Говорили все это хором, что звучало особенно дико. Анна смотрела на мужчин в костюмах, женщин в дорогих платьях и пыталась понять: что заставило их прийти сюда? Неужели этой серой осенью из всего города разом выкачали всю радость, и эти несчастные пришли в надежде вновь обрести ее?
Один раз Сиджа поднял их и попросил принять ахимсу на время прохождения тренинга.
— Ахимса — это принцип ненанесение вреда. Ни себе, ни любому другому живому существу. На время тренинга вы обязуетесь воздерживаться от употребления животной пищи, сквернословия, негативных мыслей. Также на это время вы должны отказаться от сигарет, алкоголя, кофе и других наркотиков.
Один парень отказался принимать ахимсу, и его тут же выдворили с тренинга. Смолина решила, что будет соглашаться со всем, что здесь происходит, лишь бы дойти до конца.
Поэтому Анна встала вместе с остальными и произнесла обещание, про себя подумав что хрена с два она откажется от кофе — проще было застрелиться.
На перерыве, когда все с удовольствием разминали затекшие ноги, их разделили на небольшие группы по три человека. В группе Анны оказался молодой бизнесмен лет двадцати восьми и девушка явно не из бедной семьи с томным взглядом по имени Нина. Им показали где куллер с водой и легкими закусками.
— Арсен, — представился бизнесмен.
— Мария, — пожала ему руку Анна.
— Как вам тренинг?
Смолина пожала плечами. Светиться было нельзя, но и слишком большой восторг проявлять было бы странно. Она решила занять выжидательную позицию.
— По мне так хрень полная, — надменно протянула Нина. Она смотрела на всех несколько свысока, изящно держа в тонкой руке бумажный стаканчик, словно бокал дорогого шампанского. — Даже бокалов нормальных не купили, нищеброды! Непонятно, за что деньги занесла.
— За ауру, — с усмешкой сказал Арсен и они с Ниной рассмеялись.
Смолина смотрела на других участников — было видно, что настроения преобладают саркастичные.
— Я слышал, Дети Рассвета борются с радиацией на берегах Ладоги, — заметил пожилой грузин из соседней группы.
— Интересно, как? — усмехнулся Арсен. — Молитвами?
— Не торопите события, — заметил проходящий мимо послушник в белых одеяниях и мило улыбнулся. — Самое интересное впереди.
* * *
Когда Анна вышла из дома культуры, было уже темно. Из дверей ДК вываливали люди. Она села в подоспевший автобус.
Когда Смолина доехала до кафе, Света уже с нетерпением ждала ее.
— Ну? — Света жадно смотрела на нее. — Рассказывай!
— Нечего рассказывать, — устало ответила Анна. — Первые шесть часов до перерыва была какая-то околодуховная чушь про спасение человечества, про то, какой молодец Светорожденный… Я так устала это слушать, что половину проспала. Они там все такие правильные, мяса не едят, не курят, даже кофе не пьют — и нам тоже запретили.
— Что-то запомнилось больше всего?
— Тот в белом говорил, что есть внешний круг посвященных, а есть внутренний. Попасть во внутренний круг можно только через тренинг. Я пройду его. Заслужу доверие, пройду во внутренний круг и получу доступ к Светорожденному.
— Ань, у нас мало времени, — тревожно напомнила Света. — Осталась неделя.
— Что ты предлагаешь — попросить их ускорить тренинг? — огрызнулась Анна. — Мне плевать на эту дату, Свет! Все, что я хочу — найти Лену! Но вообще этот театр под названием тренинг идет пять дней, так что я успею.
— Слушай, я все хочу спросить, — Света странно посмотрела на Смолину. — А почему ты все еще не заказала кофе?
Анна тупо уставилась на Свету.
— А почему я должна его заказать?
— Ты говоришь, что вам не давали ни сигарет, ни кофе весь день. Ань, я тебя знаю — ты кофейный наркоман, ты и пары часов без кофе не протянешь. А здесь целых двенадцать! — тревожно сказала Света.
Смолина задумчиво посмотрела на нее.
— Да я как-то забыла.
— Ты свой латте любимый заказываешь еще от входа, что ты мне рассказываешь!
— Ну а сейчас не хочу, чего пристала, — огрызнулась Анна. Света придвинулась ближе.
— Ань, посмотри мне в глаза, и скажи: с тобой точно все в порядке?
Уже потом, вспоминая этот диалог, Смолина понимала: уже тогда не было нормально. Если бы она хоть на секунду остановилась и попробовала отстраненно оценить собственное состояние — она бы поняла, что что-то не так, пусть пока еще неясно что именно. Это означало бы признание того, что на нее, Анну, Светорожденный тоже распространил свое влияние. Это означало бы, что она слабая, что она сдалась. Это давало бы повод Свете попытаться свернуть эксперимент, а значит бросить Лену на произвол судьбы. Но — тогда Анна этого еще не понимала — это давало ей шанс предотвратить катастрофу и спастись. Призрачный, словно неуловимое дуновение ветерка, но все же — шанс. И, сама не отдавая себе отчет, Смолина его упускала. Бушующий поток уже уносил ее от берега, и она добровольно отпустила протянутую руку помощи.
Анна твердо посмотрела в глаза Свете.
— Свет, все хорошо. Я просто устала.
Смолина позвала официанта и заказала латте.
— Что было после перерыва? — спросила Света.
— После перерыва… — начала было Анна и замолчала.
— Погоди, ты хочешь сказать, что не можешь вспомнить что ты делала последние шесть часов?
— Свет, я же говорю — я устала слушать эту чушь и половину времени дремала.
— Но ты не могла ничего не запомнить! — глаза Светы были испуганные. — Ань, это же шесть часов твоей жизни! Куда они делись?
Смолина попыталась вспомнить что-то толковое из последних часов тренинга, но перегруженный информацией мозг работал плохо.
— Свет, честно — не помню. Тот в белом все ерунду какую-то нес. Это не важно, правда.
— Ань, важно! Ты просто не понимаешь, как работает человеческий мозг. В состоянии полусна он продолжает воспринимать информацию, которая минует критический анализ и попадает сразу в подсознание!
— Да брось, что они мне могут внушить? — отмахнулась Смолина. — Не верю я в эти байки.
— Ты соглашалась с тем, что говорил ведущий? — напирала Света. — Вставала по его команде?
— Да, ну и
