Книга Правозащитник - Артур Строгов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
— Лучше всего ей не посещать сегодня фонд. Лекции тоже желательно пропустить.
— Я тоже так думаю.
— Но если я скажу ей об этом сама, она обидится. Она считает себя самостоятельной, и в этом она права.
Белосельский слегка задумался и расстегнул воротничок шелковой рубашки.
— Я скажу ей сам, — ответил он, — Лиза слишком сентиментальная девушка. Она все принимает близко к сердцу.
— Я думаю, что она достаточно взрослая, чтобы понимать некоторые вещи. Особенно когда речь идет о жизни, вернее, о серьезном риске.
— Мне нужно проведать Иву…
Белосельский спустился по внутренней галерее на второй этаж, миновал крытый стеклянный переход, украшенный картинами и гобеленами, и тихо постучался в комнату своей приемной дочери. «Я все время забываю, что Ива совсем взрослая… Забыла ли она то, что должна была забыть… те эпизоды детства, которые должна была навек похоронить в своей памяти, ужасы войны, разрушенные дома, заброшенные дворы», — подумал Белосельский.
Ива была занята разговором по телефону с подругой, поэтому не сразу услышала стук.
— Ну что еще, дядя? — Ива скорчила гримасу. — Ты же должен быть с Лизой в фонде… она что, тебя бросила? Ей уже все надоело?
— Ива, послушай, — серьезным тоном произнес Белосельский, — сейчас не время для шуток или упреков.
Он присел на оттоманку, затканную лимонным шелком.
Ива недовольно отбросила свой телефон, украшенный стразами, и почти яростно отодвинула от себя бархатную подушку в форме сердца.
— Ты мне не даешь пообщаться с подругой. Вечером меня не будет дома.
— Я тебя хочу попросить об одной вещи… ты же знаешь, я тебя давно не просил ни о чем…
Ива слегка нахмурила свои темные брови, но вид ее был по-прежнему снисходительно насмешливым.
Он подошел к ней и попытался взять за руку, но девушка отпрянула от него в каком-то подозрительном изумлении.
— Что это за нежности, дядя? Что с тобой? Тебя бросила Лиза?
— Ива, пожалуйста, раз в жизни, хотя бы на минуту стань серьезной, прошу тебя!
В его голосе звучала неподдельная тревога. Чело Ивы пересекла легкая морщинка, она отбросила от себя подушку и резко вскричала:
— Что на этот раз? Говори быстрее.
— Я тебя хотел попросить сегодня не покидать дом. Только на один вечер. У меня на это есть веские причины. Поверь мне, что так надо поступить. Один одинокий вечер практически ничего не значит для тебя.
— В чем дело? Я тебе так дорога? Я думала, Лиза у тебя на первом месте.
— Ива, зачем ты так… Я люблю тебя по-прежнему. Мои чувства к тебе не изменились и не изменятся. Это твой дом…
— Мой дом, но его часть ты отдал уличной замарашке, на которой собрался жениться.
— Ива, я обеспечил тебе будущее. У тебя есть средства…
— Но ведь у Лизы гораздо больше… Я это знаю, не отрицай. Пусть она не покупает столько коллекций костюмов и сумок как я, но я знаю, что на ее счете гораздо больше, чем на моем.
— Ты напрасно так. Если тебе не хватает…
— Не нужно, — отвечала девушка, тряхнув своими иссиня-черными волосами, — у меня есть своя гордость, свои представления о жизни. Я не желаю принимать от тебя унизительные подачки.
Белосельский грустно смотрел на эгоистичную красавицу, у которой было все, но которая жаждала иметь еще больше.
— Все, что я делал…
— Я не сделаю как тебе удобно! Больше никогда! С подругой встречусь, во что бы то ни стало!
— Но ведь я тебя прошу…
Его голос звучал так грустно, что на одно мгновение показалось, что ее сердце дрогнет. Но это была лишь мимолетная искра, которая, как последний огарок свечи, потухла.
— Ты не представляешь, как мне больно это слышать от тебя, — сказал он, — когда-нибудь ты поймешь…
— Я понимаю только одно, что Лизе, например, позволено все! Она же у нас принцесса на горошине! Может, ей перину сделать из павлиньих перьев?
Ива хотела прибавить еще более язвительные сравнения, но сдержалась.
Он лишь покачал головой и вышел из комнаты.
Лиза уже искала его. Увидев его лицо, она почти угадала, что происходит у него в душе.
— Я никуда не пойду сегодня. Я все понимаю.
Он провел руками по ее растрепанным волосам. В красоте Лизы ему нравилось ее безыскусственная естественность и слегка наивное ребячество.
— Только ты одна понимаешь…
— Ты ведь любишь ее…
— Да, но это другая любовь. Я ведь должен…
— Я знаю, что не имею права ревновать, но иногда я…
Он лишь обнял ее в ответ и нежно прижал к груди. Но это была лишь минутная слабость. Затем он произнес самым естественным тоном:
— На самом деле, скучно нам не будет. Хотя в фонд мы не пойдем, вечером нас ждут на приеме у мэра.
— А что это будет? Фуршет? С присутствием джентльменов в черных котелках и графинь в шляпках со страусовыми перьями?
Она попыталась шутить, но голос звучал печально.
— Сейчас я тебе все расскажу!
И, обняв девушку за плечо, он спустился по мраморной лестнице в главную гостиную.
* * *
Подготовка к устранению Белосельского тянулась ужасно медленно как для тех, кто задумал страшное деяние, так и для тех, кто собирался его выполнить с невыразимой жестокостью. Аланьев-младший почти точно знал день и час «великого свершения», и оттого пребывал в состоянии крайне нервного возбуждения. Ему не терпелось услышать в новостях: «Известный бизнесмен, правозащитник Алексей Белосельский, взорван вместе с машиной и телохранителями…», Аланьев словно заранее предвкушал радостную дрожь, которая охватит его при этом воображаемом событии… Но пока пришел лишь его брат, чтобы объявить о результатах переговоров в Центральном банке. Впрочем, по мрачному бородатому лицу и так все было понятно.
— Дела плохи, — Аланьев-старший налил себе виски, развязал душивший его роскошный галстук, — провел бессмысленное утро…
— Я так и подумал… А что группа «Дзета»?
— Какую еще позицию могут занимать «неприкасаемые»?! И все сенаторы и политики в один голос считают, что наш банк уже не спасти. План санации уже одобрен, но затем он будет преобразован в «оборонный банк». Теперь это лишь дело времени. Но мне не нравится другое…
— Что же?
— То, что они дали ход расследованию. Сенатор *** считает, что на нас обрушится целая снежная лавина из сплетен, вымыслов, догадок. И все это окажется уже завтра в печати…
— Значит, Белосельский нам уже не…
— Забудь ты про него. Он лишь выполняет «чужую волю», сам того не ведая. На кого, как ты думаешь, работает Сафронов?
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 131
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Правозащитник - Артур Строгов», после закрытия браузера.