Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
машине, бросая гайки в стёкла домов, а светская писательница Леонида Фролова гордилась тем, что на глазах у телезрителей разодралась со своей давней соперницей балериной Кошкиной. Домой я приходила под утро, до обеда спала, а к вечеру начинала готовиться к новой тусовке. Пара лет проскочила как в угарном дыму, и наконец, в один прекрасный день, я решила, что пора переменить жизнь и выйти замуж. Сразу встал вопрос:
за кого? Кавалеров я имела много, хоть отбавляй, каждый день приводила домой нового знакомого, но ни один из них в мужья не годился. Да и папа бы их кандидатуры не одобрил. Наконец, я решила остановить выбор на сыне сенатора Кругликова. Фамилия ему явно досталась из другой жизни, потому что Лёша Кругликов был маленького роста, худенький и щупленький. Копия Надька, – она указала на дочку. – Наши отцы купили нам особняк за городом, открыли счёт в банке и решили, что их родительский долг выполнен на сто процентов. Через год родилась Надя, и всё бы хорошо, но после свадьбы оказалось, что Алексей законченный наркоман. Днём он вёл себя как все люди, а ночью запирался в своей комнате, делал себе укол наркотика и становился истинным зверем. Однажды, когда он в очередной раз избил прислугу, я от него ушла и занялась собственным бизнесом – строительством элитных коттеджей. Само собой, дело у меня спорилось – помогали папины связи в руководстве города. Если положила глаз на хороший земельный участок, то считай, что он у меня в кармане. Бывшие приятели давились ко мне в очередь, потому что моя фирма могла выполнить почти любое пожелание. И вот однажды к нам в офис пришёл немолодой мужчина простецкого вида в помятом сером пиджаке, потёртых штиблетах и летней парусиновой кепочке.
– Хочу, – говорит, – построить себе домик в три этажа в сосновом бору и показывает на карте желаемое место. А там на плане крест нарисован, обозначающий кладбище.
Я удивилась:
– Как же так? На этом участке кладбище.
В ответ он улыбнулся, так что во рту блеснули золотые коронки:
– Знаю, что кладбище. Именно поэтому и желаю там поселиться, а к вам пришёл потому, что для вас нет препятствий.
Я было открыла рот отказать посетителю, но тут он называет такую сумму, что у меня челюсть буквально на стол упала, а глаза вылезли из орбит. Ну, думаю, за такие деньги я своими руками погост с лица земли снесу. На нужном мне кладбище не хоронили с войны, и несложной махинацией я переоформила его как заброшенную землю. Спасибо папе – бумаги на присмотренный участок я узаконила в три дня, договорилась со строителями и отправила их разравнивать захоронения.
– Мама, я пойду на озеро погуляю, – Надин голос, прервавший их разговор, звучал нервозно.
– Не любит дочь вспоминать, что дальше было, – сказала Ольга и повернулась к девочке: – Сходи, набери кувшинок, я скоро закончу.
* * *
Икона Спасителя в потоке света вспыхнула солнечным лучом на позолоченном нимбе и заиграла красками, будто вчера писана.
– В этой пещере невозможно соврать, хотя порой очень хочется приукрасить действительность, – тихо сказала Ольга, и Аня подумала, что она права. Если бы её сейчас спросили о самых потаённых мыслях, она бы тоже без утайки рассказала всё до донышка, ничего не скрывая и не оправдывая.
Ольга отбросила со лба прядь короткой стрижки:
– Слушайте, что дальше происходило.
В знак согласия Аня кивнула головой, и Ольга, разомкнув губы, резко сказала, не щадя своих ошибок:
– С самого первого дня на кладбищенской стройке происходило нечто необъяснимое. Сначала отказала новенькая техника, недавно закупленная за рубежом. Потом сломал ногу прораб Михайлов. Следом за ним парнишка-бульдозерист пропорол бок о сломанную ограду. Скорая помощь, которую вызвали рабочие, не смогла подъехать из-за внезапно лопнувших шин, и раненый чуть не погиб. Один за другим на меня посыпались отказы работать на кладбище. Мало того, жители близлежащих посёлков организовали пикет, и каждый раз, когда моя машина проезжала мимо, старики и старухи забрасывали грязью лобовой стекло моего внедорожника. Но сопротивление меня только раззадорило. Я с детства не любила отступать и считала, что деньги всё могут. Надо заметить, что на кладбище среди множества могил островком выделялась одна часовня, которая положила начало остальным захоронениям.
– Не трогали бы вы, Ольга Игоревна, этот склеп, – сказал мне старичок-эксперт, которого я привлекла к работе, – люди чтят местную святыню: посмотрите, сколько записочек натолкано между камней.
Я двумя пальцами вытащила одну бумажку и прочла: «Пусть маме выплатят зарплату». И подпись: «Петя Васильев».
– Глупости вы говорите. Желание клиента для нас закон, – возразила я эксперту и твёрдо решила завтрашним же утром избавиться от усыпальницы. А чтоб рабочим неповадно было отказываться от работы, объявила, что уволю тех, кто к восьми утра не явится на кладбище. Сама решила подъехать пораньше и даже за одну минуту опоздания безжалостно покарать проштрафившихся. Ровно без десяти восемь я подошла к склепу, думая, что ещё никого нет. Но я ошиблась – около белёной стены стоял заказчик. Тот самый, который заплатил мне за стройку. Только если в момент нашего знакомства он был одет как дворник или сантехник, то сейчас красовался в чёрном костюме и чёрной рубашке.
«В точности – чёрт», – мелькнуло у меня в мыслях.
– Вы, я смотрю, ранняя пташка, – говорит мне клиент вместо приветствия и так гаденько подхихикивает. – Решил проверить, как вы выполняете моё поручение. Но смотрю, работы застопорились.
– Нет, – отвечаю, – ваш коттедж будет возведён в срок согласно договору.
– Ну-ну, – сам руки потирает, а улыбка всё шире, шире становится. – Согласно договору это хорошо. Договор – великое дело, от него отступать некуда.
Чувствую я, нехорошо мне стало от его пристального взгляда. Буквально в гипноз впадаю. Руки чугунные, язык едва ворочается. Смотрю на часы, а уже девять утра, и мужики мои куда-то запропастились. На кладбище ни души, только выдернутые по моему указанию кресты штабелем лежат, приготовленные на сдачу в металлолом.
А мужчина мне новую бумагу протягивает и уже ласковым тоном просит:
– Подпишите, госпожа Кругликова, вы не пожалеете.
Я на документ смотрю, от испуга ни одной буквы не могу разобрать, только жуть волнами по всему телу катается: то в жар, то в холод бросает.
Вспомнила я свою Надьку, собрала все силы, и как закричу:
– Нет! Нет! Нет! Господи, помилуй!
Больше ничего не помню. Очнулась в темноте. Руки-ноги по швам вытянуты, голова вниз запрокинута, тьма – ни зги не видно, дышать нечем. Попыталась привстать и тут же получила удар по лбу.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
