её темы переходили к Гокудере Хаято. Что поделать? Девушка влюблена, и эти чувства взаимны. Мукуро уверен, что если мимо Вели неожиданно пробежит стадо розовых обезьян, она и их едва ли заметит.
Ку-фу-фу-фу, какое удивительное чувство.
Удивительнее ещё было то, как эмоции девушки влияли на погоду. То по всему городу можно было увидеть десятки, а то и сотни радужных дуг, то так сильно потеплело, что сакура начала цвести, а ведь уже давно не сезон… Или мог пойти лёгкий дождик, после которого всегда на лугах раскрывались разнообразные цветы.
Иллюзионист знал, в чём причина. Знал, что это всё благодаря его подарку. И осознавать это было очень даже приятно. Эта девочка таит в себе такую мощную силу, что в одно мгновение способна уничтожить целый город. Опасно… И эта опасность слегка заводит. Чего только стоит её ревность! Оя-оя! Итальянские женщины страстны во всём, ку-фу-фу…
Но чем дальше иллюзионист шёл, тем чаще задавался вопросом, а зачем он вообще это делает? Нужна ли ему Риччи Велия как оружие? Или он использует её в других целях? Если быть до конца откровенным, то Мукуро и не собирался заходить так далеко. Но что-то явно пошло не по плану. Ему просто нравилось радовать её. Например, есть ли у людей особая причина заводить питомцев? Если от собак ещё есть какая никакая польза, то что касается различных птичек или хомячков? Как считал иллюзионист, то от них больше мусора, нежели пользы, но ведь люди продолжают их заводить, верно?
Оя-оя, Рокудо Мукуро определённо привязался к Велии. Вначале он планировал её убить, как только ему станет скучно, но скука всё никак не наступала. Зато появлялось нечто иное. Стоило девушке искренне улыбнулся, как тепло становилось и самому Мукуро. Хотелось сделать что-то ещё, чтобы эта улыбка просуществовала как можно дольше. Ку-фу-фу, кажется парень случайно вырыл сам себе яму… Надо же! И когда всё так далеко зашло?
Сейчас Мукуро стоял на крыше одного из зданий, оглядывая город и задавая самому себе вопрос: чего же он хочет дальше? И как удивительно было услышать этот же вопрос со стороны.
— Ну? И что ты намерен делать дальше?
— Оя-оя, как неожиданно видеть тебя здесь, Кёя-кун, — усмехнулся Мукуро, оборачиваясь назад.
— Неожиданно? — переспросил Хибари, в голосе которого чувствовалась строгость и раздражение. — Это вообще-то мой город. Скорее тебе здесь не место, Рокудо Мукуро.
— Ку-фу-фу… Ну раз ты так говоришь… — с усмешкой отозвался он, вновь оглядываясь назад, в сторону города. — Красивый вид, так не считаешь?
— Было лучше, до того, как здесь прошлась недавняя гроза, — с вызовом отметил Кёя. — Дисциплинарный Комитет до сих пор разбирает последствия. И вначале я хотел, чтобы за всё содеянное отвечала Риччи Велия, так как уверен, что это последствия её способностей. Но потом понял, что их контролировать она не может, а вот кое-кто спровоцировать — вполне.
— Оя-оя! — воскликнул Мукуро. — Так это ты теперь на меня намекаешь? И что теперь? Нарушим условия Савады Тсунаёши и сразимся? — смеялся иллюзионист, после чего в его руках появился трезубец.
— Хм! — фыркнул Хибари, даже не шелохнувшись. — Когда-нибудь я определённо забью тебя до смерти, но это мне не принесёт сейчас никакой пользы.
— Ку-фу-фу, и что ты тогда предлагаешь?
— Мои люди принесут к тебе в Кокуё счёт, — усмехнулся Глава Дисциплинарного Комитета.
— Деньги⁈ — вот этого Мукуро определённо не ожидал. — Оя-оя, Кёя-кун, ты меня удивляешь! Может, также в кого-то успел влюбиться и изменить своим принципам?
— Не мели чепухи! — раздражённо бросил Хибари. — Мне некогда заниматься подобной ерундой. — На это Рокудо лишь пожал плечами. Мол, на нет и суда нет. Что же он тогда может сделать? — Скажи лучше, что теперь будет дальше?
— Ты о чём? — не понимал иллюзионист.
— О твоей глупой игре, — фыркнул парень. — Дал простоватой девчонке оружие и оставил её одну. Теперь она не умнее обезьяны с гранатой. Однако учится быстро, этому я был свидетелем лично. Но что дальше? Хотел чтобы Гокудера Хаято и Риччи Велия были вместе, так всё готово. Игре конец?
— Ку-фу-фу-фу, естественно нет, — усмехался Мукуро. — Игра будет закончена тогда, когда я скажу. А что? — задумчиво перевёл взгляд на Главу Дисциплинарного Комитета. — Заинтересован? Хочешь знать, что будет дальше? Оя-оя, а заверял, что не собираешься принимать участия.
— Участия я принимать не собираюсь, но лучше быть готовым к очередному грозовому штурму. Да и тем более, — Кёя оглянулся. — В последнее время у меня возникает ощущение, словно я стал персонажем детского мультфильма про радужных пони. Раздражает…
— Ку-фу-фу-фу… Ха-ха-ха! — Иллюзионист схватился руками за живот и принялся долго хохотать, согнувшись пополам. Вот уж точно, от кого подобного сравнения Мукуро не ожидал. Но этот смех явно разозлил гордого Главу Дисциплинарного Комитета, поэтому он резко развернулся к иллюзионисту спиной и направился к выходу, через плечо бросив:
— Разберись с этим, Рокудо Мукуро. Иначе уже подобные последствия будут ожидать тебя в Кокуё…
— Оя-оя… А он всё так же суров… — произнёс Мукуро, когда Хибари исчез из поля зрения. Но даже если он так говорит, разве эта игра не забавна? — Хм… Так значит, Хибари также присматривает за моими игрушками? Ку-фу-фу, жалко только, что песочницей он делиться не хочет…
Средняя школа Намимори.
Закрытие спортивных соревнований.
Все школьники собрались в центральном актовом зале главного корпуса. Каждая команда по очереди выходила на сцену, и показывала свой совместный номер, который они успели подготовить. К счастью, мы с Гокудерой были не первыми и могли ещё какое-то время понаблюдать за остальными и морально подготовиться.
На нём был тёмно-бордовый официальный костюм с чёрной рубашкой. Как мне кажется, такой костюм очень шёл Хаято, да и ему самому они нравятся, хотя парень, привыкший носить титул «плохиша», не признает это так просто. На мне же было белоснежное шёлковое платье с нежно-голубым поясом и шарфом, который лишь акцентировал разницу между мной и Хаято. Мы такие разные, но всё же… вместе. Как и на нашем плакате. Наплевав на всё, самолётик стремительно рвётся ввысь, даже зная, что впереди гроза.
— Волнуешься? — спросил он тихо, сжимая мою ладонь, на которой сидела в тон шарфу, голубая перчатка.
— Да, — ответила я, робко улыбнувшись. — Я… никогда не
