Лагерь мирно спал. Лишь вдалеке, у осадного вала, слышались глухие звуки плотницких топоров. Там готовились лестницы, и вырастал остов большой осадной башни. Подготовка к штурму займет еще три-четыре дня. Завтра маги приступят к поиску брешей в магической защите. Правда, надежды на их успех мало. В городе около двух десятков магов, один из них боевой. Более чем достаточно для успешной обороны. Защищаться проще, чем атаковать. На одного защищающегося мага должно приходиться минимум три атакующих. Этот закон вывели эльфы, а они знали толк в магических войнах. Исход штурма решит простая сталь. Впрочем, так происходит почти всегда. Извечное противостояние щита и меча характерно и для магии. На любое заклинание есть свое контрзаклинание, поэтому маги двух противоположных сторон зачастую заняты лишь нейтрализацией наиболее разрушительных заклинаний друг друга. Огненные шары и молнии, которыми столь часто потчуют друг друга сражающиеся армии, ничто по сравнению с настоящими боевыми заклинаниями, от которых может разверзнуться земная твердь или гореть воздух.
На востоке небо у горизонта начало светлеть, предвещая скорый восход солнца и новый день. Я допил остатки вина из кубка — подслащенный медом напиток коварным теплом разлился по жилам, — но наполнять кубок вновь не спешил. Сегодня предстоит сделать очень многое: проверить, как идет подготовка к штурму, составить точный план и обсудить детали с магами и офицерами. Штурм города — это не когда визжащая и кричащая толпа несется к стенам, размахивая оружием. Если на стенах крепости стоят не полные ослы и у них достаточно воинов, то такой штурм обречен заранее. Требовалось наметить цели главных и отвлекающих ударов. Выделить штурмовые отряды и резервы. И еще многое, многое другое.
Мезамир появился в круге света бесшумно, точно кошка.
— Не помешаю? — спросил вампир, садясь на корточки рядом с костром. — Все грустишь? — Он был, как всегда, полон энергии и оптимизма. — Ничего! Скоро все это закончится.
— Закончится? — тяжело вздохнул я. — Мне бы твою уверенность, Мезамир. Будущее — скользкая штука. Ты знаешь, есть такой сорняк — меднолист. Невзрачная колючая трава, но чтобы очистить от нее поле, даже самые прижимистые крестьяне нанимают магов Земли. Все дело в том, что главная часть этого сорняка — длинный толстый корень, уходящий в землю на несколько футов. Если его не вытащить, то меднолист скоро вновь прорастет и даст новые побеги… Сейчас я с успехом борюсь с зелеными побегами сорной травы, но корень… корень мне недоступен. Я помню то, что произошло со мной в зале имперского Трибунала, разговор с драконом, предсмертные слова Уриэля и то мертвое селение. Запретная магия — ключ ко всему. Разгадка… она где-то близко, я чувствую это. Так бывает, когда ищешь потерянную вещь, совершенно не замечая, что она лежит на самом видном месте.
Я подобрал с земли маленькую сухую ветку, не иначе как чудом оказавшуюся около моего шатра, и, разломив ее пополам, бросил в костер.
— Запретная магия, — задумался вампир. — Эти знания считаются утраченными.
— В последнее время я слишком часто сталкиваюсь с запретной или утраченной магией, запрещенными артефактами. Меня очень интересует этот непонятный маг, о котором говорили еще гоблины. Кто он? Кукловод? Или очередная марионетка? Пока очевидно только одно: кто-то очень хочет, чтобы империя завязла в бессмысленных войнах.
— Поэтому ты заключил мир с эльфами? Ты не хочешь крушения империи?
— Мне наплевать на империю и на эльфов… за исключением нескольких их лучших представителей. Но нужно быть слепым глупцом, чтобы не понимать, что сейчас следом за крушением империи придет хаос, по сравнению с которым даже Темные времена покажутся Золотым веком.
— Но кому-то, например, драконам, это может быть выгодно. — Мезамир был одним из немногих, кто знал о моей встрече с драконом. — Они легко смогут захватить весь материк.
— Вряд ли. — Мне вспомнилось страшное, но одновременно с этим прекрасное и завораживающее зрелище пикирующего с небес дракона. Чувство страха и абсолютной беспомощности перед ним. — Как это ни странно, я верю Красному Дракону. Если бы они захотели покорить Светлые земли, то сделали бы это. В этом мире нет силы, способной их остановить. Власть над нами их не интересует: ими движет что-то иное.
— Тогда люди! — не сдавался вампир. — Волнения в империи на руку их королевствам. Они могут стать по-настоящему независимы от эльфов.
— Люди… — Мои губы исказила презрительная усмешка. — Порой мне кажется, что люди впитали в себя худшие качества Светлых рас. Они — это гремучая смесь жестокости орков и жадности гномов с ханжеством и лицемерием эльфов. Сейчас, пока эльфы заняты, семь королевств не нашли ничего лучшего, как передраться друг с другом. И это не мелкие пограничные стычки — на юге идет настоящая война. Люди сильны и опасны, но, к счастью, сами не понимают своей силы. Когда у них появится лидер, способный пресечь их взаимные склоки и объединить, они переделают этот мир. Только, боюсь, в этом новом мире не будет места прочим Светлым расам.
Вампир недоверчиво хмыкнул в ответ.
— Ты мне не веришь? Мне тоже хочется надеяться, что я ошибаюсь, но, боюсь… — Громкий шум и радостные крики со стороны осадного вала привлекли мое внимание.
— Узнай, что там случилось, — кивнул я вампиру, поднимаясь и пристегивая к поясу ножны с Химерой.
Расталкивая охрану, ко мне подбежал запыхавшийся Рунк:
— Мой король! Ворота города! Они открыты! Сейчас сюда прибудет делегация из горожан оговорить условия сдачи.
* * *
Я долго молча смотрел в лицо мертвеца. В изрубленном мечами теле с трудом можно было узнать еще день назад всесильного правителя Инарда герцога Сигурта.
Сколько раз я представлял себе этот момент! Но радости почему-то не было. Там, где раньше были ненависть и злоба, теперь поселилось лишь глухое равнодушие…
Очередная пешка отыграла свою роль…
Сколько их было…
Сколько еще будет…
— Уберите, — приказал я Рунку. — Пусть его где-нибудь похоронят.
Повинуясь приказу капитана, орки проворно убрали из-под копыт Ветра мертвое тело.
Я направил коня вперед по пустынным улицам теперь уже моего города. Жители не спешили поприветствовать своего короля и в страхе прятались по своим домам. Рядом с Ветром покорно семенили представители городской верхушки, ведомые городским главой. Именно они два часа тому назад пришли в лагерь с вестью о смерти герцога и своей сдаче.
— Рунк! — жестом подозвал я капитана своей стражи. — Выдели часть орков на патрулирование городских улиц. С мародерами, если таковые будут, они могут не церемониться и убивать их на месте.
— Будет исполнено, сир, — кивнул орк. — Что делать с наемниками?
— Я дал слово. Пусть убираются на все четыре стороны! Они столь любезно сделали всю грязную работу, убив герцога и его окружение. Выдели несколько воинских отрядов: пусть проводят их до границы. Больше никаких «вольных отрядов» на землях моего королевства.
