Стал слишком безопасен. И колдуны выродились.
Аверин перевел взгляд с ухмыляющегося демона на Кузю, продолжавшего ползти к хозяину, и подумал, что у Кузи нет никаких шансов по сравнению с могучим конкурентом. И тогда он рассмеялся и прошептал:
— Надо же, какой я популярный сегодня, оказывается…
— Ты чего смеешься, колдун? — диву это не понравилось.
Так. Собраться. Наверняка Виктор уже вызвал Управление. И Инесса будет здесь с минуты на минуту.
Как минимум получится спасти людей. Главное — тянуть время.
— Смешно стало. Если бы ты доучился, Николай, ты бы знал, почему после смерти колдуна его див продолжает нападать на тебя. Но мир изменился, а получить нужные знания такой глупец, как ты, не смог.
— Что?! — воскликнул див, и лицо его изменилось. Теперь это был подросток с аккуратной стрижкой и бледноватым лицом. Из его пустой глазницы продолжала стекать кровь.
— Что слышал, Николай. Сам ты никого не спасешь. Но шанс всё же есть. Я расскажу тебе то, что не рассказали бы в Академии. Я граф Аверин. Ты наверняка слышал.
Аверин очень надеялся, что с личиной Хмельницкого див так же задействовал и его память. А колдун-недоучка слышал о нем или хотя бы читал книги его отца.
К практике в полиции готовили на последнем курсе. Поэтому Хмельницкий просто не знал, что дивы Управления привязаны не к талисманам колдуна, а к государственным жетонам. И их задача — охрана общественного порядка, а вовсе не защита колдуна. Поэтому парень был уверен, что если убьет хозяина, то див перестанет его атаковать.
— Аверин? — див заинтересовался. — Говори, быстро! — Он поднял копье.
— Сей… час… — нарочито слабым голосом проговорил он.
Да где же чертово Управление…
Аверин посмотрел под ноги. Под ним натекла уже солидная лужа крови, див видит, что ему плохо. Он оперся на свободную руку и сделал вид, что заваливается на бок. И зашевелил губами, как будто что-то шепчет.
Див подошел поближе, и Аверин, быстро подняв руку, которой зажимал рану, выпустил из рукава облако серебряной пыли. Расправив щит, он поднял пыль столбом и швырнул прямо в лицо диву. Из ноги снова хлынула кровь.
Див отшатнулся, закашлялся и принялся тереть оставшийся глаз.
— Поверить не могу, что ты опять на это купился.
Демон вдохнул серебро, это хорошо. Аверин убрал щит, еще раз перенаправив энергию на знак затворения крови, и вскочил на ноги. И выпустил сразу и сеть, и Связывающие Путы, закрутив демона в кокон. Отчаянно хромая, он бросился к воротам. Вряд ли они смогут задержать даже ослепшего дива, но… черт побери, может хоть кто-то придет на помощь.
Но добежать до ворот он не успел.
Див, выставив перед собой копье, перегородил ему дорогу:
— Тупой колдун. Твои уловки ничего не стоят. Я сожру тебя и сам всё узнаю. На тебе нет амулета.
Проклятье! Точно. Триглав он оставил на трюмо в спальне Анастасии. Аверин усмехнулся. Из всех возможных ошибок колдуна он сегодня совершил, пожалуй, все.
— Подавишься, — выплюнул он и развернулся обратно, лицом во двор. Бежать было некуда. Что же, остается только попробовать задержать демона еще ненадолго.
Кузя, доползший до того места, где только что лежал сам Аверин, застыл без движения.
И помочь хозяину не мог.
Барьера больше не было, но Аверин знал, что демон не удержится и попытается ударить в спину. Поэтому, собрав все оставшиеся силы, хлестнул назад Плетью.
И попал. Копье пролетело у него над головой и погасло. А див, переместившись, оказался прямо перед ним. Его лицо и грудь были рассечены.
— Ах ты ублюдок! — завыл он. — Я хотел прикончить тебя быстро, но нет! Ты будешь умирать так же, как мой хозяин, которого ты убил!
Искалеченное лицо его больше не было лицом Хмельницкого. Оно принадлежало самому демону, который был сейчас во власти воспоминаний.
— Дайте мне время, — заорал он, — мое воинство повергнет этот гнилой мир в Ад!
Он прыгнул, Аверин попытался выпустить Сеть, но див разорвал ее в прыжке и, схватив его за руку, вышвырнул за ворота.
Удар об землю на мгновенье оглушил. Аверин попытался повернуться, но рука не слушалась: похоже, была сломана, и серьезно. Почему-то боли не чувствовалось совсем. Перед глазами на миг стало темно.
А когда он снова смог видеть, див стоял над ним. И копье снова светилось в его руке.
— Ты… мстишь за смерть Влада Цепеша? — едва шевеля губами, спросил Аверин.
Див расхохотался:
— Дурак! Я и есть Влад Цепеш! Я убил его! Я правил Валахией!
Копье, мелькнув в воздухе, вонзилось Аверину в правое плечо, протыкая насквозь.
— А теперь я сожру тебя, глупый колдун.
За спиной дива взметнулись черные крылья, он преображался в демонический облик.
— Он мо-о-й! — низкий, на грани слышимости рык сотряс воздух.
Мелькнула тень, и за плечом демона показалось лицо Кузи. Человеческое лицо, правда с клыками в мизинец длиной, точащими изо рта. Волосы его были алыми от крови, и кровью было измазано всё лицо. В воздухе мелькнуло что-то блестящее и вонзилось в горло демона, прерывая преображение. Демон завыл и попытался стряхнуть с себя внезапную помеху. Но не тут-то было. Огромными когтями Кузя впился ему в плечо, клыками вцепился в другое, а его вторая рука, больше похожая на когтистую лапу, продолжала погружаться в горло противника.
— Мой! — выдохнул Кузя демону в ухо, на миг разжал зубы, и между его клыков вырвалась струя пламени. Демон взвыл еще громче, его волосы полыхнули, и рука взметнулась вверх, в слепой попытке всё же схватить врага. Но клыки Кузи снова сомкнулись, на этот раз на шее.
И тут Аверин всё понял.
Вот почему его див лежал в луже крови без движения. Кровь не впиталась в брусчатку. Ее и слизывал Кузя всё это время. А в руке у него был зажат серебряный кинжал колдуна, которым он продолжал резать горло демону.
Волнами накатывала слабость. Знак, запирающий кровь, уже почти не действовал. И так непросто справиться с такими серьезными ранами, в бою же это было практически невозможно. Насколько силен сейчас Кузя? Сколько времени продержится мощь, которую ему дала кровь колдуна? Минуту? Две? Три?
Времени совсем не было. Аверин отчетливо понимал, что ему самому в любом случае конец, кто бы ни победил в схватке дивов. Но… Кузя точно не будет сажать людей на кол. Поэтому решение очевидно.
Аверин приподнял голову и взмахнул левой, рабочей еще рукой, призывая Плеть. И ударил по поднятой руке демона, которой тот пытался схватить Кузю. Рука, точнее ее половина, отлетела в сторону.
Демон захрипел. Двадцать
