Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
Хэлена медленно сползла с постели и нашарила своё платье. Одевшись, она взяла шаль и хотела было уйти, но остановилась. Её отвращение стоило больше, чем обильный ужин и тёплый платок. Она нашла одежду толстяка и принялась рыться в карманах, извлекая оттуда талеры и гульдены. Потом она нашла и его кошелёк, и перстень с драгоценным камнем. Однако отвращение только усилилось. Теперь она чувствовала себя не просто дешёвой кабацкой шлюхой, но ещё и воровкой.
Она поборола это чувство и вышла на улицу. В дёргающемся свете масляного фонаря она увидела крестьянина, который выводил лошадь из стоила.
— Здравствуйте. Куда вы направляетесь? — вежливо спросила она.
Крестьянин повернул к ней заросшее редкой бородой лицо, осмотрел сверху до низу, а потом ответил:
— На юг, через Тюрингский лес в Бамберг. Хорошо поторговал брюквой, вот, еду пустой, — он развёл руками и улыбнулся.
— Подвезёте меня?
— Садись.
Так она покинула постоялый двор. В темноте они выехали на тракт и крестьянин начал рассказывать, что он сам не из Бамберга, и из деревеньки неподалёку, что брюква в этом году уродилась отменная. Потом он говорил что-то про то, как лучше ухаживать за ней, когда садить и поливать…
Хэлена не слушала его. Едва взошло солнце, как он замолчал. Тогда она достала книжицу Эбенхольца и продолжила чтение.
«2 Мая 1630
Сегодня Фридрих познакомил меня с Готфридом Айзанхангом, о котором отзывался как о надёжном, хоть и недалёком исполнителе воли Церкви. Он говорил, что Готфрид может хорошо послужить делу инквизиции, однако уточнять, как именно, не стал.
Айзанханг оказался мрачным молодым человеком в чине сержанта. Когда он провожал меня из ратуши, нас чуть не разорвала толпа людей».
Дальше Эбенхольц скучно описывал события из своей жизни в Бамберге, перечислял всех людей, с которыми знакомился. Хэлена пролистала страницы назад, чтобы узнать, что происходило до того, как он встретился с викарием, и нашла:
«Всё колдовство происходит от дьявола, и все колдуны и ведьмы получают волшебные силы непосредственно от него. Ковен — это колдовская община, имеющая целью вредить людям и церкви.
Вообще я заметил, что бывает два типа колдовских ковенов: кельтские и иудейские.
Тут я считаю важным сделать некое отступление, чтобы объяснить феномен так называемой „охоты на ведьм“.
У всех народов прошлого, даже у самых тёмных язычников, есть законы против колдовства. К сожалению, я не могу привести здесь примеров из книг, но по возвращении сразу же это сделаю.
В христианских же странах первая ведьма была казнена только в 1498 году. Кто-то может посчитать это отсталостью, но мне всё видится иначе. Я считаю, что Господь не позволял нам устраивать суды над ведуньями, потому что по бесконечной доброте своей давал им шанс исправиться и принять правильную веру, которым они не воспользовались.
Кельтские являют собой остатки древних культов Европы. Это своего рода смесь из множества языческих верований, включающая в себя германо-скандинавские и англо-саксонские традиции. Сия смесь, думается мне, образовалась от неустанной охоты на ведьм. В том смысле, что язычники, терпя постоянный урон от инквизиции, вынуждены прятаться и смешиваться между собой, а вместе с тем смешивать и свои традиции.
Хотя в мелочах устройство и обычаи кельтских ковенов различаются, основы у них примерно одинаковы.
Члены ковена поклоняются языческим богам — часто это рогатый бог-отец (в облике которого мы безошибочно угадываем черты дьявола) и богиня-мать. Они символизируют противоположные силы, соответственно: война-мир, ярость-спокойствие, огонь-вода, пыл-холодность, а так же мужское и женское начала.
Ковен управляется обычно двумя жрецами — мужчиной и женщиной, а так же советом старейшин. Жрец и жрица на игрищах и праздниках часто изображают бога и богиню, совокупляются друг с другом и делают другие непристойные вещи.
Молодых послушников принимают в общину через специальные ритуалы, которые чаще всего являются обычным лишением девственности с вариациями.
Обряд принятия так же имеет один важный аспект…»
Тут телега свернула с основного тракта и углубилась в редкий лес.
— Куда мы едем? — подозрительно спросила Хэлена, отрываясь от чтения.
— Тут можно срезать, есть короткий путь, — ответил спутник.
Хэлене стало тревожно. Лес темнел, дорога становилась всё хуже, как будто по ней никто не ездил. Птицы затихли, а попутчик начал бросать на Хэлену странные взгляды…
А потом телега вдруг остановилась.
— Ну что, — сказал крестьянин. — Пора бы и заплатить…
Он обнял Хэлену трясущимися руками, прислонился к ней колючей бородой, и начал твёрдыми губами жадно целовать её. Он набросился на неё, как набрасывается на воду отчаявшийся и обезвоженный путник пустыни.
Хэлена схватила его за грязные волосы, оттащила его мерзкое лицо от себя, а потом свалилась на землю и бросилась в лес.
— Эй! Да подожди же… да я же… хотел, ведь… — неслось сзади, когда она продиралась сквозь подлесок. Она испачкала в грязи платье, изодрала его о колючие ветви, но насильник всё же отстал. Впрочем, Хэлена не смогла бы с уверенностью сказать, что он вообще слезал с телеги, чтобы гнаться за ней.
Она остановилась, чтобы отдышаться и осмотрела платье. Видимо это глубокий вырез на груди так привлекал к себе разного рода изголодавшихся по женской ласке стариков. Подол был изорван во многих местах, мокрая грязь запятнала чистую когда-то ткань. Да, в этом платье теперь стыдно показываться даже в деревне.
Шаль пострадала меньше, и это радовало. До Бамберга, по словам крестьянина, оставалось совсем немного, и Хэлена решила проделать оставшийся путь пешком, благо она успела исходить здешние леса вдоль и поперёк в поисках нужных трав.
Хорошо, что она догадалась обобрать, толстяка, этих денег хватит ей… И тут она спохватилась, обшарила пояс, но кошелька, в котором лежал золотой перстень и гульдены, не было. Наверное он выпал где-нибудь в этом подлеске или остался в телеге у крестьянина. может быть именно поэтому он не стал гнаться за ней?
Осталось только несколько монет в декольте, которые она отложила на всякий случай. Как раз на ночлег и ужин. Но всё же нужно было проверить, может быть, кошелёк выпал, когда она бежала, и сейчас лежит где-нибудь неподалёку, в траве.
Она собралась было вернуться, как услышала топот копыт и скрип деревянных колёс. Бородатый всё ещё был там, наверное, ждал её. А может быть, он рыщет где-то здесь, а его лошадь нервно переступает с ноги на ногу, фыркает и отряхивает шкуру, отчего скрипят деревянные оглобли?
От этих мыслей Хэлену прошиб холодный пот. Она подхватила подол платья и побежала через лес туда, где должен был быть Бамберг.
Через некоторое время она вышла на возвышенность, и взору её предстали башни императорского собора, сияющие купола церквей и оранжевые крыши домов. Бамберг и вправду был рядом, рукой подать. Хэлена радовалась, несмотря на то, что всё шло наперекосяк.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
