— Сэр Хэнк, я приехал, чтобы предложить тебе поменяться мечами.
Глаза Хэнка лезут на лоб, он привстает. Я спокойно кладу ему руку на плечо, удерживая его на месте. Затем встаю сам, обнажаю меч и протягиваю его Хэнку. Тот хватает его и внимательно изучает: сначала рукоятку, потом клинок.
— Откуда он у тебя, крун Андрэ? — спрашивает он, почему-то шепотом.
— Неважно, сэр Хэнк. Главное, что он не только внешне не отличается от твоего, но по своим свойствам не только не уступает, но даже и превосходит его.
— Это слова, — недоверчиво качает головой Хэнк.
— В том, что это правда, легко убедиться. Поехали вместе в Синий Лес, и там я на твоих глазах зарублю этим мечом первую попавшуюся ларку.
Хэнк снова замолкает, потом показывает на второй рубин на рукоятке:
— А это что? У меня такого нет.
— Если нажать на этот камень, меч будет рубить все: и сталь, и камень. Перед ним ничто не устоит. Ты сможешь перерубать им клинки и щиты, а также пробивать бреши в крепостных воротах и даже стенах. В этом тоже легко убедиться.
Хэнк встает и начинает задумчиво ходить по столовой. Проходит минута, другая. Внезапно Хэнк останавливается у стола, резко наклоняется ко мне и тихо спрашивает:
— Кто ты такой, крун Андрэ? Откуда ты приехал?
— А какая разница, сэр Хэнк? Я предлагаю тебе выгодный обмен…
— А такая! Пока я не пойму, кто ты такой, дальнейшего разговора не будет! Ну, а если ты будешь молчать, то разговор будет, но уже иной!
— Объяснись, сэр Хэнк, почему?
— Потому что мне это не нравится. Я знаю всех рыцарей, крунов и бухасов королевства, но ничего не слышал о круне Андрэ. Откуда ты взялся? Где был раньше? Потом, я ничего не слышал о том, что где-то есть еще один Золотой Меч. Где ты его взял или кто тебе его дал? Отвечай!
Я улыбаюсь и молча провожу ладонью по лезвию меча. Потом показываю Хэнку окровавленную ладонь. Тот качает головой:
— Если кровь желтая, это доказывает все, если она красная, это ничего не доказывает. Синий Флинн тоже был живой. Я сам видел, какого цвета у него кровь. Тем не менее он Золотым Мечом делал из доблестных рыцарей Черных Всадников.
— Тебе не откажешь в логике, сэр Хэнк. Давай присядем, выпьем и закусим. Я постараюсь ответить на твои вопросы убедительно и обстоятельно, так, чтобы ты понял. Но разговор будет долгим.
Хэнк садится за стол, не сводя с меня настороженного взгляда. Я оставляю Меч лежать на столе под его рукой, клинком ко мне. Так будет убедительней. А если у Хэнка не выдержат нервы, то увернуться я успею. Полагаю, мне удастся в этом случае сблизиться с ним, а уж тогда мне опасаться нечего. Наливаю в кубки вино и поднимаю свой. Хэнк выпивает свой кубок залпом и наливает еще.
— Я слушаю, — говорит он.
— Сэр Хэнк, откуда, по-твоему, пришел Синий Флинн?
— Тебе лучше знать, — мрачно глядя на меня, отвечает Хэнк.
— Я-то знаю. Но мне хотелось бы услышать твое мнение по этому поводу.
Хэнк задумывается, его пальцы перебирают золотую цепь, висящую у него на шее. Взгляд его направлен куда-то за мою спину. Мысли его далеко. Наконец, он «возвращается» и, по-прежнему перебирая цепь и глядя мимо меня, говорит:
— Синий Флинн родился не здесь. Он пришел из другого Мира, из Мира Зла. Пришел он через те врата на Желтом Болоте, которые мы закрыли.
— Так. А Золотой Меч, который ты отвоевал у Синего Флинна, принадлежал ему?
