не был тебе нужен, да? Мать твою, Айви, у тебя избирательная память.
Боль пронзила меня насквозь.
Он был прав и в то же время прискорбно неправ.
В этот момент в разговор вступил Грей.
— Ты здесь не за этим. Мы не будем обсуждать историю Кейси и Айви Бейли. Ты расскажешь о том, что сделал семь лет назад.
Брови Кейси взлетели вверх, и он саркастически спросил:
— Да что ты?
— Да, — подтвердил Грей.
— А может мне хочется поговорить о чем-то другом. Если я не могу говорить о том, о чем хочу, зачем мне говорить о том, о чем хочешь ты? — спросил Кейси.
— Ты в долгу перед своей сестрой и передо мной, — ответил Грей.
Кейси наклонился еще больше, его тело напряглось, лицо исказилось, и он прошипел:
— Я ни хрена не должен ни тебе, ни этой суке.
А потом все произошло так быстро, что я даже не заметила, как это случилось. Грей рванул через всю комнату, Кейси вылетел из кресла с такой силой, что кресло, которое не было легким, опрокинулось на спинку и проехало пару футов. В конечном итоге Грей всем телом придавил Кейси спиной к стене, схватив его за горло и сжав.
Кейси пинался, но Грей расположился сбоку от него, так что удары не попадали в цель, в то же время Кейси обеими руками вцепился в предплечье Грея, чтобы оттолкнуть его, но хватка Грея была настолько сильна, что у него не было шанса.
— Говори! — рявкнул Грей ему в лицо.
— Отпусти меня! — хрипел Кейси, все еще брыкаясь и дергая Грея за руку, и все мужчины в комнате приблизились к ним двоим.
Грей либо был так сосредоточен, что не обратил на них внимания, либо ему было все равно. Вместо этого, удерживая Кейси за шею, он оттащил его от стены и впечатал в нее так, что его голова врезалась о гипсокартон с тошнотворно глухим стуком.
Затем он повторил свои действия и взревел:
— Говори!
Очевидно, он также сильнее надавил на горло Кейси, потому что тот теперь булькал, пытаясь глотнуть воздуха. Он перестал брыкать ногами, потому что все его усилия уходили на то, чтобы отцепить от себя руку Грея, которая все еще оставалась на месте.
Когда Кейси не произнес ни слова, Грей снова оттащил Кейси от стены, его голова свесилась вперед, как у тряпичной куклы, и от удара Грея врезалась в стену.
— Говори! — снова прогремел он.
Я застыла, не смея пошевелиться, а Фрэнк приблизился к Грею.
Он положил руку на плечо Грея и тихо сказал:
— Сынок, человек не сможет говорить с тобой, когда ты выжимаешь из него жизнь.
Я глубоко вздохнула, наблюдая, как Грея делает то же самое. Он на мгновение задумался над словами дяди, затем оторвал Кейси от стены и швырнул его через всю комнату. Кейси перелетел через перевернутое кресло, кувыркнулся и приземлился на живот опасно близко от стола с тонкими изогнутыми ножками и старомодной лампой на стеклянной основе, которая мне особенно нравилась.
Как только он остановился, Грей подошел к нему, навис над ним и повторил:
— Теперь говори.
Кейси перекатился на бок, схватившись одной рукой за горло, другой за предплечье, его взгляд остановился на Грее. В нем все еще читалась воинственность, но она значительно поутихла, потому что теперь в нем было немало страха.
Да, мой брат Кейси не изменился. Однажды Грей показал ему, что может взять над них верх, это случилось давным-давно, но все в Грее говорило о том, что с возрастом он остался здоровым и в форме, а все в Кейси свидетельствовало об обратном, и все равно Кейси недооценил Грея.
Когда он набрал достаточно воздуха, чтобы говорить, то напомнил Грею:
— У тебя здесь коп.
— Знаю, — немедленно ответил Грей. — Перечисление присутствующих в этой комнате, — не то, о чем я хочу, чтобы ты говорил. А теперь рассказывай.
Это объясняло, почему Кейси считал, что одержит верх и может вести себя как мудак. Он полагал, что Ленни станет его щитом.
Кейси, как и я, посмотрел на Ленни и, увидев, как тот небрежно прислонился плечом к стене, наблюдая за разворачивающейся перед ним драмой, даже такой глупец, как Кейси, не мог не понять, что капитан Ленни присутствовал здесь в качестве неофициального лица и не собирался вступаться за Кейси.
Когда мой взгляд вернулся к брату, я увидела, что он задвигался, словно собираясь встать, но Грей приблизился к нему, наклонился и прошептал:
— Лежи смирно. И быстро рассказывай, что должен.
— Чувак, мне надо встать, — отрезал Кейси.
— Нет, чувак, тебе надо научиться, что, когда тебя бьют, ты должен лежать. Тебя победили. Лежи смирно и... — он наклонился еще ниже, — говори.
Кейси впился взглядом в Грея, затем прижал руку к горлу, посмотрел поверх Грея на меня и, наконец, одумался.
— Тот парень, Шарп, тот, которого ты обыграла в бильярд, послал за мной человека выследить меня.
Грей выпрямился и сделал полшага назад. Все остальные в комнате также чуть отступили.
Я не сводила глаз с брата.
— Его человек нашел меня, — продолжил он, — привел к Шарпу. Он предложил мне десять тысяч, чтобы я увез тебя из этой дыры и не пускал обратно. Чтобы никто не узнал и не увидел, как мы уходим. После отъезда я не должен был позволять тебе звонить или пытаться вернуться, никаких контактов. Мне нужно было сделать так, чтобы ты навсегда перестала существовать для Коди.
Я догадывалась об этом, в глубине души знала, но все равно было чертовски больно это услышать.
— Пять тысяч вперед, — продолжил Кейси, — еще пять после того, как я тебя увезу. Шарп и трое его друзей угостили меня бесплатной выпивкой и придумали историю, которую я должен был скормить тебе.
Я замотала головой от того, каким глупым, жадным идиотом был мой брат, но не отрывала глаз от Кейси.
— Ты взял записку? — спросил Грей, и Кейси посмотрел на него снизу вверх.
— Нет, — ответил он, доказывая, что точно знает, о чем говорит Грей. — Но когда я позвонил Шарпу, чтобы подтвердить наш отъезд, то рассказал ему о записке. Он уверил меня, что об этом
