– Я никогда больше не приеду в Фонтли, – пообещала Джулия.
– Нет, приедешь, – ответил он, улыбаясь ей. – Ты приедешь на свадьбу Лидии, в сентябре, и увидишь, каким я могу быть хорошим хозяином!
– Я никогда не думала, что ты ранишь меня – и еще при этом будешь смеяться! – Она отвернулась от него, губы ее дрожали.
И он при этом испытывал не жгучее желание заключить ее в свои объятия и поцелуями унять ее грусть, но явную досаду.
– О, Джулия! – взмолился он. Он взял ее руку и поднес к своим губам, и она воззрилась на него в изумлении. – Моя дорогая, я прошу у тебя прощения, но ты ведешь себя просто нелепо! Ты прекрасно знаешь, что я сбежал не из-за того, что не хотел с тобой встречаться!
– Ах нет! Не поэтому, а потому, что это больно, когда тебе напоминают о прошлом и о надеждах, которые мы лелеяли! Это ведь было так, Адам?
– Нет, Джулия, это было не так, – ответил он твердо, – Я даже не думал о тебе – в самом деле, я даже забыл о приеме Лидии!
– Забыл?! – недоверчиво повторила она, уронив руку и почти отпрянув от него. – Как ты мог это сделать? Это же невозможно!
– Я нахожу это вполне возможным. Я занимался делом настолько важным, что оно вытеснило все остальное из моей головы. Потрясающе, правда? Но, я полагаю, ты поймешь, когда я скажу тебе, что на уме у меня было Фонтли. Ты всегда его любила, так что наверняка будешь рада узнать, что мне удалось превратить мои скромные средства в довольно солидный капитал – во всяком случае, достаточно большой, чтобы я, мог сделать Фонтли таким, каким оно было прежде – о, надеюсь, лучше прежнего!
– О нет, нет, не порть его! – воскликнула она.
– Не портить? – переспросил он, как пораженный громом.
– Ты сказал однажды, что я найду его совсем таким же, как прежде, но оно не такое же! Не делай его красивым и новым! Не позволяй Дженни это делать!
Он посмотрел на нее со странной, едва заметной улыбкой:
– Понятно. Когда ты говоришь о Фонтли, то думаешь о развалинах часовни и портрете моего глупого предка-рыцаря, правда? Но это не то, о чем думаю я. Монастырь, знаешь ли – только часть Фонтли, и к тому же не самая важная его часть.
– А что же тогда? – спросила она в замешательстве.
– Мои земельные угодья, конечно.
– О, как сильно ты изменился! – воскликнула она с горечью. – Прежде у тебя были более благородные устремления!
– Это определенно было моим стремлением – однажды командовать полком, – признался он. – Но не думаю, что я когда-нибудь был таким романтиком, каким ты меня считала. Возможно, потому, что у нас никогда не было времени, чтобы получше узнать друг друга, Джулия.
Она ничего не ответила. Шаги приближались, и мгновение спустя дверь открылась и вошла Дженни с письмом в руке. Она бодро сказала:
– Мне бы не хотелось вам мешать, но один из слуг Ламберта только что приехал, и тебе захочется узнать новости, Адам. Шарлотта благополучно разрешилась от бремени сегодня утром, в восемь часов, и у нее родился мальчик! Правда замечательно? Он сможет играть с Джайлсом! Ламберт говорит… – Она остановилась, встретившись со взглядом Адама, который искрился весельем, перевела дух, неуверенно добавив:
– Ах, Адам, ради Бога!.. – Она увидела, что Джулия недоуменно смотрит то на нее, то на Адама, и сказала, оправдываясь:
– Я прошу прощения! Это просто глупая шутка – не стоящая того, чтобы ее повторять! Шарлотта чувствует себя очень хорошо, а ребенка нарекут Чарльз Ламберт Стивен Бардольф!
– Что? – воскликнул Адам. – Дженни, ты это сочинила?
Она хмыкнула, передавая ему письмо:
– А вот посмотри сам!
– Боже правый! – изрек он, пробегая послание глазами. – А почему также не Адамом? Довольно нехорошо с их стороны оставлять меня за бортом, ты не думаешь? Я не пошлю подарка по поводу крестин. Ты когда-нибудь слышала подобный набор имен, Джулия ?
– Полагаю, они будут звать его Чарльз, – ответила она. – Прошу, передайте Шарлотте: я очень счастлива слышать, что у нее родился сын, и мне жаль, что я не увижу его сейчас! Мне нужно немедленно бежать и надевать шляпку, а то Рокхилл меня отругает.
Она лучезарно улыбнулась им обоим и быстро вышла из комнаты. У начала лестницы она встретила Рокхилла, уже собиравшегося спускаться. Он улыбнулся ей, сказав негромко:
– Что, любовь моя?
Ее лицо сморщилось, она внезапно вцепилась в него, говоря сдавленным, возбужденным голосом:
– Увези меня, Рок! Лучше бы мы не приезжали сюда! Это скучно и отвратительно! Пожалуйста, увези меня поскорее!
– С величайшим удовольствием, моя Сильфида! Я как раз пошел искать тебя, чтобы предложить тебе именно это. Какая тоска, что мы связали себя обещанием побыть у Россетов! Ты не будешь принадлежать мне и пяти минут: тебя похитят и со всех сторон обступят надоедливые поклонники.
Она негромко хмыкнула:
– Ах, перестань! Как ты можешь, Рок? Он приподнял ее лицо и поцеловал.
– Прелестное создание! – сказал он. – Иди надевай свою шляпку, любовь моя!
Он двинулся вниз по лестнице и разговаривал с хозяином и хозяйкой, когда Джулия в скором времени к нему присоединилась. Она выглядела просто восхитительно и вполне пришла в себя, чтобы быть в состоянии поцеловать Дженни, поблагодарив ее за приятный прием, прежде чем повернуться и подать руку Адаму, подшучивая над ним, и довольно остроумно, по поводу его стогов сена и уговаривая его не хоронить бедняжку Дженни заживо в топях.
Он ответил любезно, проводив ее туда, где уже ждал экипаж. Стоя внутри холла, Рокхилл на минуту задержал руку Дженни, негромко сказав:
– Чудесный прием, мэм! Я в таком долгу перед вами! Прошу не сомневаться, что я в любое время в вашем распоряжении!
– Боюсь, это было ужасно скучно и незатейливо, – ответила она.
– Дорогая леди Линтон, уверяю вас, лучше и быть не могло! Знаете, мне кажется, нам с вами больше не о чем беспокоиться. До свидания – и тысяча благодарностей!
Он поцеловал ее руку и ушел прежде, чем у нее возникла необходимость ответить. Она вышла на крыльцо дождаться, пока отъедет экипаж, и, как только он скрылся из виду, Адам повернулся и подошел, чтобы присоединиться к ней.
– Слава Богу, дом снова в нашем распоряжении! – тихо сказал он.
Ее глаза заблестели.
– Ну, ты не слишком много общался с гостями.
– Это уж точно! Бедняжка Дженни, скажи, это было просто ужасно? Полагаю, что так.
– Ладно! Могло бы быть и хуже, – заметила она философски. – Броу занял твое место, а лорд и леди Адверсейны, знаешь ли, были настолько любезны и непринужденны, что представили дело так, будто это вполне в порядке вещей, что тебя нет дома. Но уж я-то позабочусь, чтобы это не стало так!
