остальных ухажёров, и демонстрации родителям, что дочь-бунтарка помнит о своих военных корнях и семейных традициях. Нет, самого мутанта данная ситуация вполне устраивала, но внимание маршала порой слегка нервировало (не столько задания, сколько периодические мероприятия, включая ужины в кругу семьи, на которых ему приходилось играть роль кавалера прекрасной дамы). Хотя в душе нет-нет, да и царапало. Не то чтобы он собирался обзаводиться семьёй, но сам факт, что его кандидатура не подходит на роль отца семейства как-то… задевал.
— Не ссы, командир, плёвое дело, — добавил майор, не совсем правильно истолковав молчание спецназовца. — До места мы уже добрались. Осталось только погрузить нашу принцессу на борт и вернуться. А там, глядишь, медальку дадут и внеочередную звёздочку. И поедешь ты куда-нибудь в столицу, консульские задницы охранять.
От подобной перспективы Саймона перекосило ещё больше. Вновь промолчав, он уставился в окно, механически изучая мелькавшие в нём аккуратные двухэтажные домики, утопавшие в зелени садов. На мгновенье мут ощутил себя капитаном Смоллетом из древнего мультфильма. Как он там говорил? «Мне не нравится эта экспедиция! Мне не нравятся эти матросы! И вообще! Что?!! А, да! Нет! Мне вообще ничего не нравится, сэр!». К «матросам» мут претензий не имел, даже к майору и четырём его людям. А вот к «экспедиции»…
Около месяца назад на связь с разведкой НТР вышла некая Ксин Вей. Представившись верной ученицей и соратницей госпожи Лозовской, генетика с мировым (если так можно выразиться) именем, почтенная геше выразила желание сменить гражданство, причём — в оперативном порядке. Совет Республики вместе с Управлением внешней разведки пришли от этого в полный восторг и спешно разработали план операции по эвакуации ценного специалиста. Согласно плану, небольшой отряд проникает на территорию Теократии под видом каравана частной транспортной компании, чей офис находится в одном из Вольных городов. Добравшись до лаборатории, отряд грузит учёную, оборудование и результаты исследований в фуры, после чего спешно покидает границы друидов. Добравшись до ближайшей точки эвакуации, они вызывают транспортные втулки и воздухом оказываются в Республике. Далее учёную прячут подальше, а отличившимся в операции раздают ордена, звания и прочие ништяки. Так это выглядело на бумаге. На практике, как всегда, возникли нюансы.
Во-первых, Теократия, как и любое другое государство, крайне отрицательно относилось к оттоку ценных научных кадров за рубеж. Во-вторых, в своё время госпожа Лозовская также просила убежища, но в итоге не прожила в Республике и недели. Сама Теократия объявила беглянку предательницей, после чего официально признала казнённой по особому приказу. Поэтому самого капитана несколько удивлял тот факт, что зная о смерти своей учительницы, «ученица и соратница» решила наступить на те же самые грабли…
— Подъезжаем! — вырвал Саймона из раздумий голос майора.
Местом работы и обитания геше Вей была Зеленогорская лаборатория — небольшой научный комплекс, восстановленный после Чумы. Стоит отметить, что после нескольких пандемий, прокатившихся по миру в начале XXI века, общественность стала довольно подозрительно относиться ко всякого рода биолабораториям, а потому в какой-то момент стало модным строить подобные учреждения подальше от крупных городов. Причём не только биологические и генетические, но и химические, физические и даже робототехнические.
Зеленогорская лаборатория была градообразующим предприятием городка Зеленогорска, население которого не достигало и пары тысяч душ. Городок, в свою очередь, являлся районным центром для нескольких деревень и посёлков, расположенных неподалёку. В общем, тишь, гладь и пастораль, что в предстоящем мероприятии лишь играло на руку республиканцам.
Спустя минут двадцать, небольшой караван миновал город, взобрался на холм и остановился возле шлагбаума, преграждающего въезд на территорию лаборатории. Из головного «Дружинника» показался Мастер с планшетом под мышкой, и, лениво потянувшись, направился к будке охраны. Через пять минут старшина выбрался обратно, шлагбаум поднялся и машины неспешно вкатились внутрь.
— Ну что, командир, вот мы и на месте, — хмыкнул майор, когда фуры замерли возле приземистого складского корпуса. — Теперь начинается всё самое интересное.
— Я бы предпочёл, чтобы всё прошло скучно и без приключений, — буркнул в ответ капитан, открывая дверь.
Спрыгнув с подножки, Саймон завертел головой по сторонам, осматривая окрестности. Увиденное особо не впечатляло. Длинный складской корпус, возле которого замерли грузовые машины, представлял собой большую часть верхней планки от буквы «П», остатки которой приходились на технические строения. Правой ножкой буквы служило пятиэтажное административно-лабораторное здание. Левой ножкой, покороче, являлся десятиэтажный жилой дом, в коем, теоретически, проживали те сотрудники, кто не обзавёлся жилплощадью в городе. Между ними скромно пристроился широкий двухэтажный квадрат с зеленью на крыше — столовая, рекреационная зона, спортзал и прочие необходимые развлечения для уставших тружеников науки. Оставшееся место до главных ворот занимала парковка для сотрудников и гостей лаборатории, на которой сейчас вольготно разместились броневики охраны.
— И где наша пассажирка? — пробормотал мут, закончив осмотр и механически отметив потенциальные пути отхода.
— Да вон поспешает, — кивнул разведчик в сторону административного корпуса. — Не иначе, как с горячими приветствиями. Так что прекращай хмуриться, командир, не пугай мне клиента раньше времени.
Приближающая парочка выглядела довольно колоритно. Впереди шагала невысокая черноволосая женщина в белом лабораторном халате, среди предков которой легко угадывались азиатские корни. Симпатичная, с правильными чертами лица, но определёнными проблемами с весом — как гены не корректируй, но образ жизни всегда вносит свои правки. А вот возрастом вышла промашка — из личного дела Саймон знал, что почтенной геше в этом году стукнуло пятьдесят два, но выглядела она, дай Бог, на тридцать. Что, впрочем, неудивительно. Подобное характерно для тех, кто ещё до рождения подвергался генетической коррекции.
Её спутник, наоборот, однозначно происходил от европейцев. Коротко стриженный сероглазый блондин лет тридцати, ростом под метр восемьдесят. Правильно сложен, гладко выбрит, на носу — очки с массивной оправой. Учитывая, что мужчина также проходил процедуру генетической коррекции, а возможные проблемы со зрением в Теократии решали на «раз-два», то очки, скорей всего, несли в себе функцию дополненной реальности. Одет блондин был в такой же белый лабораторный халат, в правой руке крепко зажат большой планшет. Вкупе с его позицией позади учёной, это наводило на мысль о роли ассистента.
— Вы приехали на два дня раньше! — сразу же пошла в атаку женщина. — У меня ещё ничего не готово! Образцы не упакованы, данные не скопированы! Если вы думаете, что мы немедленно начнём погрузку, то глубоко заблуждаетесь!
— Помилуйте, почтенная геше! Мы и сами не ожидали, что доберёмся так быстро! Какие уж тут погрузки-загрузки — нам бы передохнуть с дороги, да поесть бы чего горячего, — с улыбкой замахал руками майор. — Кстати, позвольте представиться — майор Иванов, ваш покорный
