Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
– Я помогу тебе их перевести,– предложил я. Лицо Баррича оставалось бесстрастным и вежливым, но прежде, чем я успел заговорить, голос за моим плечом произнес:
– Я здесь для того, чтобы делать это, мастер. Вы можете запачкать рукава или переутомиться, работая с животными.
Я медленно повернулся, удивленный злобой в голосе Коба. Потом перевел взгляд с него на Баррича, но Баррич молчал.
– Тогда я пойду с вами, если можно, потому что хотел бы поговорить о чем-то важном. – Я говорил намеренно официально. Баррич смотрел на меня мгновением дольше.
– Приведи кобылу принцессы,– сказал он наконец,– и эту гнедую тоже. Я возьму серых. Коб, последи за остальными. Я скоро вернусь.
Итак, я взял лошадей и последовал за Барричем, который вел лошадей сквозь толпу на улицу.
– Выгон в той стороне, – сказал он, и это было все. Некоторое время мы шли молча. Толпа быстро поредела, когда мы отошли от дворца. Копыта лошадей приятно стучали по земле. Мы подошли к выгону, выходившему на маленький сарай с пристроенной к нему комнатой. Минуту или две мне казалось почти естественным снова работать рядом с Барричем. Я расседлал кобылу и отер с нее пот, в то время как он насыпал для лошадей зерно в кормушку. Он подошел и встал рядом со мной, когда я заканчивал с кобылой.
– Она красавица,– сказал я одобрительно,– из конюшен лорда Ренджера?
– Да, – отрезал он, – ты хотел поговорить со мной. Я глубоко вздохнул, потом просто сказал:
– Я только что видел Ноузи. Он в порядке. Постарел, но у него была счастливая жизнь. Все эти годы, Баррич, я считал, что ты убил его в ту ночь. Вышиб из него мозги, перерезал ему горло, удавил его – я воображал дюжину различных способов тысячу раз. Все эти годы.
Он недоверчиво посмотрел на меня:
– Ты полагал, что я мог бы убить собаку за что-то, что сделал ты?
– Я знал только, что он исчез. Я не мог придумать ничего другого. Я, считал, что ты сделал это мне в наказание.
Он долго стоял неподвижно. Когда он снова посмотрел на меня, лицо его исказилось.
– Как ты должен был ненавидеть меня!
– И бояться. – Все эти годы? И ты никогда не узнал меня лучше, ни разу не подумал: «Он не мог так поступить»?
Я медленно покачал головой.
– О Фитц,– сказал он грустно. Одна из лошадей подошла, чтобы ткнуть его носом, и он рассеянно погладил ее.– Я думал, что ты упрямый и замкнутый. Ты думал, что с тобой поступили жестоко. Неудивительно, что у нас не сложились отношения.
– Это можно исправить,– предложил я тихо.– Знаешь, я скучал без тебя. Очень скучал, несмотря на все наши разногласия.
Я смотрел, как он думает, и мгновение или два мне казалось, что он улыбнется, хлопнет меня по плечу и велит пойти и привести остальных лошадей. Но лицо его окаменело, а потом стало непреклонным.
– И несмотря на все, это тебя не остановило. Ты считал, что я мог убить любое животное, на котором ты использовал Уит. Но это не остановило тебя.
– Я это вижу по-другому, – начал я, но он покачал головой:
– Нам лучше расстаться, мальчик. Лучше для нас обоих. Нельзя говорить о каких-то недомолвках, если никакого понимания нет вовсе. Я никогда не смогу одобрить то, что ты делаешь, или забыть об этом. Никогда. Приходи ко мне, когда сможешь сказать, что больше ты не будешь этого делать. Я поверю твоему слову, потому что ты никогда не нарушал обещания, данного мне. Но до этого нам лучше расстаться.
Он оставил меня у выгона и пошел назад, за другими лошадьми. Я долго стоял, чувствуя себя больным и усталым, и не только от яда Кетриккен. Но я вернулся во дворец, и ходил там, и разговаривал с людьми, и ел, и даже молча выдерживал издевательские торжествующие улыбки Коба.
Этот день казался длиннее любых двух из моего предыдущего опыта. Если бы не мой горящий желудок, я бы счел его волнующим и захватывающим. Весь день и ранний вечер были отданы соответствующим состязаниям в стрельбе из лука, борьбе и беге. Молодые и старые, мужчины и женщины участвовали в этих соревнованиях, и оказалось, существовали горные традиции, согласно которым выигравшего в подобной борьбе в таком торжественном случае целый год не оставит удача. Потом снова была еда, затем пение, выступление танцоров и развлечения вроде кукольного представления, но разыгранного не куклами, а тенями на шелковом экране. К тому времени, как люди начали расходиться, я был более чем готов ко сну. Было огромным облегчением задернуть занавеску своей комнаты и наконец остаться одному. Я как раз стягивал ссебя раздражавшую меня рубашку и думал о том, какой это был странный день, когда раздался стук в дверь. Прежде чем я успел ответить, Северенс отодвинул занавеску и вошел.
– Регал требует, чтобы вы пришли, – сказал он мне.
– Сейчас? – спросил я удивленно.
– Иначе зачем бы он меня прислал? – ответствовал Северенс.
Я устало натянул рубашку и вслед за ним вышел из комнаты. Комнаты Регала были на верхнем этаже дворца. На самом деле это был не второй этаж, а деревянная терраса, пристроенная с одной стороны большого зала. Вместо стен были занавески, и, кроме того, существовало что-то вроде балкона, с которого он мог посмотреть вниз, прежде чем начать спускаться. Эти комнаты были богаче украшены. Что-то было сделано чьюрда – яркие птицы на шелковых занавесях и янтарные статуэтки. Но большая часть гобеленов, статуй и занавесей показались мне вещами, которые Регал захотел иметь для собственного удовольствия и комфорта. Я ждал в его прихожей, пока он заканчивал ванну. К тому времени, когда он выскочил ко мне в одной ночной рубашке, все, на что я был способен, это держать глаза открытыми.
– Ну? – спросил он меня. Я тупо посмотрел на него. – Вы меня вызвали,– напомнил я.
– Да. Вызвал. Я хотел бы знать, почему это оказалось необходимым. Я думал, что тебя хоть чему-то научили. Сколько еще ты собираешься ждать, прежде чем доложишь мне? – Я не мог придумать никакого ответа. У меня и в мыслях не было докладывать Регалу. Шрюду или Чейду, разумеется, и Верити. Но Регалу? – Я должен напоминать тебе о твоих обязанностях? Докладывай.
Я быстро собрался с мыслями.
– Вы хотели бы услышать обзор чьюрда как народа? Или информацию о травах, которые они выращивают? Или...
– Я хочу знать, как ты собираешься выполнять свое... поручение? Ты уже сделал что-нибудь? Ты составил план? Когда мы можем ждать результатов и каких? Я совершенно не хочу, чтобы принц рухнул мертвым к моим ногам, когда я буду не готов к этому.
Я едва мог поверить тому, что услышал. Никогда Шрюд не говорил так открыто о моей работе. Даже когда он был уверен, что мы говорим без свидетелей, он ходил кругами, танцевал и предоставлял мне сделать собственные выводы. Я видел, как Северенс вошел в другую комнату, но не имел ни малейшего представления, где этот человек сейчас и насколько хорошо он может нас слышать. А Регал говорил так, словно мы обсуждали, как подковать лошадь.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
