на меня уголовное дело, которое мой отец, Усман Айдаров сумел получить, но не успел уничтожить. И она попала в руки этой мумии, которая безуспешно пытается испепелить меня взглядом. Никак не успокоится.
— Ты сказал, что узнал о Сикорском, — первым не выдерживает Руслан. Ну да, помню, самолет.
Выдвигаю ящик, бросаю туда папку, задвигаю.
— Узнал, — киваю и в открытую смотрю на Ясмин. — Сама расскажешь или мне продолжать?
Она сразу будто стухает. То горела, выжечь глазами была готова, а теперь отвернулась, глаза прячет.
— Мне все равно, — скрипит как несмазанная телега. Ну все равно, так все равно.
— Они учились вместе, — начинаю все так же не спеша, — Сикорский, моя мать и Ясмин. Да, она тоже училась в мединституте, вы не знали?
Оба Руса переглядываются, смотрят на мать. Судя по удивленным взглядам, не знали.
— Ты не говорила, мама, — Руслан говорит с упреком.
— Я его не закончила, — лает она в ответ, — вышла замуж за Усмана.
— Оставь в покое отца, он здесь вообще ни при чем, — затыкаю ей рот, — вернемся к мединституту. Адама, мою мать и Ясмин связывал крепкий любовный треугольник. Самый что ни на есть классический.
С каким-то садистским удовольствием наблюдаю, как у братьев вытягиваются лица. Ну не мне же одному было охреневать.
— Как треугольник? — непонимающе спрашивает Руслан и переглядывается с братом.
— Да, причем там Сикорский, если твою мать любил наш отец? — смотрит исподлобья Рустам.
— Потому что сначала Адам был в нее влюблен. А Ясмин в Адама. Дальше надо объяснять?
— Заткнись, — злобно шипит Ясмин, но Рустам осаживает мать.
— Да нет, мама, пусть говорит. Похоже, все было совсем не так, как ты нам рассказала.
— Именно, — удовлетворенно киваю. — Итак, наш треугольник худо-бедно держался на том, что моя мать Сикорскому отказывала, и Ясмин это устраивало. Но затем появляется Усман Айдаров, жених Ясмин, о браке с которым давно сговорились родители. И происходит взрыв. Усман взрослый, уверенный в себе мужчина, влюбляется в мою мать, а она в него. Сикорский и Ясмин остаются за бортом.
Я намеренно говорю о Ясмин в третьем лице, глядя исключительно на братьев. Ее это неимоверно бесит, но она ничего не может сделать.
— Если бы Адам на нее повелся, всего бы этого не произошло. Родителей бы уломали, между собой переженились, и хэппи энд для всех был бы гарантирован. Но Сикорский отвалил, и Ясмин сделала все, чтобы договоренный брак состоялся. Беременность, выкидыш, все по сценарию. Именно по сценарию, никакой беременности не было. Отец не стал бы спать с нелюбимой женщиной, против брака стоял до последнего, потому что на тот момент уже родился я. Но на него надавили, и насколько я знаю, пригрозили нами. Мной и матерью.
Сцепляю перед собой пальцы, только они могут выдать как меня трясет от ярости. Внимательно вглядываюсь в лица братьев, мне важна их реакция. На Ясмин мне плевать. Но парни сами женились без всяких тупых договорняков, они любят своих женщин. Они должны все понять правильно.
И судя по каменным лицам, они понимают. Значит, можно продолжать.
— Когда у Ясмин родились близнецы, ничего не изменилось. Усман жил на две семьи, зато к ним в дом стал вхож Сикорский. Он женился, у них с отцом появились общие дела. Клиника. И тогда Ясмин решила избавиться от той, которую всей душой ненавидела. Для медика-недоучки знаний у нее хватило. Мать была беременной вторым ребенком, Ясмин увидела ее в клинике. В клинике, которую открыл Сикорский на деньги семьи своей жены и кредит, взятый у Усмана. Она пробралась в кабинет Адама, где моя мать оставила свои вещи, и подсыпала ей в бутылку с водой препарат, вызывающий выкидыш.
Руслан накрывает руками голову, Рустам прикрывает глаза ладонью. Да, дорогие братья, ваша мать убийца, как бы вам ни хотелось в это не верить. У вас у обоих дети, вы знаете что это такое.
— Доза оказалась слишком большой, Ясмин не пожадничала. Моя мать потеряла ребенка и истекла кровью, ее не сумели спасти. Я узнал об этом, уже когда вырос. Усман забрал меня в семью, но на условиях, что не станет меня усыновлять, оформит опекунство. Он опасался за мою жизнь, поэтому согласился.
В кабинете устанавливается мертвая тишина. Ясмин, похожая на статую, неподвижно смотрит в одну точку.
Рустам нарушает тишину, громко выматерившись.
— Отец знал? — спрашивает он.
— Догадайся, — говорю вместо ответа.
— Отца ты тоже убила? — поднимает голову Руслан и смотрит невидящим взглядом на мать.
— С ума сошел? — сипло выкрикивает она. — Он мой муж!
— Значит, довела. Как он вообще жил с тобой? — Рус качает головой и отворачивается.
— Зачем, мама? — спрашивает Рустам, и я сильнее сжимаю руки в замке. Ему не надо знать, как я благодарен за ту боль, которая звучит в его голосе. — Зачем ты это сделала? Еще и всю жизнь нам лгала…
— Потому что я ее ненавидела, — холодно отвечает Ясмин. — Ее любили все, и мой любимый мужчина, и мой муж. Как сговорились. Эта сука знала, как себя подать, в себя влюбить. Все ей одной досталось, хоть бы что-то мне оставила.
Рустам вскакивает, сдавливает руками виски и начинает мерить шагами кабинет. Доходит до стенки, ударяет кулаками, отталкивается, идет к противоположной стенке. И так по кругу.
— Как ты могла? — кричит он на мать. — Всем жизнь перегадила, отца в могилу свела. Нас с Русом ему навязала, а он даже не