— Нет. Он украл его. Украл у святого Мога.
— А почему святой Мог не потребовал у тебя свою собственность, когда ты был в Красной Башне?
— Святой Мог хотел, чтобы его Меч послужил делу добра, во искупление того зла, которое он совершил в руках Синего Флинна.
— Так. Теперь слушай меня, сэр Хэнк. Ты только что сказал, что Синий Флинн пришел из Мира Зла. Значит, ты допускаешь, что существуют Миры помимо того, в котором ты существуешь?
— Да, получается что так.
— Хм! Я уже говорил, что ты весьма логичен. Так вот, ты угадал. Я действительно не из твоего Мира… Но и не из Мира Синего Флинна, как ты сейчас подумал. Сознайся, ты сейчас решил, что я пришел из Мира Зла, чтобы обманом вернуть Золотой Меч?
— Да, — неохотно соглашается Хэнк, — ты прав.
— Здесь ты ошибся. Я пришел совсем из другого Мира. Наш Мир уже давно воюет с Миром Зла, из которого пришел и Синий Флинн, и крун Дулон, и красавица Лина.
— Но я знал красавицу Лину еще девочкой, ребенком!
— Во время турнира они убили ее и вместо нее посадили женщину, внешне похожую на Лину, как две капли воды. Они могут не только это. Чтобы предупредить еще один твой вопрос, сразу скажу, что и крун Дулон не всегда был выходцем из Мира Зла. Перед турниром они вселили в его тело дух своего человека. Поэтому ты бился не с самим Дулоном, а с выходцем из Мира Зла. С самим Дулоном такой доблестный рыцарь, как Хэнк, расправился бы относительно просто. А тебе с ним пришлось повозиться не меньше, чем с Синим Флинном.
— Это верно, — соглашается Хэнк.
— Я уже говорил, что наш Мир давно воюет с Миром Зла. Но святой Мог запрещает нам воевать друг с другом напрямую. Поэтому мы воюем в других Мирах, таких, как твой. Во многих Мирах Мир Зла построил свои врата, через которые проникает в эти миры и сеет гам зло, жестокое и беспощадное. И вот, для того чтобы закрыть эти врата в других Мирах, я и прошу у тебя Золотой Меч, предлагая взамен свой.
— Но у тебя такой же меч, даже лучше, как ты сказал.
— У него одно отличие: он сделан нашими мастерами, а твой — мастерами святого Мога. Твой меч может закрывать врата зла, а мой нет.
— А почему вы не попросите такой меч у святого Мога?
— Святой Мог не желает помогать ни нам, ни им. Он считает, что победить должен сильнейший и своими силами. Поэтому он не дает нам такой меч. А воровать как сделали те, мы не желаем. Вот поэтому я и пришел к тебе.
Хэнк задумывается. Он снова встает и ходит по столовой. Я чувствую, что он колеблется. Еще небольшое усилие, и дело сделано. Наконец, Хэнк останавливается и говорит:
— Я бы охотно выполнил твою просьбу, крун Андрэ, но есть два момента, которые препятствуют этому. Первый. Когда святой Мог оставил мне Золотой Меч, он был уверен, что в моих руках он будет служить только добру. Как ты сможешь уверить меня в том же?
— Сэр Хэнк, если бы мы были такими же, как наши противники, я бы пришел сюда во главе отряда из двадцати-тридцати человек. И вооружены мы были бы не мечами и луками, а оружием, которое мечет огонь, как нагилы свое Священное Пламя. Только нагилам для этого нужна полночь, а мы делали бы это среди бела дня. Поверь, за несколько минут от этого дома и от тебя остался бы один пепел, и ты ничего не смог бы поделать. Кстати, я не сомневаюсь, что наши противники скоро так и сделают. Им трудно смириться с потерей Золотого Меча. Тем более они и не подозревали, что он способен закрывать ворота. Я же пришел один и разговариваю с тобой как равный с равным. А сейчас даже сижу перед тобой без оружия.
