в предсмертном широком жесте подписать им дарственную на все мое имущество. С такими друзьями и врагов не надо. – Мы менять жизнь детеныша на камни.... Мы знать, как ее спасти… Поверить нам… Верить…
Судя по тому, сколько злости на род людской твари собрали внутри себя, сидели они под городом не одну сотню лет… Думать о том, кем или чем они питались все это время, мне не хотелось. Я снова зашлась в приступе кашля…
– Нет, – испуганно прошептала я, чувствуя, как слова застревают в горле. – Не надо… Я не хочу, чтобы ты оставался здесь один… Не хочу… Я не прощу тебя… Не прощу… Они солгут… Солгали один раз, солгут и второй… Не верь им…
Я зажмурилась, пытаясь подавить кашель и озноб. Пламя горело вокруг нас, защищая огненной стеной.
– Не верь им… – вздохнула я. – Нельзя верить тому… кто предал…
– Он умирать, – заметил сиплый голос, пытаясь качнуть чашу весов в пользу надежды.
– Нет! – закашлялась я, сжимая руку Феникса.
– Мы ждать, пока детёныш не умирать, – заметил Нафик, отправленный мною мысленно в одноименное место. – Камни и корову.
Ага, несите седло.... Для коровы… Бред… Феникс в ответ значительно пополнил словарный запас наших бывших союзников, обогатив его такими словами, которых даже я не знала. Ну, может быть, и знала… Просто не использовала, вспоминая вкус хозяйственного мыла после первых филологических открытий.
– Рыжик, мне нужно солнце… Ты сможешь продержаться? Немножечко… Чуть-чуть… – спросили меня шепотом, целуя в щеку. – Чуть-чуть… Капельку… Я вынесу корону за пределы Кадингера… Только продержись… Я прошу тебя…
Меня поцеловали, пока я давилась кашлем. В мутном ореоле огня я видела силуэт с короной в руках. Через секунду огромная огненная птица взлетела в небеса.
– Что? – изумился Нафик, явно не подозревая о талантах Феникса.
Судя по шипению, наши бывшие союзники занервничали. Я лежала на земле, провожая взглядом огненную точку в мутно-черном небе. Рядом со мной лежали камни. Я даже нащупала один из них рукой, ощутив, как он холодит пальцы. Какое-то странное чувство…
Если вдох – это жизнь, а выдох – смерть, то мы каждую секунду сражаемся за жизнь, сами того не замечая. И я никогда не думала о том, что каждый вдох-выдох – это сражение не на жизнь, а насмерть.
Странно, но я никогда не ценила то, за что сражалась. Только сейчас, когда каждый вдох дается тяжело, понимаешь, насколько он бесценен. Вдох… Еще вдох… Я не хочу, чтобы мы расстались врагами… Вдох… Вдох… Еще один вдох… Сколько всего я могла бы сделать.... Сколько времени потрачено впустую… На вещи, которые скучно вспоминать, на людей, которые не стоят ни одного вдоха…
Почему-то мне начинается казаться в моей мутной полуяви, что самым ценным является ни содержимое земных недр, ни виртуальные валюты, ни золото всех цветов и консистенций.... Вдох… Самое ценное – это вдох… Все должно измеряться во вдохах, а не в грязных, условно ценных бумажках.
Сколько вдохов стоит вещь? Сколько тяжелых вдохов пришлось потратить, выслушивая придирки начальства, прихоти клиентов и возмущения коллег, чтобы купить себе ее? Сколько вдохов потрачено на осуществление мечты? Сколько лет ты старался, тяжело пыхтя, чтобы добиться результата? Сколько вздохов стоит любовь? Миллионы горьких вдохов, тысячи нервных, сотни сладких…
Нет, я жила в не худшем из миров… Я просто умудрялась не жить в лучшем из миров, тратя драгоценные вдохи на какие-то пустяки… Почему-то я всегда была уверена, что все успею… Успею найти себя, успею найти друзей, успею найти любовь, успею поговорить с мамой… Как офисный планктон, оставивший масштабный проект аккурат на дедлайн, чтобы потом за одну бессонную ночь попытаться наверстать упущенное, я откладывала жизнь до лучших времен. А где-то в магазине висело то самое платье, о котором я мечтала… На рынке труда размещались вакансии, которые я не дерзнула штурмовать… Где-то на расстоянии сто девяносто четыре километра живет моя мама… Я хотела к ней приехать. Просто поговорить. Она бы не отказалась, я так думаю… Просто поговорить… Мне нужен этот разговор.... Вдох! Поздно… Все поздно…
Мне кажется, или на небе появилось солнце… Оно становилось все жарче и жарче… Прямо среди мутной тьмы горит яркий огонь, становясь все больше и больше… Вдох! Так хорошо… Солнце… Ну вот солнце светит и мне… Прямо, как в детстве… Яркое-яркое… Теплое… И тут мое солнце померкло. А надо мной склонилось знакомое лицо.
– Иди ко мне, маленькая… Иди ко мне… – меня подтащили к себе и обняли, вкладывая в руку камень. – Сожми крепко… Просто держи его… Ничего делать не надо… Скоро тьма рассеется и взойдет солнце… И вот второй… Держим его вместе… Попробуем так… Потерпи немного… Я прошу тебя…
Волосы перебирали, прижимая меня к себе.
– Фенечка… – прошептала я, проводя рукой по изодранной одежде. – Я не хочу, чтобы мы расстались врагами… Ты хотел, чтобы я тебя ненавидела, но я не хочу тебя ненавидеть… Я хочу любить… Это единственное, ради чего стоило прожить мою никчемную жизнь…
Я замолчала, думая над своими словами. Еще один драгоценный вдох…
– Рыжик, не молчи… Рассказывай… Что угодно, просто резко не замолкай… Прошу тебя… Я чувствую, что ты дышишь, но лучше не молчи… – мне в волосы прерывисто дышали. – Нет, нет, врагами мы не расстанемся…
– Что тебе рассказать? – тяжело спросила я, понимая, что говорить не хочется. Хочется просто помолчать. – У меня была унылая жизнь… Вдох… очень… унылая… Вдох… Извини, что повторяю… Просто я хочу не забыть, что нужно вдохнуть… Я повторяю это, чтобы знать… Вдох… Знаешь, мне почему-то не страшно… За тебя страшно, за себя нет… Вдох… Давай договоримся… Если я не… Вдох…
– Давай о чем-нибудь хорошем и жизнеутверждающем! – прошептал Феникс.
– Жизнеутверждающем? – я снова вдохнула. – У тебя будет все хорошо… Ты выберешься… Я мечтаю о том, чтобы ты встретил девушку, которую полюбишь… Потом… Хорошую девушку… И чтобы она тебя любила… Сильно-сильно… Вдох… У вас будет все хорошо… У вас будет красивая свадьба… Она будет в белом платье… Вдох… А ты будешь в черном костюме… Вы будете жить… долго и счастливо… Вместе… Я действительно хочу этого… Я хочу, чтобы ты разбил мою кружку… Я не хочу… Вдох.... Не хочу, чтобы тебе что-то напоминало обо мне… Боже, как я хочу, чтобы ты был счастлив… Я все отдам, чтобы ты был счастлив…
Я помолчала, понимая, что несу какой-то бред. Но я отчетливо видела красивую пару возле алтаря, луч света, который освещает их клятву.
– Ей ты никогда не скажешь, что она плохо целуется… – прошептала я, усмехнувшись через силу. – И что тебе хочется сплюнуть после поцелуя с ней…
– Рыжик! Давай, выживем, а потом выясним отношения с битьем
