Она прижала ладонь к его губам, заставляя замолчать.
— Прости меня за прошлую ночь. Просто я надеялась… Наверное, надо еще раз попытаться. Но мне не жаль, что… — Она махнула рукой, показывая на скомканную постель.
— Мне тоже. В первый раз за несколько месяцев я заснул по-настоящему.
Тамир усмехнулась, потом отбросила одеяло и встала. Перед глазами Ки еще раз мелькнули ее обнаженные ноги и скрылись под юбкой. Тамир была такой же худенькой и чуть угловатой, как жеребенок, но ее длинные ноги приобрели плавные женские очертания, хотя и остались по-мальчишески крепкими. Как же он не замечал этого прежде?
Тамир обернулась и поймала его взгляд.
— У тебя такой вид, будто ты рыбьей костью подавился.
Ки выбрался из постели и подошел к ней, снова оглядывая Тамир с головы до ног, словно прежде ни разу не видел ее по-настоящему. Она была всего на ладонь ниже его ростом.
Тамир вскинула брови.
— Ну и?..
— Нари права. Ты стала чертовски хорошенькой.
— Да и ты тоже. — Она лизнула большой палец и стерла кровь с его подбородка. Потом коснулась его жидких усов.
— Они ужасно колются, когда ты целуешь меня.
— Ты королева. Можешь запретить усы и бороды, если захочешь.
Тамир подумала над его предложением, потом опять поцеловала его.
— Нет, — решила она. — Думаю, я привыкну. Еще начнут говорить, что вместе со мной все придворные превратились в женщин.
Ки согласно кивнул, потом высказал вопрос, висевший между ними:
— И что теперь?
Тамир пожала плечами.
— До шестнадцати лет я не могу выбрать супруга, но ведь до этого осталось меньше двух месяцев. — Она вдруг запнулась и жарко покраснела, осознав смысл сказанного. — Ох, Ки! Я не хотела сказать… то есть…
Ки передернул плечами и нервно почесал затылок. Женитьба — слишком серьезное дело, чтобы говорить о ней прямо сейчас.
Но в ее глазах по-прежнему светился вопрос. Ки обхватил ее лицо ладонями и еще раз поцеловал в губы. Это был самый целомудренный поцелуй в его жизни, однако его тело мгновенно отозвалось, а дрогнувшие ресницы Тамир выдавали ее чувства.
Не успел он вымолвить ни слова, как в дверь постучали и вошел Аркониэль. Они с виноватым видом отпрыгнули друг от друга.
Аркониэль усмехнулся.
— А, вы уже встали. Нари разбушевалась, когда увидела твою кровать пустой.
Нари ворвалась в комнату следом за ним и с прищуром уставилась на провинившихся.
— Чем это вы тут занимались?
— Ничем таким, чтобы тебе стоило волноваться, — поспешил заверить ее Аркониэль.
Однако Нари продолжала хмуриться.
— Она еще слишком мала, чтобы обзаводиться большим животом. У нее еще и бедер-то нет. А тебе, Ки, надо бы получше соображать, если уж она такая бестолковая.
— Пожалуй, ты попала в точку, — сказал Аркониэль, изо всех сил сдерживая смех.
— Да я ничего такого не делал! — возмутился Ки.
— Мы не делали! — воскликнула Тамир, заливаясь краской.
Нари погрозила ей пальцем.
— Вот и впредь не делай, пока не знаешь, как уберечься. Тебе, поди, никто и не говорил об этом? Знаешь, как сделать предохраняющее кольцо?
— В этом не было нужды, — сказал волшебник.
— Дураки вы все! Любая девушка, у которой начались лунные циклы, должна это знать! А ну, мужчины, убирайтесь отсюда, дайте мне поговорить толком с моей девочкой.
Она едва ли не вытолкала Ки и Аркониэля из комнаты и захлопнула за ними дверь.
— Я знаю, как делают кольца для предохранения, — проворчал Ки.
Его сестры и служанки частенько вечерами сидели у очага, сплетая маленькие пряди шерсти и ленточек, а потом обмакивали их в оливковое масло. В их доме все буквально спали друг на друге, так что никаких тайн интимной жизни просто не существовало. Если девушка не хотела ребенка, она знала, как пристроить такое колечко перед тем, как лечь в постель с мужчиной. Но представить Тамир на их месте Ки не мог.
— Я только поцеловал ее! Я ни за что не стал бы…
Аркониэль ухмыльнулся и промолчал.
Ки нахмурился, прислонился к стене и, сложив руки на груди, стал ждать Тамир.
Вышла она слегка побледневшей. Следом шла Нари, сердито грозя Ки пальцем.
— Ты! Не вздумай расшнуровывать свои штаны!
— Да мне и в голову не приходило, черт побери! — крикнул Ки ей вслед, когда старая кормилица грузно затопала вниз по лестнице. — Тамир, как ты?
Тамир все еще выглядела потрясенной.
— Хорошо. Но если то, что сказала Нари, правда, я скорее отправлюсь в бой без оружия, чем решусь завести ребенка. — Она вздрогнула, потом выпрямилась и посмотрела на дверь башни. — Она заперта?
Аркониэль кивнул.
— Если хочешь, я открою.
— Я должна попытаться еще раз. Вы можете пойти со мной.
— Попробовала бы ты нас остановить, — фыркнул Ки, и он совсем не шутил.
Аркониэль прикоснулся к замку, и дверь распахнулась.
— Позволь мне пойти вперед и снять чары с верхней двери.
Ки шел следом за Тамир, почти вплотную, когда она поднималась по ступеням, и был удивлен, как обыденно все выглядело здесь при свете дня. В косых утренних лучах танцевали пылинки, сквозь стрелковые щели в стенах врывался ветерок, заполняя башню сладкими запахами трав.
Аркониэль открыл дверь в комнату Ариани, и там было еще светлее, но Ки все равно не отходил от Тамир и с подозрением осматривал все углы. Ставни на западном окне все еще были открыты, и Ки слышал доносившийся снизу шум реки и утренний птичий хор в лесу.
Тамир остановилась в середине комнаты и медленно повернулась вокруг себя.
— Ее здесь нет, — сказала она наконец, но не с облегчением, а огорченно.
— Нет, — согласился Аркониэль. — Я часто ощущал ее присутствие по ночам, но днем — никогда.
— Брата я видела в любое время, хоть днем, хоть ночью.
— Его призрак совсем другой.
Тамир подошла к окну. Ки пошел за ней, не слишком доверяя рассуждениям Аркониэля о призраках. Насколько знал он сам, кровожадные спутники ночных кошмаров могли возникнуть невесть откуда в любой момент. Привидения всегда были опасными, по крайней мере, так учили Ки, да и как он мог в этом сомневаться, когда видел все собственными глазами?
— И что же мне делать? — вслух сказала Тамир.
— Может, и ничего, — ответил Аркониэль.
— Тогда зачем жрица велела мне идти сюда?
