— Мама? Ты там? Я хочу… просто… — Она замолчала, тыльной стороной ладони вытерла мокрые щеки и дрожащим голоском произнесла: — Я хочу домой.
Лотти так и не смогла определить, спала она или просто дремала, когда услышала женский голос, говоривший: «Он не уйдет, пока не увидится с вами».
Лотти открыла глаза и обнаружила рядом с кроватью медсестру.
— Не поняла.
— Ваш начальник. Кажется, его зовут Тайлер? Я сказала ему, что время для посещений закончилось, но он настаивает. Я сказала, что, если ваше состояние позволит, у него будет всего пять минут.
Всем своим видом сестра давала понять, что нарушает правила.
— Как я выгляжу? Ужасно? — спросила Лотти.
— Честно? Да.
— Ну и ладно. Приглашайте его.
Когда Тайлер вошел в палату, Лотти сразу поняла, почему ему удалось уговорить медсестру нарушить правила. Он был одет в смокинг и ослепительно белую рубашку с расстегнутым воротом. Бабочка свисала из нагрудного кармана пиджака.
— М-да, выглядишь ты жутко, — заявил Тайлер.
Сладкоречивый красавец.
— Благодарствую. Ты тоже. Все еще работаешь вышибалой в ночном клубе, как я посмотрю.
— Полчаса назад мы добрались до дома. — Стараясь говорить тихо, чтобы не разбудить спавших в палате больных, Тайлер придвинул к себе стул. — Нашли в почтовом ящике записку, но в ней говорилось лишь то, что с тобой случилось несчастье, что сейчас ты в больнице и сможешь выйти на работу лишь через несколько недель. Я обезумел, потому что не знал, в какой ты больнице и что вообще с тобой случилось. — Он помолчал. — Так что с тобой?
Лотти, тронутая его заботой и тем, что он приложил столько сил, чтобы разыскать ее, все рассказала. Ей было радостно видеть его. Ну, более чем радостно, однако не все следует облекать в слова.
— А где Руби и Нат? — спросил Тайлер, когда она закончила.
— У Себа в Кингстон-Эше. Он такой молодец. Кстати, возможно, он уже прислал мне сообщение о том, удалось ли ему связаться с Марио. — Лотти указала свободной от капельницы рукой на шкафчик. — Мой телефон там, но нам запрещено включать их в больнице. Можешь вынести его наружу и проверить, есть ли что-нибудь от Себа или Марио?
Испытывая облегчение от того, что с Лотти все в порядке, — это облегчение было гораздо сильнее, чем могло показаться на первый взгляд, — Тайлер вышел из палаты. На больничном дворе, обдуваемый ледяным ночным ветром, он включил телефон и увидел, что есть сообщение от Себа.
Только оно было не от Себа.
Он молча слушал дрожащий, прерываемый всхлипами голосок Руби. И понимал, что никакая сила не заставит его рассказать об этом сообщении Лотти.
Без колебаний он позвонил на мобильник Себа. Ответили на пятом гудке. Руби наверняка увидела, от кого звонок, потому что произнесла прерывающимся шепотом:
— Мама?
— Привет, Руби, твоей маме запрещено звонить из палаты. Это Тайлер. — Он старался говорить как можно мягче, хотя прекрасно понимал, что с первого слова девочка догадалась, кто именно звонит. — Как вы? Я прослушал твое сообщение, у тебя был очень взволнованный голос. Если у вас какие-то проблемы, я сразу приеду за тобой и Натом.
Повисла тишина. Он враг. Тайлер все это прекрасно понимал, и Руби понимала тоже. Наконец она тихим напряженным голосом ответила:
— Нет, все в порядке. — И отсоединилась.
Тайлер стоял на крыльце и прикидывал, что делать. Лотти говорить нельзя, это точно. Она сойдет с ума от беспокойства. Но голос Руби указывал на то, что проблема в чем-то большем, чем в простой тоске по дому. Кстати, а почему Себ не ответил на звонок? Может, вызвать полицию или…
Телефон зазвонил. У Тайлера бешено застучало сердце. Он нажал на кнопку приема.
— Да, — прошептала Руби.
С неба медленно падали редкие снежинки. Тайлер спросил:
— Ты хочешь, чтобы я приехал и забрал вас?
— Да. Вы скоро приедете?
Тайлер облегченно выдохнул.
— Не беспокойся, малышка, я уже еду. Я знаю, что вы в Кингстон-Эше, но не знаю, в каком доме. Он на главной улице поселка?
— Да. Мы в спальне в мансарде. Я вижу из окна дорогу.
— Отлично. Выжди десять минут, а потом, когда увидишь машину, начинай включать и выключать свет, чтобы я понял, где вы. Сделаешь?
— Да.
— Молодец. Нат с тобой?
— Да.
— А Себ? Он в доме?
— Да. — Голос Руби опять задрожал. — Он внизу с… с кем-то.
Тайлер стиснул зубы.
— Понятно. Вы оба не выходите из комнаты. Я уже еду. Ни о чем не волнуйся.
— Ладно. Пока.
Вернувшись в палату, Тайлер обнаружил, что Лотти дремлет. Ее темные волосы разметались по подушке, разбитая губа опухла, синяки на руках налились. Из-под одеяла выглядывала загипсованная левая нога, правая рука была белой от бинтов. Как и всегда, при виде Лотти у него в душе что-то дрогнуло.
— Никаких сообщений, — тихо проговорил он. При звуке его голоса она открыла глаза. — Наверное, Марио перезвонит утром. Ладно, я поехал. Давай я заберу с собой твой телефон.
— Хорошо. — Лотти улыбнулась ему. — Спасибо, что приехал. Прости, что подвела тебя с работой.
Тайлеру никогда никого не хотелось поцеловать так, как Лотти, и ему стало стыдно за то, что в голову лезут такие мысли. Потому что сейчас перед ним стояла более важная задача.
— Не беспокойся о работе. Выздоравливай. Все будет хорошо, — сказал он.
Он действительно на это надеялся.
Снег пошел именно тогда, когда Тайлер подъехал к Кингстон-Эшу. Осторожно ведя машину по скользкой дороге, он оглядывал верхние этажи домов.
Только когда Тайлер проехал мимо церкви, он увидел то, что искал. Рядом с домом, самым большим в поселке, был припаркован сияющий полноприводной джип, а на верхнем этаже дома то включался, то выключался свет, и когда он включался, в окне были видны две крохотные фигурки.
Тайлер поднялся на крыльцо и позвонил.
Ничего.
Он позвонил еще раз.
Наконец послышались шаги и звяканье ключей. Дверь приоткрылась на пару дюймов, и в щели показался Себ, босой, всклокоченный, одетый только в джинсы.
— Привет. Лотти попросила забрать детей.
Себ захохотал.
— Что?
— Больше нет надобности в том, чтобы они ночевали у вас. — Тайлер сразу понял, что Себ обкурился или что-то в этом роде. — Я приехал, чтобы освободить вас от них.
— Они спят. И… как бы правильно выразиться… они смертельно ненавидят вас. Прощайте. — Продолжая хохотать, Себ попытался захлопнуть дверь, но Тайлер успел подставить ногу, и дверь отрикошетила в Себа. Это застало его врасплох, и он зашатался.
