Секунды четыре я был освещен так ярко, как никогда до этого. Мне показалось, прошло четыре жизни. Я был ослеплен. Достигнув темноты, я рухнул на землю и прислушался. Не услышал ничего кроме шума разбушевавшегося моря. Не увидел ничего кроме красных кругов перед глазами. Проковыляв еще десять шагов по скалам, я остановился. Оглянулся. Получилось. Я улыбнулся темноте. Куинн, я иду за тобой.
Глава 15
Десять лет назад мне пришлось ждать его восемнадцать часов. Я ни на секунду не усомнился в том, что он придет. Я просто сидел в кресле, положив на колени «рюгер», и ждал. Я не заснул. Ни разу не сомкнул глаз. Просто сидел. Всю ночь. Все следующее утро. Полдень приблизился и миновал. Я сидел и ждал Куинна.
Он приехал ровно в два часа дня. С дороги донесся шум машины, сбавляющей скорость. Я встал, держась подальше от окна, и увидел, как к дому сворачивает красный «понтиак», взятый напрокат. Через лобовое стекло я отчетливо разглядел Куинна. Свежий, опрятный. Аккуратно расчесанные волосы. Голубая рубашка с расстегнутым воротником. Куинн улыбался. Машина проехала за дом и, прошуршав гравием, остановилась у кухни. Я вышел в коридор. Прижался к стене рядом с дверью на кухню.
Я услышал, как в замке повернулся ключ. Распахнулась дверь. Протестующе завизжали петли. Куинн оставил дверь открытой. Снаружи доносился шум двигателя, работающего на холостых оборотах. Куинн его не заглушил. Значит, он не собирался здесь задерживаться. Я услышал шаги по линолеуму кухни. Быстрые, легкие, уверенные. Поступь человека, знающего о том, что он ведет игру по крупному, и уверенного в близком выигрыше. Куинн шагнул в дверь. Я ударил его локтем в висок.
Он рухнул на пол навзничь, и я зажал ему горло. Отложил «рюгер» и обыскал его. Он был без оружия. Я убрал руку, Куинн поднял голову, но я швырнул его назад ударом каблука под подбородок. Куинн ударился затылком об пол, и его глаза вылезли из орбит. Пройдя на кухню, я закрыл входную дверь. Вернулся в коридор и, схватив Куинна за запястья, протащил в гостиную. Опустил за пол и похлопал по щекам. Направил «рюгер» ему в лицо и стал ждать, когда он придет в себя.
Его глаза, открывшись, сначала сфокусировались на пистолете, затем на мне. Я был в форме, со знаками отличия, нашивками со всей прочей мишурой, так что Куинн сразу же понял, кто я такой и почему здесь.
– Подождите, – сказал он.
– Зачем?
– Вы совершаете ошибку.
– Вот как?
– Вы все не так поняли.
– Разве?
Он кивнул.
– Они были продажными.
– Кто?
– Фраскони и Коль.
– Правда?
Куинн снова кивнул.
– А затем он попытался ее обмануть.
– Как?
– Мне можно сесть?
Я покачал головой. Не убирая пистолет.
– Нет.
– Я проводил одну операцию, – быстро заговорил Куинн. – Работал вместе с государственным департаментом. Мы проверяли посольства недружественных стран.
– А что насчет девочки Горовского?
Он нетерпеливо тряхнул головой.
– Идиот, с этой чертовой девчонкой ничего не произошло. Горовский должен был играть свою роль, только и всего. Все было подстроено. На тот случай, если его будут проверять. К таким вещам мы готовимся досконально. Вдруг у кого-то возникнут подозрения, и он начнет копать глубже. Мы позаботились обо всем. За нами могли вести слежку.
– Что насчет Фраскони и Коль?
– Они знали свое дело. Вышли на меня довольно быстро. Решили, что я преступник. Что меня очень обрадовало. Это означало, что я играю свою роль так как надо. Затем все пошло наперекосяк. Фраскони и Коль обратились ко мне и предложили затормозить расследование, если я им заплачу. Сказали, что это даст мне время покинуть страну. Они думали, я намереваюсь это сделать. Тогда я решил, а почему бы им не подыграть? Ибо кто может знать наперед, какая рыба попадется в сети? А чем ее больше, тем веселее, разве не так? Поэтому я сделал все так, как они просили.
Я молчал.
– Расследование продвигалось медленно, не так ли? – продолжал Куинн. – Не сомневаюсь, вы обратили на это внимание. Оно тянулось неделя за неделей. Очень медленно.
Медленно как улитка.
– Затем настало вчера, – продолжал он. – Я схватил за шкирку сирийцев, ливанцев и иранцев. Настал черед иракцев, а это уже была крупная рыба. Поэтому я решил заодно схватить за шкирку и ваших ребят. Они приехали ко мне за последней выплатой. Сумма должна была быть большой. Но Фраскони захотел забрать себе все. Он ударил меня по голове. Я потерял сознание, а когда очнулся, увидел, что Фраскони уже расправился с Коль. Это был настоящий сумасшедший, поверьте. У меня в ящике письменного стола лежал пистолет, и я убил Фраскони.
– Почему вы обратились в бегство?
– Потому что я испугался. Я всю жизнь прослужил в Пентагоне. Ни разу в жизни не видел кровь. И я не знал, сколько ваших еще замешано в этом деле. Возможно, Фраскони и Коль были не одни.
Фраскони и Коль.
– Вы оказались на высоте, – одобрительно заметил Куинн. – Вы приехали прямо сюда.
Я кивнул. Вспоминая восьмистраничную биографию, составленную безукоризненным почерком Коль. Профессия родителей, дом, где вырос.
– Кому это пришло в голову? – спросил я.
– Первому? Разумеется, Фраскони. Он же был старшим по званию.
– Как ее звали?
У него в глазах мелькнула искорка страха.
– Коль.
Я снова кивнул. Коль отправилась производить арест в парадной форме. Черная полоска с фамилией на правой стороне груди. «Коль». Как требует устав: «Полоска с фамилией женщины-военнослужащего располагается горизонтально справа на расстоянии от одного до двух дюймов от верхней пуговицы мундира, в зависимости от индивидуальных особенностей фигуры». Куинн прочитал фамилию, как только Коль вошла в дверь.
– А имя?
Куинн задумался.
– Не помню, – признался он.
– А как звали Фраскони?
«Полоска с фамилией мужчины-военнослужащего располагается по центру клапана правого нагрудного кармана на одинаковом расстоянии от шва и пуговицы».
– Не помню.
– А вы попробуйте.
– Я не смогу вспомнить. Это ведь ничего не значащая мелочь.
– Три из десяти. Тройка.
– Что?
– Ваша общая оценка – тройка. Очень плохой результат.
– Вы о чем?
– Ваш отец работал на железной дороге, – продолжал я. – Мать сидела дома. Ваше полное имя – Фрэнсис Ксавье Куинн.
– Ну и что?
