даже не сделал вид, что хочет подняться на встречу вошедшим в кабинет сотрудникам. Постаревшее, с вдруг резко обозначившимися морщинами лицо выражало скорбь и усталость. Его, еще вчера сильные, твердые пальцы старчески тряслись не в силах удержать даже карандаш. Романов грузно сидел в кресле, не отрываясь глядя на стоящую на столе фотографию.
– Владимир Владимирович мы… – Прокашлявшись начал Морозов.
– Я уже все знаю. – Оборвал его полковник. Его голос был мертв. Чувства, эмоции, воля – все угасло, и за столом сейчас сидел не грозный начальник спецотдела ФСБ, а убитый горем отец. – По линии Интерпола сообщили. Как это произошло?
В этот момент дверь приоткрылась, и полковнику поспешила секретарь с таблетками и водой: – Вот выпейте Владимир Владимирович. Это хорошее лекарство оно должно Вам помочь.
– Помочь что!? – Ударил ладонью по столу Романов. – Вернуть сына!? Помочь. Эх Леночка, Леночка. Неужели Вы не понимаете, что мне уже ничто не поможет.
Секретарь выслушала этот крик души с ледяным спокойствием, и снова протянула ему таблетки. На этот раз Владимирович безропотно позволил ей вложить их ему в рот. Добившись своего Елена Феликсовна вышла из кабинета.
– Вы так и не ответили на мой вопрос. – Поднял на сотрудников потухшие глаза полковник.
Морозов с мольбой посмотрел на Вячеслава. Тот в свою очередь одернул и без того изящно сидевший на нем пиджак, прокашлялся в кулак, и тут в открытое окно кабинета ворвался все нарастающий шум вертолетного двигателя.
– Это что такое? – Недовольно поморщился полковник.
– Разрешите узнать? – Моментально среагировал Морозов.
– Стой где стоишь. – Владимирович потянулся к кнопкам: – Леночка, что там за шум?
– Доложу через две минуты.
– Без тебя есть кому узнать. – По-стариковски проворчал полковник. – Так что же всё-таки произошло в Швейцарии?
– Я даже не знаю с чего начать. – Растерянно развел руками Паромов.
– С главного.
В этот момент ожила внутренняя связь: – Владимир Владимирович прибыли Громов и Бочкарев. Впускать?
– На вертолете?
– Так точно.
Полковник вопросительно взглянул на стоящего у стола Паромова. Тот, в свою очередь, лишь растерянно пожал плечами.
– Пригласите их ко мне, и никого больше не принимайте. На ближайший час меня ни для кого нет.
– Хорошо. Они уже поднимаются. Будут через минуту. – Связь отключилась, и в кабинете повисла тяжелая тишина.
Полковник вздохнул, молча откинулся на спинку кресла, не отрывая взгляда от фотографии. Секунды потянулись одна длиннее другой, но вот дубовая дверь распахнулась, и Сергей с Бочкаревым ступили вошли в кабинет. Увидев друзей Паромов с Морозовым облегченно вздохнули.
– Явились голубчики? – Посмотрел на них тяжелым, пустым взглядом начальник. – Ну, Сергей Геннадьевич рассказывай, как ты провалил задание.
– Никак нет, Владимир Владимирович. Задание выполнено. – Громов подошел к столу, и положил на него фото Эйнштейна.
– Что это? – Даже не шелохнувшись спросил полковник.
– Плата, или, как вы это называете, «малый коллайдер». – Сергей вытащил фото из рамки, перевернул её и на стол упала темного цвета плата величиной с человеческую ладонь.
Владимирович без интереса посмотрел на бесценную добычу.
– Но ведь Шустер, Юрка мой… как такое могло случиться?
– Вы знали, что ваш сын и Осокин были давними друзьями? – В свою очередь спросил Громов.
– Нет. – Затряс головой Романов. – Как они познакомились?
– Учились в одном институте.
– Да? Странно мне он о нем ничего не рассказывал.
– В этом-то как раз ничего странного и нет. Юрий находился под огромным влиянием Осокина, и во всем, что не касалось работы, ему подчинялся. Вы были против его ухода с проекта?
– Нет, на оборот. Мы с его матерью очень часто обсуждали его дальнейшую карьеру.
– А вот Осокин всячески настраивал Юрия против Вас. Он убедил его, что Вы не хотели его ухода с коллайдера, что его девушка – ваш агент, что именно Вы причастны к смерти его матери, и т. д. и т. п. теперь понимаете почему он так охотно покинул Родину?
Полковник сидел оперев локти о стол, и только мерно покачивал головой.
– Какая ложь. – Наконец тихо произнес он. – Какая чудовищная ложь. Как он мог верить тому, что говорит этот гнусный пират, разбойник, этот экстрасенс недоучка? Я убил Галю? Какой бред. Да я любил её так как, наверное, во всем мире никто так не любит. А когда её не стало Юра стал для меня всем. Да, я плохой отец. Я исчезал на долгие годы, появлялся потом снова исчезал, но это была моя работа. А теперь, когда поездки прекратились, и мы с Галей уже снова собирались жить вместе этот мерзавец отнимает у меня сначала жену, а потом и… – Не закончив фразы Романов замолчал с трудом проглотив подступивший ком.
– Так Вы знали, что Вашу жену убил Осокин?
– С недавнего времени стал догадываться. Тогда полиция составила словесный портрет молодого человека, которого несколько раз видели у Галиной квартиры, но так как улик не было выдвинули официальную версию – инфаркт. А когда вы из Сомали передали данные Осокина я почему-то сравнил их с тем портретом. Многое совпало. – Полковник вдруг ударил кулаком по столу, и гневно посмотрел на Сергея. – Но почему он застрелился?!
– Осокин зомбировал Шустера. Он настолько внушил ему, что все вокруг враги желающие либо сделать из него врага, либо убить, а самый страшный из них его собственный отец. Поэтому, когда он узнал откуда мы его объял ужас. В панике Юрий выхватил находившийся за поясом у Осокина пистолет.
– Но как ты мог это допустить? – Опираясь руками о стол с трудом поднялся Романов.
Громов ничего не успел ответить. Дверь с треском распахнулась, и в кабинет ворвался красный от ярости Коржев.
– Товарищ полковник как это понимать?! – Брызжа слюной закричал он. – ваши люди бесцеремонно проникают вверенный мне объект, и похищают деталь без которой весь многомиллиардный научный проект летит ко всем чертям! Вы отдаете себе отчет в том, что вас всех это ожидает?
– Как шейка, не болит? – Тихо осведомился Бочкарев с сочувствием глядя на беснующегося координатора.
– Уберите от сюда этого шута или я его сейчас по стене размажу! – Взвился еще больше Коржев подступая к Петру.
– Отставить! – Крикнул Романов ударяя при этом кулаком по столу. Виталий Сергеевич Вы забыли где находитесь?! Перед вами не ваши сопляки – охранники, и тупоголовые физики. Здесь сотрудники ФСБ и не просто сотрудники, а лучшие из лучших, и я попросил бы Вас выбирать выражения при разговоре с ними.
Коржев замер изумленно, глядя на пылающее гневом лицо полковника.
– Владимир Владимирович видимо это Вы забыли с кем сейчас разговариваете. – Сбавил тон координатор.
– Ошибаетесь. Я прекрасно отдаю себе в этом отчет.
– В таком
