что делали, желали оказаться в списке тех, кто будет участвовать в этом кошмаре.
– Лучше просто заткнись.
В глазах Брайена появилось помутнение, голова начала гудеть и кружиться. Он попытался проморгаться, понять, что с ним происходило. Закрыл глаз, зажмурился. Тяжесть в черепной коробке отступила подозрительно быстро, и он поднял веки.
– Аврора?
Перед его ногами сидела Аврора, вся избитая, покалеченная, но уже ощущалась не как простой образ. По ее бедрам стекали тонкие струи крови, сама она дышала через раз и прикрывала тело руками, пытаясь собрать воедино тонкое белое платье. А рядом с ней сидел все тот же темный, самоуверенно поглядывая на Брайена.
– Аврора, как… Что… – Он не верил. Не хотел верить. Но все казалось таким реальным, настоящим.
Она подняла на него взгляд: снова заплаканный. И прошептала его имя, тихо, надломленно.
В этот момент его сердце разорвалось на мелкие куски.
Ребекка, услышав имя, посмотрела на Брайена, который уставился в пол, словно там кто-то был.
– О черт, только не это, – прошептала она, делая рывок к нему. – Брайен, это все галлюцинации!
Но было уже поздно что-либо предпринимать. Рука Брайена сжала рукоятку ножа до белеющих костяшек, а сам он вздрогнул всем телом. Перед его глазами Аврора лежала, уже не дыша. Умерла.
Боль. Злость. Ярость. Ненависть. Все сплелось в один тугой узел, скопилось там, где раньше было сердце, и в полном беспамятстве он начал наносить ножом удары по темному. Снова и снова. Не понимая даже, куда бил. Забрызгивая все вокруг кровью.
Она заливалась в глаза, он чувствовал ее вкус, запах.
Остановился. Сделал вдох.
Нож выпал из руки, ударился несколько раз об пол. Когда звук прекратился, наступила тишина, Брайен почувствовал покой.
– Ребекка, нам пора.
Он поднялся, как будто ничего не произошло. Подошел к подруге слишком спокойный, умиротворенный.
– Что случилось? Почему ты плачешь? – спросил, когда заметил красное лицо.
– Что они с тобой сделали? – Ребекка смотрела на него без страха, а с жалостью, которую Брайен не хотел чувствовать в свою сторону.
– О чем ты?
– Ты ничего не помнишь?
– Я забрал тебя из комнаты, вырубил некоторых темных, остальные ушли сами.
Девушка зажмурила глаза от новой волны слез и просто указала рукой в сторону.
Брайен послушно повернул голову по указанию подруги. Недалеко от них лежал труп в алой луже, растекающейся все больше.
– Нет. – Брайен отрицательно покачал головой. – Я не мог этого сделать.
Не верил, но взгляд Ребекки говорил громче слов.
Он убил.
По телу прошлась холодная волна.
– Уходим. Мне нужно на улицу.
Пока картинки не заполнили разум, пока эмоции не взяли верх и не втоптали его в грязь, он должен был покинуть здание, оказаться на улице. Чтобы отвратительный запах оставил его.
Но даже оказавшись за пределами стен, он до сих пор чувствовал давление со всех сторон, взгляды, следившие за ним все это время. Как же он не увидел их раньше?
А они уже готовили прекрасную новость для живого Правителя:
«Он убил. Все случилось так, как вы и хотели. Мы уничтожим его изнутри».
Брайен стоял у машины, смотрел на свои руки, закатывая рукава рубашки. Костяшки были рассечены, непонятно уже, чья кровь впиталась в кожу по локоть. И до сих пор он не мог разобрать, что реально, а что нет.
– Брайен. – Девушка шла к другу, опасаясь сказать что-то лишнее.
– Не нужно.
Он говорил так, когда окончательно закрывался. Запирал на замки все двери к себе.
Как тогда, когда происходило то, что он не мог исправить.
Когда умерла Эйми.
– Я не могу оставить тебя сейчас. И не стой на улице в одной рубашке.
– Я убил человека. – Он встретил тревожный взгляд Ребекки, пытаясь найти там хоть какое-то осуждение.
Сейчас ему надо было, чтобы кто-то накричал на него, обвинил во всем, потому что он не мог почувствовать хоть что-то. А должен как минимум биться головой об землю из-за того, что сделал.
– Он был…
– Неважно, каким он был. Теперь я не лучше.
«Теперь ты убийца, Брайен. Такой же ублюдок, как все они. Ты стал тем, кого ненавидишь. Ты будешь копией Правителя».
– Тебе нужно срочно обработать рану, умыться и отдохнуть. Ты просто был не в себе, у тебя были…
Брайен опирался на верх машины, склонялся над тонированным стеклом и разглядывал свое отражение. Все лицо в красных каплях, плавно стекающих по шее под рубашку.
– Не пытайся меня оправдать.
– Мы это исправим.
– Я неадекватен.
– Потому что они сделали так, Брайен. Потому что они пытаются превратить тебя в того, кто будет править хладнокровно.
– И у них это получается.
– Если Правитель когда-то был таким же, как ты, то, возможно, его сломали, как пытаются сломать тебя. Но у тебя есть друзья, есть любимая девушка. Есть то, ради чего стоить бороться, даже когда нет никаких сил. Даже когда кажется, что выхода нет. Ты справишься. Все мы справимся.
Ребекка положила ладонь на плечо Брайена, слегка сжала его, чтобы он почувствовал, что не один. Он хотел верить в эти слова, в то, что он не потерян.
«Я обещаю тебе, что сделаю все, как ты и просила. Я переломлю ход, добьюсь своего, и мы будем вместе. Ты просто должна мне доверять».
Обещание, которое он дал Авроре, пронеслось в голове.
– Как ты? – Он резко повернулся к Ребекке. – Как себя чувствуешь?
– Со мной все в порядке, а вот тебе нужна помощь.
– Не нужна.
– Просто подожди минутку.
На какое-то время Ребекка пропала в своей машине и вернулась уже с аптечкой.
– Я же сказал…
– Закрой рот, Брайен, и возьми себя в руки. Произошедшее сейчас не должно пойти на пользу правительству. – Голос Ребекки был тверд, она решительно толкала сумку в грудь Брайена.
Согласившись, темный принял аптечку у подруги, но не позволил ей возиться с его раной.
– Как ты сам дотянешься до спины?
– Разберусь. Ты сможешь добраться до дома?
– Да. Езжай, не смей делать глупости. И спасибо за то, что спас.
Брайен сдержанно кивнул, сел в автомобиль, который был ему выдан в день, когда он подписал документы и вступил в должность преемника, и на большой скорости помчался к дому. Просто гнал, как мог, выжимая педаль газа до упора. Ни о чем не думал, ничего не чувствовал.
И лишь когда оказался у собственной двери, пошатнулся от усталости.
– Что случилось? – Блэйк поймал падающего Брайена.
Он понял, что аптечка ему действительно не помешает: спина болела так, будто в нее было воткнуто несколько тысяч иголок.
– Не сейчас, – с нажимом сказал
