И не смотрите на меня так. Вечер у меня и без того выдался напряженный.
Я медленно огляделся по сторонам и Прислушался.
Ничьего присутствия я не уловил. Тогда я отворил Внутреннее Зрение — совсем ненадолго, чтобы осмотреться по сторонам — но и никого, спрятавшегося за магической завесой, тоже не обнаружилось. я отошел на несколько шагов в сторону и кивнул Баттерсу.
— Повторите еще раз.
Он повторил, хотя на отполированном полу музея мел оставлял следы гораздо хуже, чем на асфальте. Через пару минут он кивнул в направлении Сью.
— Где-то там, — сказал он.
Он разрушил круг, и мы поспешили в ту сторону.
— Постарайтесь не шуметь, — вполголоса посоветовал я. – Охрана вполне может находиться где-то недалеко.
Мы остановились у самых ног Сью и проверили еще раз. Баттерс нахмурился, оглядываясь по сторонам.
— Тут что-то не так, — сказал он. – Если верить ДжиПиЭс, точка с этими координатами находится в этой стене. Мог Костлявый Тони спрятать ее в стене?
— Стена каменная, — возразил я. – И мне кажется, кто-нибудь, да заметил бы, как он вынул кусок стены входного зала, а потом поставил его на место.
Он легонько встряхнул прибор.
— Тогда не понимаю.
Я прикусил губу и посмотрел на Сью.
— Антресоль, — опомнился я.
— Что?
— Идем, — я ткнул пальцем вверх. — Там, наверху, открывающаяся в большой зал галерея. А может, это этажом ниже.
— Как мы узнаем, наверху или внизу?
— Посмотрим. Начнем с антресоли. Этажи ниже – это просто адский лабиринт, — я поспешил к лестнице, и Баттерс за мной. Нога моя, конечно, протестовала против поспешного подъема, но все мои инстинкты буквально визжали о том, что я прав, и возбуждение делало боль чем-то, не достойным внимания.
Поднявшись на галерею, мы миновали выставку, посвященную Дикому Западу и шоу Буффало Билла: седла, деревянные винтовки, которые носили участвующие в шоу ковбои и индейцы, кавалерийские горны, военные шапки с перьями, кожаные жилеты, мокасины, древние башмаки, несколько потрепанных боевых тамтамов и около миллиона старых фотографий. Далее следовало что-то вроде интерактивной экологической экспозиции, а за ней – стенд, на котором красовался огромный, сплющенный на вид череп динозавра.
Баттерс проверил координаты еще раз и кивнул в сторону черепа.
— Мне кажется, это здесь.
Я подошел к черепу. Табличка гласила, что это настоящий череп Сью, но что географические подвижки и давление настолько деформировали его, что для скелета музей соорудил пластмассовый. Высоко держа пентаграмму, я медленно обошел череп, превратившийся в огромный камень. Я вглядывался в зияющие трещины на камне, а когда не нашел книги, опустился на четвереньки и принялся искать под массивной платформой, на которой лежал череп.
К нижней поверхности платформы скотчем крепился небольшой конверт из крафт-бумаги. Я отодрал его и дрожащими пальцами вскрыл конверт.
Из него выпала на пол небольшая, тоненькая книжица в черной кожаной обложке.
Мгновение я держал ее правой рукой. Я не ощутил ни покалывания магических энергий, ни проявлений скрытого зла, ни опасности. Это была просто книга без названия на обложке – и все же я не сомневался в том, что нашел Слово Кеммлера. Мои пальцы задрожали сильнее, и я открыл ее.
На титуле и впрямь красовались зловещие, похожие на пауков буквы: СЛОВО ГЕНРИХА КЕММЛЕРА.
— Эй, это было здорово! – воскликнул Баттерс. – Это она?
— Она, — подтвердил я. – Мы ее нашли, — я покосился на Баттерса. – Точнее, это вы ее нашли, Баттерс. Я не смог бы этого сделать без вашей помощи. Спасибо.
Баттерс просиял.
— Рад, что смог помочь.
Мне показалось, я услышал звук.
Я поднял руку, не дав Баттерсу заговорить дальше.
Звук не повторился. Ничего, кроме дождя и грома.
Я приложил палец к губам, и Баттерс кивнул. Я зажмурился и медленно, осторожно, напряг свои чувства. На долю секунды мыслей моих коснулось шевеление холодной энергии.
Некромантия.
Я поспешно отпрянул от нее.
— Баттерс, уходите.
Коротышка-патологоанатом удивленно оглянулся на меня.
— Что?
— Уходите, — чуть более резко повторил я. – В дальнем конце галереи есть пожарный выход. Выходите через него. Бегите. Убирайтесь отсюда и не останавливайтесь, пока не окажетесь в каком-нибудь безопасном месте. Не оглядывайтесь. Не сбавляйте хода.
Он продолжал таращиться на меня, побледнев как смерть.
— Ну! – рявкнул я.
Баттерс сорвался с места. Я слышал, как он испуганно попискивает на бегу.
Я закрыл глаза и снова сосредоточился, пытаясь определить источник темной энергии. Я снова коснулся ее и на этот раз не пытался скрыть своего присутствия.
Кто бы это ни был, он вошел через разбитую мною дверь. Я ощущал там знакомую уже ледяную энергию, смешивавшуюся с холодной, жадной страстью.
Я подошел к парапету галереи и заглянул вниз.
Гривейн стоял посреди зала. Полы мокрой шинели развевались, с полей шляпы капала вода. Вокруг него стояли полукругом мертвецы, и он отбивал рукой на бедре медленный, неспешный ритм.
Мне хотелось повернуться и бежать отсюда, но я не мог. Мне надо было отвлечь их подольше, чтобы дать Баттерсу шанс уйти. И потом, если бы я попытался бежать, мне пришлось бы это делать через тот же пожарный выход, а пока я огибал бы здание к месту, где стояла моя машина, зомби десять раз догнали бы меня и растерзали на части.
Я облизнул губы, стараясь трезво оценить имеющиеся у меня возможности.
И придумал. Зажав светящуюся пентаграмму в зубах, я открыл книгу и принялся листать ее страницу за страницей. Я не читал ее. Я даже не пытался читать ее. Я просто открывал страницу, задерживал взгляд на верхней строке, на нижней – и переводил его на следующую страницу.
Книжка была совсем короткой. На то, чтобы перелистать ее, у меня ушло не больше двух минут.
Со стороны лестницы послышались шаги, и я встал, изготовив свой браслет-оберег.
Гривейн поднялся на галерею; зомби строем маршировали за ним. Он остановился и с минуту смотрел на меня с непроницаемым выражением лица.
— Не подходите, — негромко посоветовал я.
Он медленно зажмурился, потом открыл глаза.
— Почему?
Я поднял руку с зажатой в ней книгой.
— Потому, что у меня здесь «Слово», Гривейн. И если вы не отступите, я сожгу ее к чертовой матери. Пепла не останется.
