Книга Эликсир князя Собакина - Ольга Лукас

На этот раз красная физиономия Тяпова никакой доброжелательности не выражала. Прошло уже полночи, и хозяин кабинета выглядел усталым и раздраженным. Гостям из пятого апартамента он даже не предложил присесть.

Костя, всего четверть часа назад узнавший о похищении менделеевского аппарата и всех добытых веществ, был даже краснее алкогольного магната. Петр Алексеевич крепко держал друга за локоть. Еще в номере они договорились, что постараются уладить дело мирно, путем переговоров.

Роль голубя мира взял на себя Живой.

— Иван Ильич, большое спасибо за ужин, — начал он, лучезарно улыбаясь. — Очень было приятно выпить родимой тяпушки. Как мы ее пиарили с ребятами в свое время! И по-черному, и по-белому, и по-серому, и в хвост, и в гриву... Помните, конечно?

— Не могу я всех помнить, — буркнул Тяпов. — У меня вашего брата целая конюшня.

— Ну, меня-то вы забыть не могли, — ничуть не смутился гений пиара. — Теперь всей стране известно, от какой фамилии происходит слово «тяпнуть». В онлайн-словари внесено! А чья работа?

Лицо Тяпова чуть подобрело, и Паша это сразу заметил. Он хорошо помнил, что Иван Ильич обожает свою фамилию, и потому поспешил развить успех, ничуть не опасаясь переборщить.

Живой без спроса уселся в кресло перед столом и объявил:

— А недавно я сделал еще одно открытие. Ручное орудие для окучивания картошки из пяти букв знаете?

— Тяпка, — чуть подумав, ответил окучиваемый.

— Точно! И вы не поверите — тоже из ваших мест слово оказалось! Имею неопровержимые доказательства, что тяпку изобрели поморы. Картофель-то в россию через Архангельск завезли, так?

— Так.

— Вот. И предки ваши, стало быть, выращивали его еще до Петра Первого. А чтобы картошку окучивать, нужно что?

— Тяпка.

— Вот! Они ее и изобрели. И назвали в честь изобретателя, предка вашего. Так всегда бывает — Гей-Люссак там, Бойль-Мариотт, Децибел. В общем, не прикажете ли начать рекламную кампанию? Я думаю, для начала надо передачу на пятом канале замутить. Профессоров русского языка побородатее позовем, Ксюша умные вопросы задавать будет...

— У нас в деревне «тяпшей» топкое место называли, — сказал вдруг Ильич. — А «тяпкий» — это значило «ловкий».

— Гениально! Ловкие Тяповы осушили топкие места, насажали там картошки и окучили ее ручными орудиями. Как это звучит по-древнерусски? Тяпкие Тяповы затяпали тяпши, втяпали картяпки и обтяпали тяпками. Во! Да я вам все слова от вашей фамилии произведу! Давайте, что ли, тяпнем за это?

Ильич расплылся в улыбке, но тут открыл рот Бабст. Петр Алексеевич дернул его за локоть, однако было уже поздно:

— А еще есть выражение «денег тяпнуть». Украсть то есть. Ты куда аппарат дел?

Улыбка на лице потомка поморов исчезла, а красный цвет лица стал гораздо гуще.

— Какой еще аппарат? — спросил он.

Костя сбросил руку Петра Алексеевича и шагнул вперед.

— Ты мне не шути. Аппарат на балансе музея. Это государственная собственность.

— Да? А чего ж ты его в рюкзаке таскал? — удивился Иван Ильич. — Значит, украли у тебя в Пырьевске государственную собственность.

От возмущения Бабст не смог ничего ответить. Несколько секунд он только хватал воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, а потом заревел, как носорог, и ринулся на обидчика.

Петр Алексеевич и Паша бросились на Костю и повисли на нем. Скорее всего, разъяренный Бабст раскидал бы их и добрался до тяповского горла, но тут в кабинет влетел лейтенант Зинченко:

— Руки за голову! Всем к стене! Буду стрелять!

В руке у него поблескивал пистолет ТТ.

Следом за начальником охраны вбежали еще пятеро гестяповцев.

Через минуту почетные гости стояли, уперев лбы в стену, заложив руки за голову и расставив ноги на двойную ширину плеч, а Иван Ильич прохаживался у них за спинами и спокойно говорил:

— Да вы соглашайтесь, ребята. Всех ученых дармоедов разгоню, и создадим тут вместо них особый менделеевский отдел. Инновационно-креативный. Петра начальником поставлю, Пашка — зам по маркетингу. Ну а ты, чумовой, будешь замом по науке. И работайте себе спокойно со своим аппаратом. Согласны?

— Гнида! — ответил на это Бабст.

Зинченко подошел к нему и легонько стукнул ручкой пистолета по затылку.

— Фильтруй базар!

— Да погоди ты, — отмахнулся от него Тяпов. — Петр, ты чего молчишь? Ты же тут главный.

— Иван Ильич, я не буду с вами разговаривать, пока вы не скажете, что с моей сестрой.

— А ничего с ней особенного. Отдыхает себе в апартаменте. Слушай, ну ты же деловой человек! Ну подумай сам, какая тема! Правнук нашел рецепт князя Собакина. Вклад самого Менделеева. Тяпов покаялся и отрезвляет русский народ. Хорошие деньги заработаем, вам всем процент пойдет.

— Я давно понял, что это совершенно не коммерческий продукт, — вздохнув, ответил Петр Алексеевич. — Массовое производство организовать невозможно, потому что аппарат уникален, и компоненты тоже. А сам эликсир представляет чисто научный интерес, пить его просто опасно.

— И не отрезвляет он ни фига, — добавил Живой. — Наоборот, крышу сносит.

Тяпов усмехнулся.

— Ну а как же его вот этот ваш Майк Тайсон пил? Думаешь, я не знаю?

— А вы знаете, что с ним после этого было? — откликнулся Паша. — Да он чуть вертолет не грохнул, вместе с нами! Еще и до сих пор на людей бросается. Спросите вон у пилота!

Иван Ильич посмотрел на Усова, который с мрачным видом стоял в углу. Тот чуть заметно кивнул.

— Знаю и это, — сказал Тяпов. — Но надо же разобраться в напитке. Определим химический состав, попробуем сделать аналог аппарата. Ингредиентов наберем заново. Мишка Лиходумов траву свою сам в зубах притащит. Что не найдем — синтезируем. Поработаете месяцок, потом ясно будет. А, Петр? Соглашайся. Ты же сам с этим не справишься, тут ресурс нужен.

— Если вы что-то синтезируете, то получится опять тяповка. И вообще: вызовите сюда мою сестру, тогда будем разговаривать!

— Ах, сестру? Ну давай вызовем сестру. Машенька, поди сюда! А вы присаживайтесь, господа, чего так стоять.

Господа опустили руки и обернулись. Навстречу им из-за шкафа шагнула княжна Вера. Только вместо трогательного походного костюмчика на ней была облегающая фигуру черная форма.

— Сестренка! Жива! — кинулся к ней Петр Алексеевич.

Гестяповка сделала шаг назад.

— Петр Алексеевич, я вам никакая не сестра, — ответила она холодно. — Я сотрудница отдела внешней разведки.

Костя как подкошенный упал в кресло, согнулся пополам и закрыл лицо руками.