и контроля, доступный Тацуе.
Момент был выбран безукоризненно, и пылающий звёздным огнём шар мощным ударом направился в сторону одного из учебных зданий. В этих постройках отрабатывались действия стражей и служащих семьи Ёцуба в замкнутом помещении, и вот от здания осталась только одна стена, да и та простояла менее десяти секунд и также рухнула, подняв пылевую взвесь.
— А теперь, — ухмыльнулся юноша, насладившись тем, как здание превратилось в пыль. Протянутая рука и ещё один небрежный жест вернули постройке первоначальный вид. — Ну, как-то так, в общем, обижать Миюки не советую, ибо могу сильно обидеться уже я, а это чревато, — дальше пафосную и явно преднамеренно издевательскую речь кохая Гарри слушать не стал, ему ещё предстояло проследить, чтобы представление малыша прошло без каких-либо нежелательных происшествий, ведь он обещал Тацуе, что, если хоть что-то будет не так-то, малыша он, Гарри, тут же укроет в одном из своих замков.
Демонстрация закончилась вполне ожидаемым шоком, а затем, словно из ниоткуда, перед всеми появилась Миюки, девушка как раз недавно изучила новую технику отвлечения внимания, точнее техника-то была не новой, а очень даже старой, настолько старой, что позабыли не только саму технику, но даже о том, что она и ей подобные вообще существуют.
— Полагаю, что данная демонстрация весьма наглядно показала уровень способностей моего дорогого брата. А для тех, кто не понял, я поясню: "мячик", которым изволил играться мой брат, был ни много ни мало боевым пульсаром и его мощность, я полагаю, оценить смогли все. Так что, как говорится, во избежание прошу помнить, что мой брат — это вам не второсортный маг. Он один из сильнейших магов мира и меня крайне огорчило, что ваша недальновидность была столь велика, что вы не узрели одного из высших магов. Хотя, думаю, тут свою роль сыграло то, что высших магов невозможно выявить в раннем возрасте, так как их наследие пробуждается только во время магического совершеннолетия, кое наступает на семнадцатый год жизни и, надо заметить, далеко не всегда совпадает с фактической датой рождения.
Ваши действия в отношении моего брата непростительны и единственное, что ограждает вас всех, тех, кто посмел считать моего брата недомагом, так это то, что мой младший брат будет очень огорчён, если я или Тацуя причиним вам вред. И, предупреждая любые вопросы, поясню. То, что так желанный вами хранитель рода так чудовищно припозднился со своим появлением — целиком и полностью ваша вина. Ведь вы начали попытки погубить того, о ком так молились, ещё в утробе матери. Да, Куроба-сан, я говорю именно о попытках матушки влезть своими корявыми пакшами в столь уникальный процесс, как творение новой жизни. Я не знаю, надоумил ли на это матушку тот, кто летом безсомненно крайне жестоко расправился с ныне покойной Ёцуба Маей. Ведь, как бы она ни относилась к брату, её прямой вины в том, что произошло, нет, даже наоборот, именно благодаря ей хранитель был готов появиться на свет вместе с моим дорогим братом, но, увы, вы все, но более всего матушка, с какого-то перепуга решили, что вы — творцы, и право имеете . В итоге вы лишили Оба-уэ последнего шанса на здоровье, ведь не мешай вы, то не прошло бы и шести лет с момента рождения Казуки-ни-тяна, как она была бы полностью здорова. Но нет, никто не распознал манипуляцию и вот он, печальный итог игр в богов.
Я искреннее воздаю хвалу магии и хранителям рода, что они не покинули своих нерадивых детей и послали последний шанс. Шанс, который ни я, ни брат не упустили, и, как итог, хранитель таки явился в этот мир. Знакомьтесь, господа, Шиба Казуки, хранитель рода Ёцуба, — на последних словах Миюки Тацуя плавно развёл руки в стороны, заставляя вспыхнуть сияние портала, протянувшегося прямиком до их дома в Токио, где своего звёздного часа ждал малыш Казуки. Мальчик появился в сопровождении Анжелины, которая, по просьбе Тацуи, помогла малышу подготовиться к встрече с родственниками, а заодно скрасила одиночество после отъезда старших Шиба.
Белокурый малыш, стоило ему покинуть зев портала, тут же спрятался за спину брата, и уже оттуда оглядел присутствующих. Сказать, что все были в шоке, было бы сильным преуменьшением. Но панические настроения, едва зародившись, угасли, и лишь едва заметное свечение волос прячущегося за спиной брата Казуки указывала на магическую природу подавления деструктивных эмоций.
Первый сумел очухаться глава ветви Куроба, Куроба Мицуго.
— Ёцуба-доно, — подчёркнуто указывая своим обращением на то, что его вопрос является обращением к Шибе Миюки, как главе семьи, а не как к родственнице заговорил Мицуго, — скажите, прав ли я в своём суждении касательно того, что некто намеренно пытался уничтожить не только род Ёцуба, но и приличное количество населения, как минимум Японии?!
— Да, вы правы, Куроба-доно, имя этого человека Ойкава Асия, и приблизительно восемнадцать лет назад он отнял жизнь у Ёцубы Эисаку-доно, являвшегося на тот момент главой рода. И именно его манипуляции привели к тому, что семья Ёцуба стала его игрушкой. Но и это не все его заслуги, мало того, что этот человек без малого шесть лет занимал место почтенного Эисаку-доно, так он и за Дахан несёт полную ответственность. Ведь похищение Оба-уэ было его рук делом, как и полученные ей травмы. Всё это он делал с одной-единственной целью, дабы мы, Ёцуба, исполнили его мечту и даровали жизнь истинному разрушителю мира, коим должен был стать мой дорогой брат. Но магии и всевышнему было угодно даровать нам шанс, и мой брат был зачат вместе с магическим близнецом. Они должны были уравновешивать друг друга. Идеальный хранитель рода и идеальный страж, что убережёт хранителя от всех бед мира, когда Ойкава понял это, он вмешался в разум моей матери и, как следствие, та, сама того не понимая, пыталась погубить хранителя ещё в утробе. В итоге это повлекло мощнейший магический всплеск, и хранитель скрылся от рода. И лишь по прошествии многих лет всё же почтил нас, недостойных, своим присутствием. Я настоятельно не рекомендую кому бы то ни было умышлять хоть что-то, способное даже косвенно навредить малышу, потому как вряд ли вам хочется ощутить на себе мощь магии стража рода.
В итоге представление малыша прошло весьма памятно, и желающих умышлять хоть что-то резко убавилось до нуля, ибо до всех дошло, что злить Шибу Тацую последнее, что стоит делать, находясь на этом свете. Рождественский ужин почти подошёл к концу, когда Казуки под изумлёнными взглядами собравшихся подошёл
