еще сражался — наносил рубящие удары тремя еще боеспособными ногами, норовя дотянуться до живота и лица Бинка.
Бинк стремительно откатился в сторону, потянув за собой меч, но тот застрял в костях грифонова крыла. Тогда он прыгнул на Кромби сзади, стиснул обеими руками искровяненную шею, пытаясь сломать ее или задушить противника. До этого момента Бинк не мог и вообразить себе, что когда-нибудь попытается убить друга, но — перед глазами стоял образ погибающего Честера... И теперь Бинк больше не размышлял.
Кромби сделал чудовищный рывок и сбросил Бинка. Тот снова кинулся на грифона — теперь уже так, как это делал Честер, — и ухватил его за заднюю ногу.. Подобная тактика ни за что бы не сработала, если бы солдат оставался в человеческом облике: ведь Кромби был опытным бойцом, а теперь, превратившись в животное, он был не в состоянии вполне использовать свой человеческий опыт. Чтобы не дать грифону сориентироваться, Бинк сильно потянул его за ногу и поволок по камням.
— Не поднимай головы! — крикнул Гранди. — Глаз висит прямо над тобой!
Можно ли доверять голему? Конечно, нет! И все же глупо идти на риск и пялиться в ту сторону, где может оказаться Дурной Глаз!.. Бинк зажмурился, ухватился покрепче за ногу грифона и, напрягшись изо всех сил, швырнул его через голову и вперед.
Кромби взлетел в воздух и... не приземлился. Да, он снова летел, или, по крайней мере, пытался это сделать! Бинк только помог ему, придав его телу разгон. Не удивительно, что грифон не стал сопротивляться.
— Глаз кружит, подбирается к твоему лицу! — кричал Гранди.
Верить или не верить? Ведь первое же показательно ложное заявление, на которое вдруг отважится голем, выдаст его подчиненность врагу. И потому, скорее всего, Гранди будет, насколько это возможно, говорить правду, чтобы его не разоблачили. То есть, Бинк может доверять ему именно потому, что он — в’ражеский агент, каким бы парадоксальным это ни выглядело.
Не открывая глаз, Бинк стянул обмотанный вокруг руки халат.
— Где он?
— Прямо перед тобой! На расстоянии руки!
Бинк расправил халат и, держа его в вытянутых руках, прыгнул вперед.
— Поймал! — завопил голем. — Быстрей замотай его и кидай в озеро!
Бинк чувствовал, как нечто легкое и теплое колотится у него в руках — голем говорил правду! И он швырнул это «нечто» в озеро и, услышав всплеск, осторожно открыл глаза. Халат еще плавал, хотя и промок насквозь, а то, что в него было завернуто, перестало существовать.
Теперь Бинк смог оглядеться.
Кромби отлетел совсем недалеко и упал в глухую расщелину. Теперь он лежал там, а раны и слабость не давали ему подняться...
Но Волшебник Хамфри все еще не утратил боевого запала.
— Еще шаг, и я выпущу сонное зелье! — воинственно предупредил он.
Бинк потерял терпение.
— Если ты это сделаешь, то первым и уснешь! — решительно проговорил он, направляясь к Хамфри. — А я могу задержать дыхание ничуть не хуже, чем ты!
Его меч валялся на земле — там, где выпал из раны грифона. Бинк поднял его, вытер о свою тунику и взял на изготовку.
— В любом случае я сомневаюсь, что зелье подействует быстрее, чем я до тебя доберусь. А если подействует, то не на голема. На чьей стороне он тогда окажется? Ты сам знаешь, что он лишь отчасти реальный, и Коралл не может полностью управлять им.
Тем не менее, Волшебник решил, что Бинк блефует, и выдернул пробку. Из пузырька вырвался пар. Бинк прыгнул вперед и двинул мечом по появившемуся предмету. И... наткнулся на маленькую бутылочку. Что за чудеса?! Бутылочка в бутылочке?
— О, невезенье! — воскликнул Хамфри. — Это же мой запас пилюль мудрости! Я искал его десять лет!
Какая ирония!
Волшебник по рассеянности упрятал пилюли мудрости в другую бутылочку, а без них не был в состоянии догадаться, куда их упрятал!
И теперь, во время этой войны талантов, пилюли наконец отыскались — отыскались в самое неподходящее время!
Бинк коснулся груди Волшебника кончиком меча.
— Тебе уже не нужны пилюли мудрости, чтобы узнать, что с тобой будет, если ты не сдашься немедленно.
Хамфри вздохнул.
— Выходит, я тебя недооценил, Бинк. Никогда не предполагал, что ты способен одолеть грифона.
Бинк очень надеялся, что ему не придется уже никогда повторить подобную попытку. Не будь Кромби таким усталым и серьезно раненным... Но какой смысл волноваться из-за того, что лишь могло произойти?
— Ты служишь врагу. Я не могу доверять тебе. Сдавайся! И я потребую только одну-единственную услугу. А потом заставлю залезть назад в ту бутылочку и буду держать тебя там до окончания поисков. Иначе мне придется убить тебя. Чтобы оставить Мозговой Коралл без помощников.
Бинк не был уверен, что сможет привести угрозу в исполнение. Хватит ли у него духу?.. Ему не хотелось лишать Хамфри жизни. Но если новая схватка неминуема...
— Выбирай! — нетерпеливо произнес Бинк.
Волшебник ответил не сразу. Может быть, советовался с другим разумом. Наконец он заговорил.
— Гоблины не могут прийти — слишком светло; к тому же, они ненавидят Мозгового Коралла. Прочих доступных ресурсов не осталось. Я не могу парировать твой шах.
Он опять умолк. Бинк догадался, что слово «шах» имеет отношение к манденийской настольной игре под названием «шахматы», в которую иногда сам с собой играл Король Трент. «Шах» был прямой личной угрозой. Очень удачный термин!
— Коралл бесчестен, — продолжал Хамфри уныло. — Но я держу данное слово. Я думал, что мое предыдущее предложение тебе все еще в силе, и не предполагал, что грифон снова нападет на тебя.
— Хорошо бы верить тебе, как оно было. Но я не стану, — сказал Бинк. Гнев его уже утих, но осторожность оставалась. — Могу лишь дать тебе честное слово.
— В данных обстоятельствах твое слово лучше моего. Я принимаю твои условия.
Бинк опустил меч, но вкладывать в ножны не спешил.
— А как с големом? — спросил он. — На чьей стороне он?
— Он... Он один из нас, как ты и подозревал. Ты только что вынудил меня это признать. Ничего не скажешь — ты очень хитер, Бинк.
— Хватит лести! С какой стати Гранди сподобился вдруг помогать мне?
— Так мне велел Коралл, — ответил голем.
— А зачем Кораллу помогать сражаться против самого себя? Будь ты на стороне Кромби, он мог
