широченную, как рыболовная сеть, паутину. А индейские ребятишки, озорства ради, иногда накидывают на этого паука веревочную петлю и водят за собой по деревне, как собаку.
Но страшнее всего для обитателей сельвы не грозные хищники и ядовитые змеи и пауки, а маленькие муравьи-сакасайя. Они живут большими колониями под землей, но время от времени выходят оттуда огромными полчищами и смертоносной рекой движутся по лесу, уничтожая все живое на своем пути. Звери, птицы, змеи и лягушки – все в панике спасаются от миллионной беспощадной армии: ведь от бесчисленных рыжих «крестоносцев» пощады не будет ни ягуару, ни анаконде! Был случай, когда на пути колонны муравьев оказался лагерь зоологов в джунглях. Люди успели спастись, но запертый в клетке тапир был обглодан насекомыми заживо, так что остался только скелет.
И все же Амазонию не стоит считать только местом кошмаров. Бассейн Амазонки – крупнейший массив влажных тропических лесов на Земле, основной поставщик кислорода в нашу атмосферу. И не зря этот край именуют «зелеными легкими планеты». А богатства его растительного и животного мира – бесценное сокровище, подаренное нам природой. Увы, человек все активнее наступает на сельву, прокладывая дороги, вырубая леса, уничтожая зверей и птиц. Масштабы этого наступления впечатляют. Каждый час сельва лишается четырех квадратных километров своего зеленого одеяния. Если так будет продолжаться, в XXI веке мы, вслед за исчезающими на глазах джунглями Конго, лишимся и лесов Амазонии.
И это станет непоправимой утратой для человечества.
АРХИПЕЛАГ ГАЛАПАГОС
(Эквадор)
Шестнадцать крупных островов и полсотни мелких раскинулись живописной группой у экватора в тысяче километров от берегов Южной Америки.
Острова эти – вулканического происхождения. И в наши дни их нередко сотрясают подземные толчки, предвещающие новые извержения, а затем огненные языки лавы выплескиваются из грозных кратеров, украшающих гористые клочки суши, затерянные на просторах самого большого океана Земли. Всего на архипелаге семнадцать вулканов, причем самый высокий – Альбемарл на острове Исабель – превышает высотой полтора километра.
Вулканический ландшафт архипелага Галапагос
Первым из европейцев увидел острова, возникавшие перед ним из плотной пелены тумана, испанец, епископ Панамский Берланга. Это случилось в 1535 году. Зрелище, открывшееся взору епископа, показалось ему настолько сказочным и нереальным, что он дал островам поэтичное имя Лас Энкантадас (по-испански – «зачарованные»).
Берланга рассказывал потом, что встретил на архипелаге «глупых птиц, которые даже спрятаться не догадывались», и огромных черепах, весивших до двухсот килограммов. На них можно было ездить верхом. Впоследствии именно от них пошло современное название островов – Ислас де Галапагос («Острова Черепах»).
За прошедшие с тех пор пять веков в историю островов было вписано немало и горьких, и славных страниц. Здесь укрывались английские пираты во времена Дрейка, здесь основали затем свою базу китобои и охотники за тюленями, а в XIX веке владеющий архипелагом Эквадор устроил на островах каторжное поселение. В 1940-е годы США основали здесь морскую базу для охраны Панамского канала от нападения японского флота.
Но самая яркая страница в летописи Галапагосов связана не с пиратами или линкорами, а с именем великого Дарвина, прожившего тут пять недель в 1835 году – ровно через триста лет после Берланги. Именно пребывание на этом изолированном от внешних контактов небольшом, но разноликом и полном жизни архипелаге натолкнуло молодого английского натуралиста на мысли и идеи, вылившиеся позднее в его знаменитый научный труд о происхождении видов.
Надо сказать, что животный и растительный мир островов не слишком богат, но зато на редкость необычен.
Главное растение на Галапагосах – кактус опунция, вырастающий до гигантских размеров. Поскольку восемь месяцев в году на острова не выпадает ни капли дождя, у этого жителя пустынь здесь практически нет конкурентов. Десятиметровые кактусы архипелага имеют даже настоящий ствол, покрытый корой, как у дерева. Надо сказать, что даже у себя на родине, в Мексике, опунция не достигает такого огромного роста.
Здесь живут всего девять видов млекопитающих, но все они встречаются только на архипелаге Галапагос. Земноводных нет совсем, зато все пресмыкающиеся, за одним исключением, тоже чисто галапагосские.
Это и уникальные морские игуаны, похожие на ископаемых ящеров и добывающие себе пищу глубоко в море, порой на десятиметровой глубине, и их сухопутные сородичи, и морские ящерицы, и, конечно, главное украшение островов – гигантские галапагосские черепахи.
Представьте себе огромное костяное полушарие метрового диаметра и полуметровой высоты, неторопливо передвигающееся на широченных когтистых лапах по склону и высоко задирающее голову на длиной шее в поисках листочка или веточки.
Галапагосские черепахи относятся к числу рекордсменов-долгожителей мировой фауны. Они живут по двести лет и более, так что, садясь верхом на такой «живой танк», не стоит забывать, что, возможно, на нем восседал когда-то сам великий Дарвин.
К сожалению, именно они первыми почувствовали на себе тяжелую руку человека. Моряки, заходившие на острова за пресной водой, или укрывавшиеся здесь от бурь, быстро сообразили, что могущие месяцами обходиться без пищи гиганты в костяной броне – идеальные «живые консервы», и сотнями увозили их в своих трюмах, чтобы отправлять на кухню по мере необходимости. Только за XIX век китобойцами было отловлено и вывезено с островов не менее двух миллионов черепах!
Сейчас из пятнадцати видов черепах на островах – четыре на грани вымирания, а пятый уничтожен полностью.
Получше обстоит дело с птицами. Пернатых на архипелаге целых шестьдесят видов, и половина их водится только здесь. Одних только вьюрков тут целых тринадцать пород. Особенно поражает своими повадками кактусовый вьюрок, использующий для охоты за насекомыми настоящие «орудия труда»! Чтобы извлечь гусениц, прячущихся в трещинах коры кактусов, вьюрок отламывает иголку у опунции и накалывает на нее спрятавшуюся добычу, после чего извлекает наружу и съедает.
Не встречаются в других местах и галапагосские голуби, галапагосские канюки, галапагосские нелетающие бакланы, а также забавные и трогательные маскированные олуши. Эти удивительные птицы в брачную пору дарят друг другу красивые зеленые веточки в качестве символа любви.
Поразительно, но на островах Галапагос живет даже особый вид пингвинов. Как сумел добраться выходец из Антарктики до расположенного на экваторе архипелага, непонятно. Ведь даже «холодное» Перуанское течение, идущее вдоль всей Южной Америки, имеет температуру воды плюс двадцать два градуса. А у другого, теплого Панамского течения, также омывающего архипелаг, воды нагреты до двадцати восьми градусов! Жарковато для пингвинов, не правда ли?
Интересно, что рядом с колониями этих характерных обитателей полярных льдов можно встретить на Галапагосах и типично тропических птиц вроде фрегата. Последние, так же
