костях, постепенно пожираемыми песком. Она не простит себе и им ту страшную ночь.
Они прошли к внутреннему дворику, там, где некогда журчала вода. Их, как и вчера, встретила разруха и обломки фрески. Жрица обвела взглядом стену — изображение первой жрицы было изломано, она тяжело вздохнула.
— Вы, вероятно, голодны, — она прошла к саду, садясь возле одного из кустов, зарываясь пальцами в сухую землю. Коричневые листья постепенно начали зеленеть, а через время на них начали появляться плоды. Спустя десять минут у их ног лежала небольшая кучка фруктов.
— А я и не знала, что жрице это подвластно, — призналась Зара, надкусывая фрукт. Сначала она подумала, что это перчик, но кисло-сладкий вкус оказался другим.
— Мне подвластна магия земли, оказалось, что плодородие тоже, — Инга грустно улыбнулась, ждя, когда дети рассядутся в полукруг. Она снова оглядела их, таких юных и отважных, незнающих, какие опасности уже поджидают их на пути взросления.
— Инга, скажите, — замялся Каз. — Наш побег из Черногорья сильно навредил?
— Хочешь спросить, ругался ли Святогор? — уточнила женщина. Каз кивнул. — Думаю, он был в бешенстве. Вельга, полагаю, тоже рассержена. К счастью, меня там не было, но, зная моих друзей… они наговорили много гадостей друг другу.
Сколько же всего их связывало…
Инга почти засмеялась, и вокруг её глаз появились глубокие морщинки. Айсулу с удивлением заметила, как сильно постарела наставница. Раньше она казалась такой юной, чуть ли не девчушкой с вздернутым носом и пышной копной рыжих волос. Сейчас же в них вились тонкая паутина седины.
— Моя наставница сильно злится? — устыдилась себя Зара. Больше всего на свете она боялась разочарования Вельги в своей ученице. Ей доверяли, а она предала это доверие своим побегом.
— Она беспокоится, — поправила её Инга. — Вельга пыталась вас найти по быстрым водам, но даже её силы ограничены.
До этого молчавший Влад, радостно объявил:
— Ну, теперь то все хорошо! Мы нашли Айсулу и восстановили равновесие. Колдунья и Воин должны сказать «спасибо».
— Ой, дети, — с болью зашептала жрица в полголоса. Глаза её наполнились тревогой. Она оглядела каждого, останавливая взгляд на Морозове, а после переводя на Зарину. Её мягкие руки сжали ладонь Айсулу. Больше всего на свете Инга боялась за жизни детей.
Все переглянулись между собой. В воздухе повис вопрос.
— Что-то не так?
— Вы еще не знаете, но… — голос женщины дрогнул. — В ночь Йоля Чернобог одержал победу. Настало время вечной Зимы.
