Книга Девятый император - Андрей Астахов

(город Венадур, Северная Лаэда)

Эрл Рослин Оленерог, командир волахских наемников в Венадуре, с равнодушным спокойствием наблюдал за тем, как Красные плащи и его солдаты вталкивают сектантов в большой деревянный сарай. Еще до полудня всех приверженцев еретического учения, выявленных в городе по доносам, собрали здесь, за крепостной стеной Венадура. Толпа собралась немаленькая – по самым приблизительным оценкам, сектантов было не менее пятисот человек. Тут были юноши и седые старики, взрослые мужчины и малые дети, включая младенцев, дряхлые старухи и юные женщины. Жаль, подумал эрл Рослин – всех этих несчастных ждет нелегкая смерть. Но это их выбор. На его совести не будет крови этих бедолаг. Грязную работу делают Красные плащи, а он всего лишь охраняет место казни.

Рослин с неприязнью думал о Красных плащах и особенно об их начальнике Галлере ди Дарне. У ди Дарна лицо садиста и глаза змеи – ледяные, немигающие. Человек с такой физиономией просто обязан стать палачом. К тому же ди Дарн недолюбливает волахов, считает их невежественными варварами, чуть ли не равными собакам. Ему невдомек, что в одном мизинце мужчины, рожденного в горах Хэнша, больше благородства, чем в целом отряде таких гнусных ищеек и палачей, как его Красные плащи, эта свора трусов, которые только и могут, что избивать женщин и детей и мучить беззащитных горожан, пытками выбивая из них признания в ереси.

– Эрл, они собираются их убить, – сказал Рослину молодой капитан его наемников Лейрин Рысь.

– Боюсь, что не просто убить. Они собираются сжечь этих убогих заживо, – ответил эрл, сплюнув табачную жвачку. – Я уже слышал о таких массовых сожжениях сектантов. Но больше пятисот человек за раз – это многовато.

– Эрл, я никак не возьму в толк – в чем их вина?

– Они не считают императора Шендрегона Богом и продолжают поклоняться Единому.

– И за это их надо так сурово наказывать? – Лейрин Рысь был явно расстроен. – Младенцев тоже?

– Увы, юноша. Таков закон.

– Подумать только, эрл, мы во всем этом принимаем участие!

– Я бы советовал тебе, мальчик, так громко не возмущаться и приберечь свои речи для узкого круга проверенных друзей.

– Эй, волахи! – закричали из группы Красных плащей, стоявших неподалеку. – Выставляйте оцепление!

– Слушаюсь, – без особого рвения в голосе ответил Рослин. Позы он не сменил, продолжая стоять, опершись на свой боевой топор. – Капитан, выставляйте людей в оцепление.

В кучке Красных плащей откуда поступил приказ, стояли местный пристав, два его помощника и сам ди Дарн – вся эта компания распивала шабют из большой бутылки, беседуя о разных пустяках. Пригласить Рослина промочить с ними горло они, конечно, не додумались – станут лаэданцы пить из одной баклажки с паршивым волахом! А ведь ни один из этих нарядных сморчков не выстоит против Рослина Оленерога и минуты в кулачном бою.

Эрл обозначил свое презрение тем, что шумно высморкался в сторону начальства орудующих у сарая сыщиков. Красные плащи уже загнали плачущих людей внутрь и теперь обкладывали стены сарая связками соломы и поливали их маслом. Рослин увидел своих солдат и среди них – капитана Лейрина. Лицо молодого человека было белее холста. В этом нет ничего удивительного: для юноши нежного возраста массовое сожжение диссидентов – совсем неподходящее зрелище.

Эти люди в сарае совсем не заслужили такой смерти. Какая разница, в кого и как верят люди? Лаэданцы считают волахов дикарями, но в Хэнше ни одного человека никогда бы не предали смерти за то, что он поклоняется другим богам. Вот и делай вывод, кто варвар, а кто нет…

Мысли эрла Рослина прервало многоголосое пение. Пели запертые в сарае и приговоренные к сожжению люди. Пели мощно, красиво и величественно. Рослин достаточно хорошо знал лаэданский язык, чтобы разобрать слова гимна:

Приди, Рассвет, после долгой ночи,

После Тьмы и Холода, когда в сердцах

поселяется ужас,

Приди, Свет, чтобы исчезли кошмары

и ночные страхи,

Чтобы запели птицы и распустились

цветы.

Мужчины и женщины, дети и взрослые,

Призовите Рассвет, чтобы ночь

не погасила ваши сердца!

Пока есть Свет, не будет ни смерти,

ни забвения.

Пока приходит Рассвет, мир не погиб!

Призовите Рассвет, чтобы ночь

не погасила ваши сердца!

Эрл Рослин увидел, как ди Дари махнул своим людям рукой. Вмиг засуетились стражники в красном, поджигая от жаровни свои факелы. И в то мгновение, когда первые языки пламени побежали по уложенной под стены сарая соломе, вдруг наступила неожиданная, необъяснимая и, как показалось Рослину, торжественная тишина. Пение осужденных внезапно смолкло, а потом вдруг сменилось торжествующим криком, исторгнутом сотнями людей. Пламя уже лизало дощатые стены сарая, а из-за запертых дверей гремел крик, полный надежды и восторга:

– Гаэрен, Свет Зари! Гаэрен, Свет Зари!

По полю пронесся порыв сильного ветра, подняв тучи пыли, запорашивающей глаза, разметав связки соломы и раздувая пламя. Эрл Рослин прикрыл глаза рукой, чтобы защитить их от пыли, отвернулся от сарая, ибо ветер дул ему прямо в лицо. Летнее солнце ослепило его, в глазах поплыли радужные круги. А потом Рослин увидел крутящийся над равниной смерч, и в смерче – то, что заставило неустрашимого воина замереть в изумлении и испуге.

– Я мог бы спасти их сам, – сказало существо в смерче и посмотрело на эрла Рослина своими изумрудно-зелеными глазами, – но я даю тебе, эрл Рослин Оленерог из клана Мон-Гаррах, возможность сохранить свое доброе имя и свою человеческую душу. Прими решение, или его приму я!

В следующую секунду смерч исчез, и ветер стих. Пламя уже распространилось на крышу, быстро пожирая фут за футом соломенную кровлю. Эрл Рослин стряхнул с себя оцепенение, охватившее его от вида к слов зеленоглазого существа. Теперь он явственно слышал плач, крики и кашель задыхающихся в дыму людей.

– Сбить засовы! – проревел он, вскинув свой боевой топор.

– Эй, в чем дело? – Ди Дарн не поверил своим ушам. – Ты спятил, волах? Клянусь божественной силой императора, я доложу о твоих безумных приказах, куда следует!