— Думаю, теперь я заберу это у тебя, детка. — Контрабандист протянул руку за шпагой Тэсс.
— Но…
— Сейчас же, Тэсс. Виконт прибыл издалека, чтобы поговорить со мной, и самое меньшее, что мы можем сделать, — это выслушать его. Ты согласна?
Тэсс нехотя вручила серебряную шпагу Лису, который медленно поднес ее к горлу Рейвенхерста.
— Вот мы наконец и встретились, лорд Рейвенхерст. — Свободной рукой Джек приподнял треуголку и отвесил виконту легкий поклон, не отводя клинка от шеи офицера. — Неужели у вас, как у комиссара Королевского военного канала, остается время совать нос в мои дела?
— Твои дела входят в круг моих обязанностей, негодяй, как тебе хорошо известно, — сердито отпарировал Рейвенхерст. — И стоит ли тебе удивляться, если к твоим преступлениям добавились убийства?
— Мои преступления, как ты их называешь, могут заключать в себе многое, но только не убийство. — Шпага выдвинулась вперед, впиваясь в горло Дейна. — И тебе надо помнить об этом, парень, а то наш разговор быстро закончится. Шагай — поговорим в подземелье, где нас никто не потревожит.
— Можешь проткнуть меня прямо здесь, мерзавец, ибо у меня нет желания идти с тобой.
— Ах вот как? А я-то пришел сюда, полагая, что ты расскажешь мне нечто важное.
Рейвенхерсту пришлось плотно сжать губы, чтобы побороть в себе желание послать контрабандиста к дьяволу. Но Лис был прав: он разыскивал этого человека, и приказы морского министерства были важнее любых личных амбиций в этом деле. По этой и только по этой причине Рейвенхерст проглотил проклятия и кивнул:
— Прекрасно! Но то, что я собираюсь сказать, предназначено только для твоих ушей. — Его лазурные глаза блеснули при взгляде на оцепеневшую Тэсс. — Она должна остаться здесь.
Тэсс с вызовом скрестила руки на груди.
— Я не собираюсь уходить. Это дело касается меня в той же степени, что и каждого из вас.
Глаза Джека сощурились в прорезях маски.
— Девчушка права, Рейвенхерст. Что-то подсказывает мне, что вы уже разоблачили ее безумный маскарад. Если мы отстраним Тэсс от разговора, это может спровоцировать ее на еще более дикие выходки. От этих намерений, детка, ты должна полностью отказаться, — прорычал Джек, — а не то почувствуешь на своей попке мою тяжелую руку.
Тэсс принялась бормотать что-то протестующее, но суровый, предупреждающий взгляд Джека остановил ее.
— Кончено, Тэсс, тебе придется смириться с этим. Не будет больше полночных рейдов! Если посмеешь ослушаться меня, очень пожалеешь об этом.
Рейвенхерст слегка приподнял брови. При всей его ненависти к этому парню, приходилось согласиться с Лисом — в этом деле по меньшей мере. Но едва ли это был разговор любовников, как он того ожидал. Нет, этот человек обращался с Тэсс скорее с грубоватой заботливостью дядюшки, чем с нежностью влюбленного!
— Я сама делаю выбор, — отпарировала Тэсс, — как это было всегда. Ты меня не удержишь.
— Возможно, что, как бы то ни было, ты сделаешь так, как я велю, детка. — Голос Лиса изменился, стал суровым и повелительным. Тэсс насторожилась: прежде он никогда так с ней не разговаривал.
— Он прав, — согласился Дейн. — В следующий раз Хоукинз не промахнется. И если не Хоукинз, это будет кто-то другой. Возможно, молодой таможенный офицер, которому не терпится прибрать к рукам тысячу фунтов наградных денег. Или, быть может, болтливый сосед, часто видевший одно и то же странное происшествие. Не думаю, что вам доставит удовольствие провести ночь на попечении Хоукинза, мисс Лейтон. — Он произнес ее имя с холодной официальностью. — Он тот человек, который будет с удовольствием изобретать способы заставить вас отплатить за то, что выставили его дураком.
— У меня нет намерения…
— В том-то и дело, ни у одного преступника их нет. Но это все-таки происходит. Однажды рефлексы не срабатывают. Вы делаете ошибку, пусть даже незначительную, и вас хватают. Все карты против вас, понимаете? Даже он скажет, что это правда.
Губы Джека сложились в тонкую линию, в следующее мгновение он мрачно кивнул:
— Рейвенхерст прав, детка, как бы ни было трудно признать это.
Дейн пожал плечами:
— Мы собираемся разговаривать или простоим здесь, споря, всю ночь? Полагаю, вход в подземелье должен быть где-то рядом. — Он внимательно рассматривал гранитную стену. — Я думаю, здесь.
Тэсс подавила вздох удивления. И давно ему известен ее секрет?
Виконт мрачно улыбнулся.
— Мы с моими людьми наблюдаем за этим местом уже несколько недель, мисс Лейтон. Мне известно о Фарли почти все. И о вас, — таинственно добавил он.
— Иди и открой подземелье, детка, — пробурчал Джек после минутного колебания.
— Но он увидит…
— Уже немного поздно. Он и так вскоре обнаружил бы его.
Тэсс фыркнула, бормоча что-то вполголоса. Позволь только мужчинам объединиться против женщины! Дай им только побыть вместе еще несколько часов — и их потом водой не разольешь!
Повернувшись к ним спиной, она нащупала маленький прямоугольный камень у основания стены. Послышался слабый щелчок. В следующее мгновение в каменной стене открылась дверь.
Рейвенхерст следил за ней, не упуская ни одной детали, включаю ее попытку скрыть свои действия.
— Очень умно, мисс Лейтон. Мои аплодисменты! Я мог бы стоять прямо перед камнем и так и не увидеть защелки.
Тэсс позволила себе улыбнуться.
— Но это как раз то, что вы уже делали, милорд. Полагаю, в двух случаях.
Рейвенхерст сверкнул на нее глазами, потемневшими в предвкушении мести.
Через несколько минут они уже были внизу, в маленькой комнатке с гранитными стенами, которую освещала мерцающим светом стоящая на перевернутой бочке свеча.
— Итак, лорд Рейвенхерст, — тихо произнес Лис, опершись спиной о холодную каменную стену. — Теперь, быть может, вы расскажете, что заставляет вас так настойчиво гоняться за мной по болотам и пустошам? Или же я неправильно разгадал ваш характер? Может, вас привлекает только блеск золотых гиней?
Виконт довольно долго стоял не шевелясь и изучая противника. Его лицо было непроницаемо, однако сжатые кулаки свидетельствовали о бешеном внутреннем напряжении.
— Меня действительно ведут по твоему следу золотые гинеи. Глаза Джека потемнели, пальцы сильнее сжали шпагу. Рейвенхерст скривил губы в легкой улыбке:
— О, я не имею в виду вознаграждение за твою поимку, приятель. Я охочусь за золотыми гинеями, предназначенными для Франции и покидающими это побережье под покровом темноты. Так или иначе, я намерен остановить того, кто занимается этой контрабандой, ибо каждая поставка продлевает проклятую войну, обеспечивая хлебом и вооружением людей Бонн. В особенности теперь мы не можем позволить… — Негромко выругавшись, Рейвенхерст прервал себя на полуслове.
