Книга Кровавая Роза - Николас Имс

Вольное Облако не бросил жителей Контова на произвол судьбы. Он не оставил своих товарищей и не поддался несгибаемой воле отца. А главное – он не предал Розу.

«Он просто притворялся», – сообразила Тэм. Он прекрасно сыграл свою роль, убедив отца, что согласен отсиживаться в подземелье и что ему безразличны и осада Контова, и гибель друзей.

Вольное Облако вернулся и привел с собой легион каменных воинов. Каждый голем был вдвое выше человеческого роста, с горящими зелеными глазами и огромными кулаками, которые ловко крушили зомбированное войско Астры. Возглавляли легион два дюрамантиевых исполина – армия Зимней Королевы была им по колено. Среди серой вьюги друин выглядел бледно-голубой песчинкой.

– Мой герой! – пробормотала Роза.

Тэм удивленно уставилась на нее:

– Ты знала?

– Конечно, – ответила Роза. – Он же меня любит, дурень этакий.

– Вернись! – завопил Хокшо. – Я вызываю тебя на бой! Попробуй меня убить!

Роза, не обращая внимания на его крики, заявила товарищам:

– Быстро в Контов!

Сердцеед поднялся с земли. На миг Тэм испугалась, что Астра его зомбировала и Розе придется убить своего коня. Однако жеребец и не думал умирать от одной-единственной стрелы; к тому же он не знал, что она отравлена.

Роза вскочила в седло и, криками подбадривая чудовищ, указала на город.

Но легкого пути к отступлению не было. Взоры всех зомби обратились на Розу, ее имя вырывалось из тысяч бездыханных глоток. Трэллы Зимней Королевы с удвоенной яростью накинулись на «Сказ» и их союзников.

Вслед неслись вопли Хокшо:

– Убей! Убей меня!

Тэм попыталась исполнить его просьбу и выстрелила на бегу, но стрела вонзилась в плечо Воеводы. Хокшо кулаком переломил древко, отбросил его в сторону, соскочил с помоста и устремился за «Сказом».

Пока Астра устраивала облаву на Розу, големы Вольного Облака крушили войско Зимней Королевы, как боевой топор – трухлявое дерево. Исполинские рыцари взмахами молотов уничтожали десятки зомби, превращая их в кровавое месиво. Нормальные воины разбежались бы в разные стороны, но трэллы Астры бездумно шли вперед, как бараны под нож мясника на бойне.

Тем временем «Сказ» с боем отвоевывал каждый шаг. Вокруг них бурлила орда. Роза и ее товарищи, окруженные со всех сторон, стали крошечным островком живого в бушующем океане смерти. К «Сказу» отовсюду тянулись цепкие когти и клыки, щупальца и жвала, клацали челюсти, призрачно светились белопламенные глазницы.

Брюн цапнул за хвост женщину-змею, а Кьюра (она до сих пор почему-то не призывала на помощь татуировки) выдернула топорик из головы зомбоящера и с хрустом снова вонзила его в череп чудовища. Золотисто-оранжевый полосатый горилиаф боролся со скелетом виверны, свернул ему шею, выдернул позвоночник и, орудуя им, как хлыстом, насмерть забил зомбированного хобгоблина.

Некоторым монстрам в отряде Розы повезло меньше: орк, которому гарпия перегрызла горло, воскрес и напал на рага, который только что прикрывал его сзади. Чуть раньше погиб и один из гноллов, и теперь брату приходилось отбиваться от него топором. Минотавр набросился на стайку зомбированных кобольдов, затоптал дюжину, но остальные навалились на него.

Клинок Кьюры застрял в прорези шлема тощего гибберлинга, и монстр, вместо того чтобы умереть, вцепился длинными пальцами в горло чародейки. Взмахом Ночной Птицы Тэм перерубила гибберлингу руку и дернула Кьюру к себе.

– Мой нож! – запротестовала Чернильная чародейка.

– Я тебе другой подарю, – пообещала Тэм и потянула подругу за собой.

Сердцеед снова упал, пронзенный шипастым копьем. Жеребец попытался встать, но кровь, хлеставшая из раны, отняла у него последние силы. Брюн прикрыл Розу, а она рубанула скимитарами по шее умирающего коня, начисто отрубив ему голову, чтобы Астра не смогла его возродить.

Заминка позволила Хокшо нагнать Розу. Он по-прежнему требовал, чтобы она вышла с ним на поединок. Воевода так спешил, что не обращал внимания на чудовищ поблизости. Горилиаф сгреб его обеими руками и зашвырнул в толпу зомбированных гремлинов.

Наконец-то Тэм увидела Вольное Облако. Друин призраком мчался по полю боя, уворачиваясь от дубинок, мечей и стрел с невероятной, почти сверхъестественной легкостью. Он предвосхищал намерения противников и наносил им сокрушительные удары. Мадригал пел в его руках, а браслет на запястье, покрытый рунами, мерцал зеленым светом, таким же, какой горел в глазницах големов.