Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
Я, зажмуриваясь, переживаю и это. Наше путешествие продолжается: мы по-прежнему едем на машине, куда глаза глядят, и останавливаемся в неизвестной французской деревне на ночь. Утром мой возлюбленный, отрываясь от экрана телефона, осведомляется: “Ты видела?” И радостно показывает мне ролик с Ксенией Собчак в главной роли. Я в ужасе смотрю, как она там играет меня и как меня пытают, не помню уже чем, чем-то похожим на каленое железо. А потом звучат слова: “Ладно, с Хаматовой разобрались, ведите Венедиктова”. И я недоумеваю: “Ксения, зачем тебе это?” Но зажмуриваюсь и стараюсь об этом не думать. Я же уехала, чтобы обо всем забыть!
На следующий день мы переезжаем в другую французскую деревеньку, останавливаемся на заправке. Мой друг, смеясь, говорит: “Представляешь, открываем сейчас газету, а там ты”. А это такая глубокая-глубокая не просто французская, а фламандская даже деревня. Здесь свой язык, свои газеты… Глушь! И шутка выглядит смешной. Но, пока я жду его на заправке, машинально беру со стенда какую-то газету. И, Катя, ты только вообрази: в провинциальной фламандской газете на первой полосе – мой портрет! Я ни одного слова не понимаю. Но я вижу свою фотографию, кадр из этого ролика, и в подписи под ней различаю слово “Путин”! И теперь уже сама говорю: “Представляешь, я возьму другую газету, а там – опять я”. Ровно это и происходит. Мой друг пытается взять эти газеты с собой, а я кричу: “Выкинь, выкинь, пожалуйста!” Потому что я не могу больше жить в этой реальности, я уехала, сбежала сюда от нее. Он газеты выбросил. Теперь жалею. Надо было сохранить для истории.
ГОРДЕЕВА: У тебя была возможность объясниться с Собчак по поводу ролика?
ХАМАТОВА: А зачем? Я-то была уверена, что мне с ней объясняться не надо – нет повода. А потом просто случилась “Ника”.
15 апреля 2012 года на двадцать пятой церемонии вручения наград лауреатам кинопремии “Ника” соучредители благотворительного фонда “Подари жизнь” актрисы Чулпан Хаматова и Дина Корзун были удостоены специального приза. Его вручали народная артистка Грузии Тамара Гвердцители и народный артист России Евгений Миронов. Когда на сцену Крокус Сити Холла выходили Корзун и Хаматова, зал встал и несколько минут аплодировал стоя. Дождавшись тишины, Евгений Миронов произнес: “Вы не ограничились одноразовой помощью, а осознав объем катастрофы, вы взяли на свои хрупкие плечи огромный груз ответственности. И за вами уже целая армия ваших друзей, волонтеров, которые поверили в вас и ваше дело. Вы первыми подняли цунами неравнодушия и среди простых людей, и среди больших начальников. И на этой волне открылись уже десятки других фондов, которые пытаются заниматься тем же, чем вы, помогать самым нуждающимся. Ведь отношение к детям и старикам – это лицо цивилизованной страны. Милые девочки, спасибо, что вы сделали это лицо намного симпатичнее”. Миронов на пару шагов отошел от микрофона, но тут же вернулся и продолжил: “И еще. Для меня это большое открытие. Я не знал, что заниматься добрыми делами – это так невыгодно. Мало того, что вы занимаетесь этим двадцать четыре часа в сутки в ущерб и профессии своей, и своим детям, так еще и находятся какие-то бездельники, авантюристы и просто ублюдки, которые, сидя дома на диване, хотят вас как-то укусить, обидеть. Дорогие мои девочки, знайте, что за вами стена не только из тысяч спасенных вами детей, но и из всех нас, коллег ваших, которые безмерно вас уважают и любят. И эта «Ника» – доказательство этой любви и преклонения перед вами”. Когда речь Миронова закончилась и новая волна аплодисментов стихла, ведущая церемонии Ксения Собчак, сославшись на невозможность задать вопрос в другое время и в другом месте, неожиданно спросила Хаматову: “Если бы ты не занималась благотворительностью, ты бы поддержала кандидата в президенты Владимира Путина или осталась бы в стороне от политической деятельности?” В зале раздался свист.
