Меня неодолимо влекло сделать это.
Эд Гин, серийный убийца (прототип персонажей романов «Психоз» и «Молчание ягнят») Джаспер Мур — сейчас он носил имя Энди Смит, а за прошедшие годы сменил еще несколько — сидел за столом с двумя дочками своей жены, пока та готовила им всем завтрак.
— Пап, что ты читаешь? — спросила старшая, восьмилетняя Миранда, и вытянула шею, чтобы посмотреть газету.
Джаспер оторвал глаза от статьи, которую перечитал уже дважды.
— Статью об одной женщине, которая руководит тюрьмой на Аляске.
— А где Аляска? — спросила младшая сестра, шестилетняя Челси, и встала на стуле на коленки.
— Это такое далекое-предалекое место, и там очень холодно, — ответил Джаспер.
— Холоднее, чем здесь? — уточнила девочка.
Джаспер усмехнулся.
— Мы живет в Аризоне. Почти везде холоднее, чем здесь.
Челси надула губы.
— Только не сегодня. Сегодня у нас дождь.
Джаспер сделал глоток кофе.
— Верно, даже у нас время от времени идет дождь, — согласился он.
— А сколько людей живет на Аляске? — задала новый вопрос неугомонная Челси.
— Не очень много, — ответил он. — Это уже край земли.
— А что такое край земли?
Ему следовало предвидеть этот вопрос.
— Это такое огромное пустое пространство, где живут разные звери.
Миранда, нахмурив брови, пристально разглядывала — фото Эвелин.
— А зачем такой красивой тете тюрьма в таком холодном месте?
— Это тюрьма нового типа. Они там пытаются заглянуть людям в головы, — пояснил Джаспер.
— А это можно? — Челси поморщила носик.
— Они пытаются.
— А разве это не больно? — На лице девочки был написан ужас.
Хиллари, жена Джаспера, сняла с плиты сковородку.
— Вряд ли такое место, как тюрьма, должно быть приятным. Туда сажают очень плохих людей.
— Вот и мне кажется, что это не очень приятное место, — сказал Челси.
— Думаю, Эвелин Тэлбот там не так уж и плохо, — заметил Джаспер. — Она ведь не сидит за решеткой. Подозреваю даже, что ей нравится ее работа и она уверена, что делает что-то полезное.
— А ты так не думаешь? — спросила Хиллари.
По лице его жены уже пошли небольшие морщины, и Джасперу это не нравилось. Неужели нельзя сделать ботокс или что-то в этом роде? Да и вообще, что она могла ему предложить? Разве что доступное тело, когда ему требовался секс, и деньги, которые она зарабатывала как медсестра. Ее заработок — единственное, на что он мог рассчитывать, когда сидел без работы, а он чаще сидел без нее, нежели работал. Кстати, именно по этой причине от него ушла его первая жена.
— Лично для меня психиатрия — это сплошное надувательство. Как можно узнать, на что способен человек, если просто дать ему заполнить опросник?
— Опросник? — переспросила жена. — Психиатры изучают поведение. Тем более что вокруг сколько ненормальных! Кто-то же должен их изучать и пытаться найти ответы.
Она всегда вела себя так, будто умнее его. Это тоже ему не нравилось. Однако он не стал на этом зацикливаться. Он давно уяснил для себя, какие люди важны, пусть всего лишь из практических соображений, поскольку обеспечивают ему комфорт, и какие представляют собой расходный материал, необходимый для удовлетворения… некоторых аппетитов.
— Я бы не хотела сидеть в тюрьме на Аляске, — сказала Миранда и даже поежилась.
Накладывая мужу в тарелку яичницу, Хиллари заглянула ему через плечо.
— А почему тебя так интересует этот Ганноверский дом? Всякий раз, когда о нем сообщают в новостях, тебя невозможно оторвать ни от газеты, ни от экрана.
Она даже не догадывалась.
— Хотелось бы когда-нибудь туда съездить и посмотреть.
— Тюрьму? — ужаснулась жена.
— Аляску, — ответил он со снисходительной улыбкой.
