Книга Жнецы свободы - Кира Уайт

Мне нужно побыть одной и подумать, как быть дальше. Прохожу мимо своих защитников, отвожу взгляд в сторону, не хочу общаться даже с ними. Отправляюсь прямиком в свою комнату. Надеюсь, она у меня еще есть. Ведь все может измениться за короткий срок, а меня не было здесь достаточно долго. Никто не догоняет меня, и я благодарна им за то, что они дают мне время на уединение.

17. Разговоры

Тренировка закончилась около часа назад, все должны отправиться на обед, поэтому я быстро принимаю душ и отправляюсь подышать свежим воздухом. Вчера, когда я вернулась в комнату, которая, слава вселенной, оказалась никем не занята, то тут же свалилась на кровать и думала, думала, думала. Теперь, когда мне не нужен сон, времени на мысли стало гораздо больше. Ко мне никто так и не пришел до самого утра. А затем явился Кейн и утащил в спортзал. Тренировка прошла незаметно, я чисто на автомате выполняла все, что мне говорили. Все заметили мою задумчивость, но никто не лез с разговорами. Вряд ли это продлится долго, поэтому надо пользоваться каждым мгновением.

И вот сейчас я иду по коридору по направлению к выходу и расчесываю пальцами все еще влажные волосы. Мне срочно нужен свежий воздух. Дохожу до двери, не встретив ни единой души по дороге, и вздыхаю с облегчением. Но когда набираю код на панели, ничего не происходит. Это заставляет досадливо нахмуриться. Пароль сменили. Ничего удивительного. Разворачиваюсь, чтобы вернуться в свою комнату, но застываю на месте, поняв, что не одна.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю у приближающегося Кейна.

– Ты была сама не своя все утро, и я понял, что тебе захочется на крышу. Если ты не против, я присоединюсь к тебе.

Хочется попросить Кейна просто назвать мне пароль, а потом отправить его восвояси, но он никогда не делал мне ничего плохого, лишь поддерживал и был другом, поэтому я не могу поступить с ним по-свински. Спрашиваю лишь:

– А как же обед?

Кейн с улыбкой отмахивается.

– Я уже пообедал. Идем?

Киваю и наблюдаю, как он вводит пароль. Отлично, теперь я его хотя бы знаю. Выходим в подвал, а затем молча поднимаемся на крышу. Садимся именно туда, где всегда сидели раньше, провожая солнце в закат. Сейчас послеполуденное время, солнечные лучи обжигают, воздух прогрет до такой степени, что тяжело дышать. Даже легкий ветерок не спасает от жары. Но я все равно довольна. Смотрю на окружающий мир и наслаждаюсь моментом. Наконец-то хоть какое-то подобие свободы. В последнее время я почти постоянно нахожусь то в одном подземелье, то в другом. Того и гляди, скоро превращусь в крота.

Кейн выдерживает не больше десяти минут, а затем прерывает тишину:

– Как ты?

Поворачиваюсь к нему, желая ответить резко, ведь этот вопрос уже порядком мне надоел. Но искреннее беспокойство в его взгляде останавливает готовые сорваться грубые слова. Мне становится стыдно даже за то, что просто подумала о грубости. Кейн этого не заслужил.

– В порядке. Правда. – Вижу, что он мне не поверил. – В последнее время столько всего происходит, я просто не успеваю перестраиваться с одного на другое.

– Понимаю. Надеюсь, скоро все закончится. У Сорренса вроде появился какой-то план. – Кейн пожимает плечами. – Правда, я пока не в курсе какой. Неизвестность немного утомляет, не так ли?

Просто киваю, обдумывая слова Кейна про план. Даже близко не могу представить, что задумал Сорренс. Единственное, что мне известно достоверно, так это то, что он набирает союзников среди обычных людей в провинциях. Но нужно что-то делать с Канцлером и жителями столицы, которые вряд ли обрадуются равноправию, ведь тогда у них не будет слуг, а делать что-то самостоятельно они не привыкли. Спустя еще минут десять Кейн вырывает меня из задумчивости вопросом, который, я надеялась, он никогда не задаст.

– Почему ты ушла?

– А?

– Все ведь было в порядке. Ты вступила в мой отряд, мы много общались, а потом ты резко решила сбежать. Почему?

Кейн хмуро смотрит на меня, будто я его чем-то обидела.

– Пожалуйста, не принимай это на свой счет. Ты и твои люди здесь совершенно ни при чем, – говорю словно в оправдание и поясняю. – К тому же, это было не спонтанное решение. Я планировала уйти.

– Почему? – требовательно спрашивает он. – Почему ты не сказала о своих планах? Я не понимаю.

– Я не могла сказать. Вы бы меня не отпустили, – поясняю тихо, во мне ни с того ни с сего просыпается чувство вины. Но я не виновата. Я не бросала их и ничего им не обещала. – Мне нужно было уйти.

– Да, ты права. Я бы тебя не отпустил. Первым делом выяснил бы, что тебя не устраивало. – Кейн слегка повышает голос.

Вообще не помню его таким. Он выглядит искренне расстроенным. Не думала, что мой уход спровоцирует у кого-то подобные чувства. Сглатываю образовавшийся в горле ком.

– В том-то и дело, мне нравилось все. Учиться и работать в твоей команде было весело. – Грустно улыбаюсь, но Кейн остается серьезным. – Но я не могла остаться. Он зловещей тенью всегда был рядом. А все, что связано с ним, мне ненавистно! Я лишь хотела держаться подальше, и вот к чему это привело.

– Значит, я тоже тебе ненавистен? – почти со злостью спрашивает он, заставляя меня отшатнуться.

– О чем ты? – не могу понять, при чем тут он. – Я говорила про отца.

– Я состою в его организации, а значит, связан с ним.

– Не говори ерунды! – теперь злюсь уже я. – Ты не делал ничего плохого. Это с ним мне не хочется иметь ничего общего. Рано или поздно я все равно бы ушла.

– И куда ты собиралась? В столицу? – скептически уточняет Кейн. – Зачем? Тебя там все знают.

– Хотела напоследок увидеться с Джошем, а затем уйти за пределы Республики.

Возможно, это звучит глупо, но так оно и есть.

– Ты это серьезно? – недоверчиво спрашивает Кейн. – Ты бы не выжила там!

– Выживала в Спирали, и там бы выжила! – заявляю упрямо. Пусть говорит, что хочет, ему меня не переубедить. Он лишь фыркает в ответ, явно оставаясь при своем мнении. – Кейн, я не понимаю причину твоего недовольства. Сейчас я здесь, вернулась, хоть и не по доброй воле. И никуда не уйду, пока мы не закончим то, что начал Сорренс. Пусть это отнимет даже несколько месяцев, или лет.

– Ладно. – Собеседник все еще не выглядит довольным. – Постараюсь оградить тебя от отца, если тебе