Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Порой какой-нибудь свидетель битвы останавливался, чтобы спросить, был ли в тот день с ними кто-то третий. Кто-то, кто сражался у ступеней библиотеки, тонкий и бледный словно призрак, в один момент оказывающийся здесь, в другой – там. Все они были в замешательстве, спрашивая об этом, словно вспоминая наполовину забытый сон.
Элизабет отвечала им, но они не верили. Она подозревала, что никогда и не смогут поверить. Точно не в целую историю, в которой на самом деле Сайлас был тем, кто спас их всех.
Добравшись до дома, Натаниэль тут же исчез в своем кабинете, жалуясь на кучу бумажной работы. Он вызвался помочь с опознанием магических артефактов, вывезенных из поместья Эшкрофта. Само поместье находилось в процессе перестройки в новый современный госпиталь. Ко всеобщему удивлению, лорд Киклайтер собственной персоной с величайшим энтузиазмом вызвался спонсировать сие действо. После закрытия Ледгейта он присматривал и за другими заведениями, основанными когда-то Эшкрофтом.
Усталость нахлынула на Элизабет, когда она остановилась в фойе одна. Странно, как много воспоминаний может хранить в себе одно место. Вот кресло, в которое усадил ее Сайлас, когда она боролась с Натаниэлем за свое право остаться. Здесь они сражались с Кодексом после того, как тот превратился в малефикта. Тут она оттирала кровь Натаниэля с пола после Королевского бала и дважды ждала новостей от доктора Годфри о том, выживет ли чародей. И здесь же Сайлас касался своими пальцами в перчатках пустого места на стене…
В какие-то дни воспоминания нависали над ней тяжким грузом. Каждое из них само по себе невесомое, но, вместе взятые, они не давали ей даже подняться по лестнице. И все же Элизабет не променяла бы их ни на что. Именно их существование делало этот дом и эту жизнь тем, за что они боролись и победили. Это была часть ее самой.
– Прошу прощения, мисс! – окликнула ее Мёрси, пробегая мимо со шваброй, метлой и ведром в руках. Элизабет бросилась ей на помощь, но та, смеясь, отмахнулась.
Она была первой служанкой, которую Натаниэль согласился нанять. В те изматывающие дни он отказывался рассматривать любые кандидатуры на эту роль, однако Элизабет отследила Мёрси по записям из Ледгейта и привела ее прямиком к его больничной койке, где та решительно заявила:
– Мне не привыкать к людям, кричащим по ночам, и я не собираюсь вас за это осуждать.
Она въехала вечером того же дня.
– Пожалуйста, зови меня Элизабет! – крикнула она вслед Мёрси прежде, чем та исчезла за углом. Элизабет пыталась объяснить ей, почему она чувствовала себя так странно, когда кто-то ее возраста называл ее «мисс». В то же время в глубине души она понимала: правда состояла в том, что это обращение напоминало ей о Сайласе.
Вместо того чтобы пойти прямиком в спальню, Элизабет побрела вдоль коридора и свернула за угол, к когда-то закрытой на замок, но теперь приоткрытой двери в комнату, в которой они совершали призыв. Она просунула голову, оглядывая коробки и мебель, скопившиеся внутри. Неожиданно для самой себя девушка отодвинула в сторону стулья и скатала ковер, открывая нарисованную на полу пентаграмму.
Они с Натаниэлем провели здесь бесчисленные ночи, пока он выздоравливал и не мог пройти больше нескольких шагов за раз, но все же настаивал на этих путешествиях вдоль коридора. Вместе, снова и снова, они зажигали свечи. Ночь за ночью они произносили настоящее имя Сайласа.
И каждый раз ни дуновения ветра в ответ, ни шороха занавесок на окнах, ни дрожащего пламени свеч.
Они никогда не признавали вслух тот факт, что Сайласа больше нет. Она решила, что это осознание придет позже само собой. Однако однажды Мёрси понадобилось перетащить пару коробок, и так случилось, что она переставила их именно сюда. За ними последовали другие коробки, к которым присоединились разные мелочи. Недели пролетали, пока Элизабет не заметила, как кардинально поменялась эта комната.
Так вот каково это – терять кого-то? Боль, которая никогда не уйдет, а просто скроется где-то внутри.
С задумчивым видом она ставила наполовину сожженные опрокинутые свечи обратно на свои места. Пальцами прошлась по бороздкам пентаграммы. Ей до сих пор было больно от осознания того, что после Сайласа не осталось ни могилы, ни памятника. Эта вырезанная пентаграмма на полу – единственное напоминание о нем, которое осталось. В каком-то смысле казалось, будто его никогда и не было.
Следовало обсудить это с Натаниэлем. Возможно, вместе они могли бы что-то придумать. Ее посетила мысль о том, что ее избраннику было бы легче, если бы у него имелось место, куда он мог бы приходить или оставлять цветы время от времени.
На данный момент ей было бы этого достаточно.
Элизабет по привычке зажгла свечи по порядку, против часовой стрелки. Странные воспоминания нахлынули на нее, бодрствующую там в полном одиночестве в комнате, заставленной запасной мебелью. Что Сайлас подумал бы, увидев ее? Ритуал происходил не так, как обычно, но она сомневалась, что он был бы против этого, даже если бы сделал такой вид.
Закончив зажигать свечи и задув спичку, она остановилась. Подобно блуждающему сквозняку, в ее мозг прокралась идея, призрачная и неожиданная.
Нет… несомненно, не сработает. Несмотря на это, она уже не могла избавиться от навязчивой мысли.
Двигаясь медленно, Элизабет уколола палец ножом и прикоснулась окровавленным местом к центру круга, присев рядом на корточки. Каждый раз, когда они пытались призвать Сайласа, они использовали его енохианское имя. Но что, если…
Он бросил вызов Архонту, чтобы спасти их. Предал свой род. Тот, кто, в конце концов, одержал победу, был не безжалостным и жестоким Силариатасом. Это была другая его сторона – та, что боролась и победила, открыв истину.
Что, если?
Она попыталась успокоить бешено колотящееся сердце в груди. И в полной тишине произнесла лишь одно слово:
– Сайлас.
Поначалу ничего не произошло. Неожиданно волосы у ее лица затрепетали, словно под чьим-то дыханием. Взявшийся ниоткуда ветер всколыхнул край скатанного ковра. Бумаги взлетели по всей комнате, ударяясь о стены.
Все пять свечей потухли в один момент.
Благодарности
Общеизвестно, что писать вторую по счету книгу – сложное занятие, и мой опыт не стал исключением. Я навеки благодарна своему агенту, Саре Мегибоу, а также моему редактору, Карен Войтыла, за их поддержку. Без их понимания и терпения у меня не было бы возможности рассказать эту историю.
Я премного благодарна всей издательской команде McElderry Books. Спасибо тебе, Николь Фиорика, за то, что так любезно отвечала на мои нелепые вопросы. Я благодарна также Бриджет Мэдсен, Лизе Мораледа, Соне Чагацбанян, Бет Паркер, Джастину Чанда, Анне Зафиан, Крисси Но и Эллен Уинклер за то, что они помогли стать этой книге самой лучшей внутри и снаружи. Кроме того, я в неоплатном долгу перед Чарли Боутером, чьи великолепные иллюстрации на обложке до сих пор внушают мне благоговение каждый раз, как я смотрю на них.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