Миронов выхватил микрофон у Чулпан и крикнул Собчак: “Зачем вы это делаете?” Началась перепалка. К микрофону подошла Хаматова и сказала: “Ксюша, давай не будем это обсуждать, это же праздник кино!” КАТЕРИНА ГОРДЕЕВА
ХАМАТОВА: Честно говоря, когда Ксюша на сцене обратилась ко мне, я решила, что она будет извиняться за свой подлый ролик в интернете. У меня даже сомнений не было: вот сейчас она попросит прощения.
И вдруг я слышу слова: это единственная ее возможность спросить что-то у меня… Но ведь это вранье! Она ни разу не пыталась со мной связаться. Я стою на сцене и отвечать ей могу только в контексте такого же скандалообразного кидания перчатками, потому что оправдываться я не собираюсь, мне не в чем оправдываться. Но люди в зале, которые, открыв рот, следят за происходящим, – они же ни в чем не виноваты! Зачем было их вовлекать в эту подлую историю? Поэтому я как-то попыталась, в очередной раз зажмурившись, всё это закончить.
Спустя несколько месяцев, в июне 2012 года, Ксения Собчак пригласила Чулпан Хаматову объясниться в свою программу “Собчак живьём”. Но эфир оказался не менее скандальным.
Программа началась с выяснения отношений по поводу случившегося на “Нике”:
“К. СОБЧАК: Спасибо, что пришла. Спасибо, что дала возможность пообщаться с тобой в правильном месте для вопросов. Вопрос первый не может быть другим: если бы ты не занималась благотворительной деятельностью, поддержала бы ты кандидата в президенты Владимира Путина или бы ты воздержалась от участия в политической деятельности?
Ч. ХАМАТОВА: Ты понимаешь, я вообще не расцениваю этот ролик как политическую деятельность. Если бы я не занималась благотворительной деятельностью, я вообще не знаю, кто бы я была на сегодняшний день, жила бы я в стране России и вообще что бы я делала? Это уже настолько нерасчленимые вещи. Поэтому я не могу тебе ответить на этот вопрос. Именно потому, что я занимаюсь этой деятельностью, я сказала, что я буду голосовать за Путина, потому что у меня были конкретные результаты его работы. И для меня это много. Для кого-то это его обязанность, «он должен» и так далее. Для меня это много. Для меня, для врачей, для детей, которые там лечатся, для меня это поступок, это большое событие, потому что его не должно было быть в принципе, и все нам говорили: «Слушайте, ну, это всё понятно, деньги распилятся, поделятся». Что и происходило (страна из бюджета выпадала, впадала). В общем, мне кажется, что нельзя только так однозначно мазать всё одной краской. И те же самые избиратели – они должны знать еще о каких-то других сторонах будущего народного избранника.
К. СОБЧАК: Это правда. Слушай, ну вот всё-таки, возвращаясь к «Нике». Такой был резонанс после этого, столько было вокруг этого разговоров, дискуссий. Мнения так полярно поделились. Скажи, а ты считаешь, что это был неуместный вопрос там?
Ч. ХАМАТОВА: Абсолютно, да.
К. СОБЧАК: А почему?
Ч. ХАМАТОВА: Для меня это было абсолютно неуместно, потому что сама по себе премия – она была очень нелепая. И я, и Дина это абсолютно понимали. У меня нет «Ники» за кинематографический вклад. Дине повезло – у нее есть. И когда Вадим Абдрашитов и Гусман сказали, что они хотят нас как-то вот этой «Никой» вот так вот поддержать, было понятно, что это, как бы к кинематографии не имеет никакого отношения.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
