Поцелуй вдруг прекратился. Дэрин чуть отстранился и замер с закрытыми глазами, а я почувствовала, как напряглись все его мышцы, стали стальными под моими ладонями — он уже не держал мои руки, а я принялась гладить его плечи.
— Я люблю тебя Дэрин. Всегда любила, еще до церемонии. Мне не важно, истинный ты или нет. Я не хочу жить без тебя. Спаси меня, пожалуйста. Вернись. — мой голос сорвался до едва слышного шепота.
Я поняла, еще слово, и я просто разрыдаюсь.
Дэрин медленно открыл глаза, и наши взгляды встретились. Затем он посмотрел ниже и рвано втянул воздух.
— Мари... — На его лбу выступили бисеринки пота. — Я не...
— Все хорошо. Поцелуй меня. Пожалуйста.
Заминка, и Дэрин все же потянулся ко мне. Его губы осторожно коснулись моих. Не знаю, сколько времени мы целовались, но теперь это был он и только он. Мы точно пили друг друга, как перед разлукой. Нежность давно уступила место страсти. Руки Дэрина ласкали мое тело, которое охотно отзывалось на каждое уверенное прикосновение. Я задыхалась от нежности и любви к нему, позабыв о том, почему здесь оказались и зачем.
— Я твой и всегда был только твоим, Мари, — шептал истинный, гладя мое лицо, плечи, руки. Опаляя чувствительную кожу россыпью обжигающих поцелуев. — Закрой глаза, любимая. И не открывай, ладно?
Я повиновалась, ожидая чего угодно. Готовая ко всему, но Дэрин вдруг откатился в сторону. Исчезла приятная тяжесть, родной запах теплого тела. Разом стало как-то холодно, и неловко от ощущения собственной наготы.
— Дэрин, что ты задумал? Где ты?
Не выдержав, распахнула веки. Истинного нигде не было, но дурное предчувствие сдавило горло, мешая дышать. Позабыв о стеснении, бросилась в сторону, где среди деревьев виднелся мужской силуэт, стоявший ко мне спиной. Я вдруг поняла его задумку.
— Дэрин, нет! — заорала во всю мощь легких и бросилась к нему. Прошептала срывающимся от черного горя голосом: — Зачем?!
Он обернулся, и последний его взгляд, обратился на меня. Исполненный боли и стекленеющий на моих глазах. И улыбка, которая так не вязалась с этим взглядом.
— Я не должен был ему позволить. Прос. ти. — Дэрин осел на колени, а затем завалился вперед.
Обеими руками он сжимал рукоять черного кинжала — магического и ужасно похожий на его черный меч. Он точно так же растворился клочьями магического тумана в тот же миг, когда я оказалась рядом, а пальцы истинного разжались. Из раны на груди толчками выплеснулась алая кровь.
— Что ты наделал! Как ты мог меня бросить! — орала я ему в лицо, сжав голову ладонями и прижавшись лбом ко лбу.
Серебряный свет, полился сквозь пальцы неожиданно. Медленно выпрямившись, отняла руки и увидела, как на виске Дэрина завиток за завитком прорисовывается ай'рэ. Не нужно было зеркала, чтобы понять, тоже самое происходит и со мной. Я чувствовала ласковое покалывание электричества на коже.
О, Эфир.
Я должна спасти истинного. Дэрин убил себя, чтобы защитить меня от владыки. Чтобы не позволить ему совершить ужасные вещи. Я не питала иллюзий, какие именно. Но я не могу позволить моему истинному покинуть меня дважды.
Вскочив, заозиралась. Нужно было срочно оказать первую помощь, пока еще в теле теплится жизнь, но у меня совершенно ничего не было. Разве что порвать на бинты штаны Дэирина, но вряд ли это поможет. Спохватившись, руками зажала рану и крепко зажмурилась, не давая себе сорваться в панику. Нужно было думать и думать быстро. Счет шел на мгновения.
Внезапно в голове голосом мамы зазвучали напутствия. Мне всегда казалось, что я никогда не запомню все эти лекарские тонкости, но нет. Что-то да осталось. Собирая по крупицам все знания, я принялась за дело. Пусть с двадцатого раза, но сумела наложить магическую повязку, остановив кровь. Погрузила Дэрина в стазис, замедлив все его жизненные процессы и даже залатала брешь на ауре. Магическое оружие вредит и ей тоже, а уж свое собственное приносит вдвое больше вреда. Так запросто можно лишиться магии.
Сделав все возможное и невозможное, упала на Дэрина сверху и разревелась. Принялась орать обвинения, использовала все дурные слова, которые подхватила у тети Бесси, а к ним добавила те, что узнала от инструктора Рифта.
Стало легче. Пришло опустошение и одновременно холод, которого я не замечала раньше. Истощение, отметила походя. Астрал ведь тоже забирает силы, а я понятия не имею, как отсюда выбраться. Остается надеяться, что за мной придут, как и обещал Дэрин. Я свернулась калачиком возле истинного и громко стуча зубами, проклинала владыку, безвозвратно лишившего меня в том числе и одежды.
Владыка!
Вот кто виноват во всех моих горестях с самого начала. И Дэрин ему понадобился лишь потому, что только через него он мог добраться до дочери Эфира. Но он заперт и не может прикоснуться ко мне сам, и навредить как-то еще — тоже.
Я — Данаостро. Я сильная. Я демоноборец.
— Я — дочь Эфира! — решительно встала на ноги и осмотрелась.
Нужно было действовать быстро, пока астрал не высосал меня до капли. Искать долго не пришлось. Все пространство странной пещеры было не больше нашей «Пятерки», даже меньше. Стоило вернуться на тропу, и я увидела возвышение, на которое вела неширокая лестница, опоясывающая странное строение, расположенное у корней толстого и самого уродливого во всем этом уродливом лесу дерева.
Вокруг там и сям торчали каменные стелы, на которых мерцали магические символы, а на самом верху я увидела что-то округлое, на котором выделялись два темных силуэта. Опять яйцо?!
— Хана твоим яйцам, владыка! — угрожающе прошипела я и направилась прямиком к возвышению.
Стоило подняться по лестнице, как мне на голову обрушилось еще одно откровение. Вот что имел ввиду Дэрин, когда сказал, что увиденное здесь может меня шокировать. Так и вышло.
— Папа?
Вот почему Андрес Данаостро так долго не возвращался. Он просто не мог!
С ужасом уставилась на половину тела, погруженную внутрь кокна и руки, которыми отец держал владыку. Дрожащими пальцами я прикоснулась к поросшему щетиной подбородку, провела по губам, отмечая, что отец жив и дышит. Но глаза его остались закрытыми, и на меня он никак не отреагировал. Резко втянула сквозь зубы воздух, и медленно повернула голову, посмотрев на второго мужчину.
Владыка оказался невероятно красивым. Нижнюю часть лица и все остальное можно было бы назвать совершенным, и даже золотая маска, закрывающая его глаза поражала красотой. А еще у него были крылья, как у ангелоса. И если бы не маска, его можно было бы принять за такого же, как мы.
Губы владыки искривились, стоило ему заметить мое внимание.
— Дочь Эфира? — в вопросе мне послышалось опасение.
— Ты ждал меня, владыка? Вот она я. Целуй! — я снова окутала тело золотым сиянием, только на этот раз все было совсем по-другому.
