Но он был подавлен, как никогда прежде, и в конце концов написал так, словно записку сочинял кто-то другой. Возможно, ему следовало просто нарисовать на открытке сердечко или зайти за ней в общежитие вчера ночью. Он позвонил из телефонной будки и попросил соединить его с Мэри Кэтрин. Дежурная монахиня осведомилась, знает ли он, который час, и отрезала, что все юные леди уже в постели. Она предложила оставить сообщение, если случай действительно экстренный. Дэвид повесил трубку. Наверное, он мог сказаться больным, взять выходной и ждать у подножия тайной лестницы, ведь Клэр не могла покинуть общежитие обычным путем. Или нужно было отправиться в холл Университетского колледжа и ждать, пока Клэр не придет на лекции.
Он размышлял об этом почти все утро, пока курсировал между кроватями.
Когда он проходил мимо регистратуры, сотрудник вручил ему записку:
– Только что передали для вас, доктор Пауэр.
Он узнал размашистый, твердый почерк.
Это была всего лишь наша первая ссора. Не более. Конечно же я люблю тебя. Я вспылила, вышла из себя и тоже очень жалею об этом. Мне стыдно, что я убежала и оставила тебя одного, усталого и подавленного. Я люблю тебя и с нетерпением жду цветов и всего остального, что придет тебе в голову сегодня вечером.
Они часто уставали так, что не могли разговаривать. У них не оставалось сил, чтобы заниматься любовью, когда они ложились в постель. Но эта усталость их не раздражала. Они с нетерпением ждали положенных Дэвиду выходных дней и планировали их распорядок до мельчайших деталей. Они ходили в зоопарк, который зимой был почти пуст от посетителей и потому прекрасен. А однажды они поехали в Брей на поезде и поднялись на холм Брей-Хед, чтобы увидеть все графство Уиклоу и графство Дублин.
Иногда они выходили куда-нибудь поужинать, а однажды вечером пошли в кино с Мэри Кэтрин и Валери. Но они мало общались с сотрудниками больницы и не искали встреч со старыми друзьями. Джеймс потерял интерес к Мэри Кэтрин и увлекся светской жизнью, вращаясь в высоких кругах. Но Дэвиду и Клэр он был не нужен. Им не нужен был никто, помимо друг друга.
Они решили пока не думать о будущем. Дэвид ходил на собеседования в больницы, чтобы определиться с местом работы после года интернатуры, который в июле подходил к концу. Клэр твердо решила получить диплом.
В сентябре следующего года они оба будут зарабатывать деньги и смогут позволить себе жилье получше. Они не заговаривали о свадьбе, лишь вскользь упомянув эту тему: никто из них не спешил навлекать на себя бурю. Здесь, в Дублине, в их собственном маленьком мирке, ничто не имело значения, никто их не беспокоил.
Все было бы просто великолепно, если бы ничего не случилось.
В преддверии Пасхи произошли два события.
Доктор Пауэр пережил легкий инсульт.
Клэр обнаружила, что беременна.
Его нашла Анджела. Он как раз садился в машину, которую припарковал в четверти мили от гольф-клуба, чтобы немного пройтись. Он перевязал бармену палец, прочитал убедительную лекцию об опасности острых ножей и объяснил, что не так уж важно, мелко нарезан лимон для коктейля или нет, важно держать режущие предметы подальше от мест, которые можно поранить.
Он бодро зашагал к машине, а потом вдруг заметил, что все вокруг потемнело. Он понял, что вот-вот упадет в обморок, и опустился на землю. Он пытался позвать на помощь, но тут у него зашумело в ушах, и он догадался, что теряет сознание.
Анджела развешивала на улице одежду и видела машину. Она уже собиралась обратно в дом, как вдруг заметила на земле знакомую черную сумку. Она быстро подбежала и оказалась рядом, когда доктор пришел в сознание.
– Вы что, упали? – спросила она.
– Не, Джанжелха, – сказал он. – Тьрял шешнанье…
Его голос звучал очень странно. Как будто он был пьян. Анджела повела себя практично, как он и ожидал.
– Подскажите, что делать. Отвечайте «да» или «нет». Вы сможете встать с моей помощью?
– Да.
– Мне открыть дверь и посадить вас в машину?
– Да.
Он снова попытался заговорить, но Анджела уже открыла дверь, и грузный мужчина уселся на пассажирское сиденье.
– Вы хотите, чтобы я позвала вашу жену или чтобы я позвонила в городскую больницу? Простите. Я забыла, что вы можете отвечать только «да» или «нет». Мне позвать миссис Пауэр?
– Не.
– Позвонить в больницу?
– Не. Шдись жа руль.
– Нет, доктор Пауэр. Я готова проклинать себя на все лады, но я не умею водить машину. Я попрошу кого-нибудь вас отвезти… Безопасно ли оставлять вас одного?
– Да. Бжпашн.
– Очень хорошо, я возьму велосипед и вернусь через пять минут.
– Анджеала…
Он казался взволнованным.
– Доверьтесь мне. Я найду нужного человека. Вам лучше остаться здесь или проводить вас ко мне домой?
– Шдеш.
Он видел размытые пятна велосипедных колес, а затем услышал звук подъезжавшей машины. К нему подошли Дик Диллон и Джерри Дойл. Те двое, кого бы он выбрал сам из всех жителей Каслбея.
В больнице с ним обращались крайне обходительно, тщательно скрывая потрясение при виде врача, который сам нуждается в госпитализации.
Вскоре рядом оказался один из его самых старых друзей – Тим Дейли.
– Удар был легким, Пэдди. Нужно гораздо больше, чтобы усадить тебя в инвалидное кресло, – успокоил он.
Именно этого хотел Пэдди Пауэр: ни модной болтовни, ни притворства, будто ничего не произошло. Он мог распознать инсульт, когда видел его, и уж тем более – когда пережил сам.
Он указал на свой рот:
– Рещщщ.
– Разумеется. Это длится день или два даже при легком инсульте, ты же знаешь.
– Бок.
– То же самое. Эта сторона не парализована в строгом смысле этого слова, она просто онемела.
– Да.
Лицо доктора Пауэра было печальным.
– Может, мне самому съездить к Молли и сказать ей, что ты пробудешь здесь несколько дней? Может, мне ее привезти? – спросил Тим Дейли.
– Давеко.
– Вовсе нет. Это не проблема. Ты хочешь, чтобы я рассказал Дэвиду? В этом нет необходимости, ты прекрасно знаешь. Ты можешь подлечиться и выйти, и он никогда не узнает. Ты этого хочешь?
– Да.
– Поспи немного, Пэдди. Я знаю, это трудно, но это пойдет тебе на пользу…
– Тим… Тим… замена. – Он напряг все свои силы.
– Я обо всем позаботился. Я говорил с ним три недели назад, так что тебе нечего опасаться. Я просил тебя подменить, чтобы ты мог нормально отдохнуть или, может быть, съездить куда-нибудь на недельку вместе с Молли.
Доктор Пауэр закрыл глаза, убедившись, что все под контролем.
Тим Дейли не ошибся. Удар был очень легким. Настолько легким, что его даже не называли инсультом. По глубокому убеждению доктора Пауэра, мысль о том, что врача, принимающего ее первые роды, может в любую минуту разбить паралич, никак не могла придать молодой матери сил и уверенности. Поэтому доктору Пауэру диагностировали небольшой нервный приступ, и никто в
