думаете?
– Конечно идиот! С проблесками гениальной хитрости, но все-таки – выродок и сумасшедший, как вся семья Мальрейхов. Слушай, только безумцы убивают… и в особенности такие… Да, наконец…
Его речь внезапно оборвалась, и черты лица так изменились, что Дудевиль спросил:
– Что с вами, начальник?
– Посмотри туда.
III
Вошел человек и, повесив свою черную мягкую фетровую шляпу на розетку занавеси, стал изучать меню. Сделав заказ, он положил обе руки на стол и застыл в одной позе.
Люпен пристально рассматривал его.
У незнакомца было худое лицо, совершенно гладкое, без усов и бороды, глубокие глазные впадины и серые, стального цвета глаза. Волосы не росли на его остром черепе, кожа которого казалась похожей на грубый пергамент.
Угрюмое лицо его было бесстрастным, а неподвижные веки без ресниц придавали лицу мертвый вид.
Люпен подозвал одного из лакеев и спросил:
– Кто этот человек?
– Кто? Вон тот?
– Да.
– Один из посетителей ресторана. Он обедает здесь два-три раза в неделю.
– Вы не знаете, как зовут его?
– Леон Масье…
«О, – пробормотал Люпен, – Л, М».
– Чем занимается этот господин? – спросил он у лакея.
– Не могу сказать… Какой-то чудак… Всегда один. Ни с кем не говорит. Мы никогда не слыхали даже звука его голоса… На выбранные блюда он указывает пальцем, быстро обедает, платит и уходит…
– И как часто он приходит?
– Каждые четыре-пять дней, промежуток меняется.
– Это он… он, – повторял Люпен, – это Мальрейх… О, чудовище, вампир… А может, я ошибаюсь? Неужели этот спокойный человек за соседним столиком – кровавое чудовище? Вот эти обыкновенные руки, что отсчитывают сейчас деньги за обед, вонзают стилет в горло очередной жертвы?.. Возможно ли это? Пойдем, Дудевиль.
– Что с вами, начальник, вы так бледны?
– Мне не хватает воздуха, выйдем.
На улице Люпен глубоко вздохнул, вытер вспотевший лоб и сказал:
– Ну, теперь лучше… Чуть не задохнулся… Овладев собой и успокоившись, он серьезно сказал:
– Приближается развязка, Дудевиль. Уже месяцы прошли, как я ощупью борюсь с невидимым врагом… И вот случай ставит его на моем пути. Теперь партии равны.
– Не разойтись ли нам, начальник? А то этот субъект заметит нас. Порознь мы привлечем меньше внимания.
– Видел ли он нас? – сказал задумчиво Люпен. – У него такой вид, будто он ничего не видит, ничего не слышит, ни на что не смотрит…
И действительно, через десять минут показался Леон Масье, он закурил папиросу и, заложив одну руку за спину, пошел с видом человека, нисколько не подозревавшего, что кто-нибудь может следить за ним.
Он прошел к заставе, пошел вдоль вала и снова через ворота Шанкаре вернулся на улицу Де-ля-Револьт.
Войдет ли он в дом номер три? Если войдет, это будет доказательством причастности к шайке Альтенгейма… Но незнакомец повернул на улицу Делезман, где стоял уединенный домик, вынул связку ключей и, открыв калитку сада, а потом дверь домика, скрылся.
Люпен осторожно подошел к ограде. Он тотчас заметил, что строения дома номер три на улице Де-ля-Револьт задами выходили к стене сада, окружавшего дом Масье.
Подойдя ближе, они увидели, что стена была очень высока и около нее находился сарай, а по расположению построек Люпен убедился, что этот сарай стоит рядом с тем сараем, в котором устроен склад Старьевщика.
– Да, я не ошибся, – сказал Люпен, – Леон Масье и Луи Мальрейх – одно и то же лицо.
Задача упрощается.
– Да, и очень, – согласился с ним Дудевиль, – в несколько дней все будет кончено.
– Кто знает? У меня всегда было предчувствие, что это чудовище принесет мне несчастье. Если верить соседям, которых расспросил Дудевиль, жизнь Леона Масье носила странный характер. Этот тип поселился здесь несколько месяцев назад. Жил один. Никого не принимал. Слуг у него также не было. Окна были всегда открыты, даже ночью, но никто никогда не видел, чтобы в них блеснул свет.
Чаще всего Леон Масье выходил из дому по вечерам и возвращался очень поздно, иногда – на заре.
Чем он занимается, никто из соседей не знал.
– Отлично, мы это узнаем очень скоро, – сказал Дудевилю Люпен.
Но Люпен ошибся. Прошла неделя, но они не продвинулись ни на шаг. Иногда Масье, за которым Люпен неотступно следовал, исчезал самым невероятным способом. Будто проваливался сквозь землю. Тогда Люпен бежал на улицу Делезман и караулил его там. Время долго тянулось, минута за минутой, час за часом. Проходила бо́льшая часть ночи, пока не появлялся этот таинственный человек.
Где он был, что он делал?
Люпен не знал.
IV
– Вам телеграмма, начальник, – сказал Дудевиль Люпену однажды вечером около восьми часов, подойдя к нему на улице Делезман.
Люпен разорвал обертку. Госпожа Кессельбах умоляла его прийти ей на помощь. Сегодня после полудня двое остановились у нее под окном, и один из них сказал: «Нам везет… никого нет… так, решено, сегодня ночью мы нападем». Она спустилась и увидела, что ставни в кухне легко открываются снаружи.
– А Леон Масье дома? – спросил Дудевиль.
– Нет, он сыграл со мной в Париже обыкновенную шутку. А теперь я его познакомлю с теми, какие я умею устраивать. Но сначала выслушай меня внимательно, Дудевиль. Возьми Марко, курьера Жерома и еще десяток крепких ребят и иди с ними на улицу Девинь. Шароле с сыном должны уже быть на карауле. Переговоришь с ними, и в половине двенадцатого я тебя буду дожидаться на углу улиц Девинь и Рейняар. Оттуда мы будем следить за домом госпожи Кессельбах.
Дудевиль ушел. Люпен подождал еще около часа, пока улица Делезман не опустела совершенно, и тогда, видя, что Леон Масье не возвращается, он перелез через ограду и пошел к дому. Он собирался взломать двери и обыскать комнаты, чтобы найти письма императора, похищенные Мальрейхом в Вельденце. Но подумал, что было бы гораздо важнее осмотреть сначала сарай.
Люпен был очень удивлен, увидав, что сарай не заперт, и при свете фонаря убедился, что он был совершенно пуст и не было никакой двери, через которую можно было бы проникнуть в соседний двор.
Он долго искал без всякого успеха, пока не увидел снаружи лестницу наверх, на чердак, сделанный под черепичной крышей сарая. Он поднялся туда и увидел старые бочонки, связки соломы, рамы для парников. Раздвинув весь этот хлам, он легко нашел ход к стене. У стены он наткнулся на раму и попытался ее отодвинуть. Но так как это ему не удалось, он стал осматривать ее и увидел, что она вделана в стену и одно из стекол отсутствует. Он просунул руку – пустое пространство. Быстро
