мне подарила мать. Улучив момент, когда следователь вышел, я достал из ящика его стола ворованные часы и быстренько подменил их на свои. Когда он вернулся, я стал ему доказывать, что просил парня продать мои собственные часы. Следователь меня отпустил, велел, чтобы я принес паспорт на часы. Я назавтра принес его, и мне вернули часы. Все ребята были мною восхищены, и я гордился этим.
Я теперь-то понимаю, что на работе и дома мне хотели только добра, когда я прогуливал, бригадир даже приезжал ко мне домой, но все было бесполезно. Штрафовали родителей, что они плохо смотрят за мной, но это тоже было бесполезно и даже неправильно, потому что – чем они виноваты: пошлют меня на два часа за покупками, а я уже натворю чего-нибудь… Вот так и пил и гулял, и один раз мы по пьянке отняли у подростка часы и тут же продали их за бутылку. Два дня я скрывался, но все же меня разыскали и арестовали. Теперь-то я уже давно трезвый, все время здесь, в колонии. И понял, как опозорил отца, у него ведь орден за труд, и какой сам был дурак – чем гордился, ведь все это ни гроша не стоит, когда на белом свете столько много интересного».
Да, примеров того, как в одурманенной водкой мальчишеской голове смещаются нормальные понятия и представления, слишком много. Слишком часто случается, что ложный героизм, фальшивая горделивость, возникшие на фоне пьянства и поддерживаемые рукой опытного совратителя (взять хотя бы того же Вальку), замещают настоящие человеческие качества – честь, отвагу, сообразительность, от природы свойственные молодежи. И тогда возникает заколдованная цепь: «пьянство – преступление». В самом деле: напился парень – и уже представляет себя самым умным, самым ловким, самым сильным. Он уже пренебрегает обычными людьми, и ценным ему представляется лишь мнение его собутыльников: ему хочется покрасоваться перед ними, продемонстрировать свою исключительность. Тут уже хороши все средства – и в пьяном кураже мальчишка начинает топтать даже то, что ему было когда-то дорого. Идут в ход нецензурная брань, потом кулаки, а если под рукой оказывается что-нибудь похуже – нож, например, – то и нож. Совершается внешне бессмысленное преступление – хулиганство.
Или: угостили подростка водкой. Он выпил, захмелел. Ему хочется ответить на угощение. А иногда и себе «добавить». Но денег нет. И парень совершает кражу или грабеж (вот как в последнем случае – сорвали с руки прохожего часы и продали их тут же за бутылку). Иногда цепь на этом заканчивается. Но часто она имеет продолжение: украл – напился – снова стал хулиганить. Такое встречается, к сожалению, сплошь и рядом.
Есть и еще один страшный аспект в пьянстве подростков и в возникающих вслед за этим криминальных ситуациях. Зачастую преступниками становятся хорошие, неиспорченные ребята. Ребята, которые назавтра не могут разобраться в своем страшном похмелье, понять, что они наделали накануне, как это все произошло. Об одном из таких случаев мы хотим рассказать.
Телефонограмма была лаконичной: «Горбольница сообщает, что „скорая“ доставила Круглова Александра Сергеевича, восемнадцати лет. Диагноз: резаная рана в области 12-го грудного позвонка. Помещен в III хирургическое отделение».
Как всегда в таких случаях, к потерпевшему выехал следователь. Когда врачи разрешили, чертежник Саша Круглов рассказал:
«В начале десятого вечера я шел из бассейна. Около метро увидел трех ребят шестнадцати-семнадцати лет. Они были нетрезвые. Один из них мне крикнул: „Эй, ты! Дай двадцать копеек!“ Я ему ответил: „Я каждому прохожему денег давать не могу“. Он меня догнал, схватил за рукав и со словами: „Ты знаешь, кто мы есть?!“ – ударил меня по пояснице. Я почувствовал, что из места удара потекло что-то теплое, и догадался, что это кровь… Парень на вид лет шестнадцать-семнадцать, роста среднего, волосы русые, лицо симпатичное…»
«Преступник с места происшествия скрылся…» – было сказано в милицейской сводке о нападении на Круглова. И уголовный розыск начал его поиск. Усилия были предприняты чрезвычайные, потому что преступление отличалось исключительной дерзостью – удар ножом в начале вечера в таком людном месте! Вскоре появились кое-какие данные. Оказывается, в этот вечер на площадке около бассейна внимание прохожих привлек один парень: русый, ростом 170–172 сантиметра, с симпатичным лицом. Этот парень был пьяный, куражился, приставал к людям и размахивал ножом. Потом приятели увели его.
Стали искать дебошира, перебирая одного «симпатичного» парня за другим. Но «кандидаты» не подходили, потому что из всех попавших в поле зрения милиции никто не имел заметной привычки – размахивать на улицах ножом. Поиск затягивался…
Забегая немного вперед, скажем, что розыск преступника осложнился одним немаловажным обстоятельством: как выяснилось впоследствии, преступник сам не помнил о том, что он ударил человека ножом!
Проведя трудную и кропотливую работу, следствие вышло наконец на свидетелей, которые прямо назвали фамилию парня с ножом: Рубанов Володя. У него и впрямь лицо было симпатичное.
Общественность отозвалась о Володе самым положительным образом, отметив, что «каких-либо проступков, хулиганства с его стороны никогда не замечала».
«Треугольник» завода, где работал Володя: «Дисциплинирован, исполнителен, успешно справляется с производственными заданиями, активно участвует в общественной жизни, комсомолец».
Классная руководительница из школы, где он раньше учился: «Отличный парень, разумный, дисциплинированный, с хорошими задатками, хотя иногда слишком мягкий, несобранный».
А Володя прямо сказал следователю: «В тот вечер я был очень пьян и ничего не помню, что со мной случилось…» На юридическом языке такое заявление означает непризнание себя виновным, и поиск продолжается, тем более что и мать Володи подтвердила: «В этот вечер ребята привели Володю смертельно пьяного, так что мне пришлось самой раздеть его и уложить в постель». Свидетель Ш. показал, что парня ударил ножом именно Володя Рубанов. И дополнил, что с ним были два других подростка – Турин и Николаев. Свидетель привел и дальнейшие подробности: «После удара ножом Турин и Николаев повели Владимира под руки домой, и Турин пытался отнять у него нож, но тот размахивал этим ножом и кричал, что кого-нибудь зарежет. И если даже попадется милиционер, то он его зарежет…»
Допросили Николаева и Турина. Они подтвердили эти факты. Турин даже уточнил кое-что: «Нам не хватало на водку двадцать копеек, и мы сговорились взять их у кого-либо. После случая у метро мы повели Володьку домой. По пути он потребовал у постороннего мужчины двадцать копеек, а когда тот отказал, пытался избить его, но мы удержали».
На опознании потерпевший Круглов без колебаний узнал Владимира. Так завершился первый этап следствия.
Вскоре Владимиру Рубанову предъявили обвинение в разбойном
