— Я так и думала, что вы это скажете.
— Известны случаи, когда люди, пережившие клиническую смерть, возвращаются к жизни и рассказывают о своих встречах с людьми, о смерти которых они на тот момент никак не могли знать. Разве это не удивительно? А теперь даже ООН заинтересовалась вопросом.
Агнес ввезла койку Ханны в открытую дверь, повернула ее и поставила на тормоз.
— В 2008 году ООН провела большую конференцию, посвященную околосмертным переживаниям. Исследователи наконец-то получили возможность публично рассказать о своих сомнениях относительно нашего нынешнего восприятия действительности и о тех многочисленных явлениях, любые попытки объяснить которые сегодня подвергаются насмешкам.
— Наука беспощадна.
— Да. Но в результате годом позже группа врачей начала научное исследование околосмертного состояния.
— Могу предположить, что им не так-то легко было раздобыть достоверные факты.
— И да, и нет. Одному английскому врачу пришел в голову очень простой, почти даже дурацкий способ решить проблему.
— В отделениях «скорой помощи» и травматологиях нескольких стран под потолком закрепили маленькие полочки. Очень высоко, так, чтобы никто не мог видеть, что на них лежит. На этих полках разложили листы с картинками.
Ханна начала понимать, к чему она клонит, и взглянула наверх. Сначала она ничего не увидела, но потом перевела взгляд на другую сторону палаты — и да, на самом верху, в десяти сантиметрах от потолка, была прикреплена маленькая черная полка.
Агнес внимательно смотрела на Ханну.
— Никто не знает, что изображено на рисунках. Даже я. Их прислали из Лондона в опечатанном конверте.
Ханна чувствовала сухость во рту, слышала, как билось сердце. Ей хотелось отсюда выйти.
7
Реанимация, Королевская больница
В палату вошла медсестра.
— Смотрите, Нильс, — в руках у нее была книга. — Дерматолог — как там его звали?
— Йорген Васс?
Она улыбнулась:
— У вас хорошая память на имена.
— Я полицейский.
Она протянула ему книгу.
— Йорген Васс нашел для вас вот это. Там должна быть закладка в нужном месте. Он обещал зайти и осмотреть вас снова после Рождества.
Нильс взглянул на книгу. На черной кожаной обложке не было названия.
— По-моему, это какой-то справочник кожных болезней.
Из книги торчала маленькая желтая бумажка.
— Он хотел вам что-то показать.
Она продолжала говорить, но Нильс больше не слушал, все его внимание было поглощено старой черно-белой фотографией спины.
— Что это? — спросила медсестра, не пытаясь скрыть любопытство. — Татуировка?
Нильс не отвечал, на мгновение ему даже стало тяжело дышать. Спина на фотографии была как две капли воды похожа на спину Нильса. 36. Число 36 в бесчисленном количестве вариантов, выписанное с такой виртуозностью, что от рассматривания его сосало под ложечкой.
— Что-то не так?
Он продолжал сидеть, уставившись на фотографию.
— Нильс?
— Кто этот человек на снимке? — Нильс только сейчас пришел в себя настолько, чтобы разобрать подпись: «Пациент. Королевская больница. 1943. Синдром Ворнинга». — Он датчанин?
Нильс перелистывал толстую книгу. Ворнинг. Это фамилия? Есть ли там другие данные? В конце концов он вынужден был сдаться.
— Здесь больше ничего нет. — Он поднял глаза. — Откуда взялась эта книга?
— Ее принес дерматолог. Я не знаю, откуда она у него.
— Мне нужно узнать, откуда эта книга. И кто этот пациент. Мне нужно узнать все, что только возможно. Позвоните дерматологу и спросите у него.
— Сейчас Рождество.
— Я не могу ждать!
— Минутку. — Она взяла книгу из рук Нильса. Он хотел было запротестовать, но передумал.
Медсестра вышла и на ходу машинально выключила в палате свет. В темноте он думал о Ханне.
Свет.
Она стояла в дверях.
— Это я выключила свет? Извините. — Она подошла поближе. Нильс пытался снова овладеть своим дыханием.
— Вам плохо? Хотите воды?
— Вы дозвонились? — спросил Нильс, глядя на книгу в ее руках.
— Да. Он просил передать, чтобы вы не волновались, от такого не умирают, — она улыбнулась, и Нильс усомнился в том, что она вообще разговаривала с дерматологом. — Он зайдет после Рождества.
Она протянула ему книгу.
— Хотите еще почитать?
Нильс снова взглянул на фотографию, надеясь, что на этот раз он увидит на ней что-то другое. Худое тело, расставленные в стороны руки. Стоит перед камерой. Черно-белая фотография. Синдром Ворнинга. Может быть, Ворнинг — это фамилия пациента. Нильс почувствовал, что устал.
— Здесь в больнице есть архив?
— Да, конечно. Огромный.
— Вы там были?
— Дважды за пятнадцать лет. Но сейчас, во всяком случае, мы туда не пойдем, сейчас пора спать. И радоваться Рождеству. Правда, Нильс?
Она забрала у него книгу. Нильс продолжил:
— Этот человек на фотографии лежал тут в дерматологическом отделении. В Королевской больнице. Там так написано.
— Да, но мы даже не знаем его имени.
— Ворнинг. Синдром Ворнинга.
— Ворнинг может быть и врачом, который впервые его обнаружил.
Она укрыла одеялом его плечи, как заботливая мама.
8
Травматология, Королевская больница
Агнес вытащила маленький блокнотик и принялась читать оттуда вслух. В блокноте были описаны околосмертные переживания разных людей.
— Давайте возьмем вот это. Это сокращенный вариант очень подробно описанного околосмертного переживания одной американки — в моем собственном переводе, так что если язык где-то кажется неуклюжим, это скорее всего вина не Кимберли Кларк Шарп.
— Кимберли…
— Кимберли Кларк Шарп. Мы должны вернуться в девяностые, именно тогда она упала вдруг на улице из-за внезапной остановки сердца. Без пульса, без дыхания. Вот послушайте: «Первое, что я помню, это панический крик какой-то женщины: «Пульса нет! Нет пульса!» Но я прекрасно себя чувствую, просто прекрасно. Более того, я даже думаю о том, что мне никогда раньше не было так хорошо. Я чувствую такое спокойствие и взаимосвязанность, которых никогда не испытывала раньше. Я ничего не вижу, но все слышу. Слышу голоса людей, которые стоят, склонившись надо мной. Потом мне начинает казаться, что я попала в какое-то другое место, и я знаю, что я там не одна, но я по-прежнему почти ничего не вижу из-за окружающего меня темного тумана». — Агнес подняла взгляд. — Читать дальше? — Она продолжила прежде, чем Ханна успела ответить. Ханна заподозрила, что Агнес хочет поймать ее на простой психологический трюк: слушая о чужих околосмертных переживаниях, легко проникнуться чувством, что в такого рода опыте нет ничего необычного. Возможно, это заставит Ханну заговорить о своих собственных переживаниях. Трюк удался.
