class="p1">Антон только открыл рот, чтобы высказаться, но тут на него напал кашель. Он кашлял, содрогаясь, и не мог остановиться. Кажется, это называется «на нервной почве». Он долго откашливался, чуть ли не до тошноты, пока все смотрели на него с изумлением.
— Извините, — наконец, выговорил он. — Только он не граф. И не сиятельство…
Теперь в зале стало тихо, лишь настойчивый трансформаторный гул доносился со стороны аппарата.
— Что? — ошеломленно спросила маленькая женщина, поджав губы. — О чем вы, собственно, говорите?
Антон перевел дух и огляделся. Взгляды всех были направлены на него.
— Это не Велесов. Это… другой человек.
* * *
Нахмурившись, парень переводил взгляд то на Антона, то на саркофаг.
— Вы уверены? В таком случае с кем мы, собственно, имеем дело?
Антон почесал затылок.
— Я думал, теперь это очевидно, — пробормотал он.
Лица у присутствующих вытянулись. Люди молчали, переглядываясь. В воздухе словно повис огромный вопросительный знак.
— Странно… Неужели никто не догадался? — Он вздохнул и вытащил из кармана смятую фотографию. — Этого человека звали граф Велесов. Его разложившийся труп лежит в подводном гроте, что соединяет станцию и русло реки. Труп прикован к решетке, которая запечатывает вход в канал. Каждый, кто попадает на станцию этим путем, должен его видеть.
— Его убили? — жестко спросила женщина-химик. — Но каким образом…
Вместо ответа Антон протянул ей фотографию. — Смотрите сами. Мне кажется, этим все объясняется. Конечно, качество изображения не очень хорошее, но даже на черно-белом кадре видно, что граф был…
Внезапно из рупора раздался голос.
— Рыжим! — с горечью произнес голос. — Рыжим он был! Вся их порода была такая… английская масть!
— Граф был шотландцем, — машинально сказал Антон. — Среди шотландцев вообще самый высокий процент рыжеволосых…
— Теперь я начинаю понимать, — заметил парень. — Рецессивная аллель, кажется? Продлить жизнь графу было невозможно из-за иммунитета, который встречается среди рыжеволосых. Так значит, граф давно умер, а все это время мы разговаривали с самозванцем? В таком случае, кто же он такой?
— Чурилов, — сказал голос. — Варфоломей Порфирьевич Чурилов. Так меня зовут, таково мое настоящее имя.
Все замерли.
— Значит, вы убили графа для того, чтобы присвоить его имя? — спросила девушка.
— О нет, — произнес старик. — Все было не так. Его сиятельство граф Велесов умер своей смертью.
Он замолчал, но скоро заговорил снова.
— Мы начали процедуру оживления, но энергель на графа не действовал. В то время мы еще не знали, в чем тут причина. Еще оставалась надежда, что наш метод принесет плоды. Мы безуспешно пытались воскресить тело до последней минуты. Но увы, чуда не произошло… Сердце Гермеса остановилось 15 февраля 1899 года.
— Удивительное везение, — заметил парень. — Граф умирает, а вам достается место в саркофаге…
— Поверьте, в тот момент выбора у меня не было, — глухо сказал рупор. — Смерть графа была бы сокрушительным ударом по нашей теории, по нашей вере в машину жизни! Поэтому я принял решение. Мы вынули графа из гроба, подготовили должным образом его тело, чтобы он мог сойти за мой собственный труп. Графа переодели в мой костюм, снабдили моими личными вещами, проделали необходимые косметические ухищрения. Было объявлено во всеуслышание, что произошел несчастный случай… Нам было важно поддержать дух всех участников эксперимента, и мы это сделали. Так исчез Чурилов, и родился вечный Гермес!
— Но как это возможно? — недоверчиво спросила девушка. — Неужели никто не заметил подмены?
— Кхе-кхе… Были опасения!.. Но я поделился тайной лишь с избранными. Мой сын тогда занимал видное место в компании. Было уговорено, что к моему телу допускаются лишь доверенные лица… Я разыграл роль графа как по нотам, так как обладаю всеми его талантами в полной мере, а в картежном мастерстве и учености едва ли не превосхожу его! Посему уже через двадцать-тридцать лет не осталось никого, кто мог засвидетельствовать, кто именно лежит в саркофаге. Несколько поколений, и память исчезла! Если бы не этот шустрый молодой человек, мне удалось бы оставаться Гермесом до бесконечности…
— В этом я не уверен, — сказал Антон. — Правда все равно бы вылезла наружу. Стоит лишь покопаться в этой истории поглубже. Пока вас спасало только то, что труп Велесова до сих пор не найден. Но мне интересно другое…
Он нахмурился.
— Незадолго до смерти граф узнал о том, что в компанию пробрался шпион. Агент работал на особый отдел полицейского департамента. Я прочитал несколько доносов, и у меня сложилось впечатление, что проект станции находился под неминуемой угрозой. Графу Велесову и его сторонникам неизбежно грозил суд и каторга. Однако по какой-то причине станция продолжила работать. Что же помешало полиции схватить преступников?
После некоторого молчания голос проскрипел:
— С чего вы взяли, что мне об этом должно быть известно?
— Потому что этим агентом были вы, — пояснил Антон.
Кто-то из присутствующих издал удивленный возглас.
— Вы давно готовились сместить графа с его пьедестала, не так ли? Вы фактически породнились с ним, вошли в семью, стали незаменимым, с тем чтобы в нужный момент нанести удар. Неужели ради этого вы готовы были пожертвовать самым ценным… своей станцией?
Губы лежащего в саркофаге тронула улыбка, словно изогнулся червяк.
— Тебе и это известно… О, это была тонкая игра! Признаюсь, Гермес почти вычислил меня. Ведь рапорты филеров сходились на моей персоне. Я, любезные мои, тайно служу по сыскной части многие лета. Отправить графа на каторгу было моей заветной мечтой… но увы! Велесов был хитер, и связи у него были невиданные. Я честно докладывал на него в отдел, но у него же в правительстве куплены все, вплоть до мышей! Никто не посмел его тронуть! Не помогли ни рапорты, ни моя честная беспорочная служба, кхе-кхе… И если бы не внезапная смерть, мне пожалуй, и вправду пришлось бы его…
— Послушайте, — нетерпеливо вмешался парень. — В другое время я бы ознакомился со всеми тайнами мадридского двора, но сейчас времени у нас нет. К тому же подковерные интриги значения для нас не имеют. С точки зрения тех интересов, которые я здесь представляю, абсолютно все равно, кто именно лежит в саркофаге — граф Велесов, его камердинер или даже Лев Толстой…
— Осталось четыре минуты, — сообщила зеленоглазая девушка.
— …поэтому через четыре минуты станция будет закрыта, — заключил парень. — Больше мне сказать нечего.
Все посмотрели на саркофаг.
— Ну что ж, — ровно произнес голос. — Вы, очевидно, не оставляете мне выбора.
Антон с удивлением увидел, что крышка саркофага дрогнула. Взвизгнули петли, которые не приходили в движение много лет, и между крышкой и стенкой образовалась щель. Оттуда вырвались и заклубились мириады черных мошек. Затрещали шланги, пиявками присосавшиеся к стеклянному куполу. Сантиметр за
