Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
Этот довольно сомнительный парадокс являетсястержнем жизненной позиции outlaws. Человек, который сам запорол все своивозможности выбирать, не может позволить себе роскошь менять свои установки. Ондолжен превратить в капитал то, что у него осталось, и не может позволить себепризнаться (причем не имеет значения – часто или нет он вспоминает об этом),что каждый день такой жизни заводит его еще дальше в тупик. Большинство Ангеловпонимают, где они находятся, но не знают, почему они там. Они достаточноприземленные натуры в том, что касается вечных истин, и не могут понять, чтолишь не многие лягушки в этом мире – Заколдованные Принцы, скрывающие своеистинное лицо под маской. Остальные – просто жабы, и не имеет значения, сколькоочарованных девок они целуют или насилуют, они все равно останутся этимимерзкими земноводными… Жабы не разрабатывают законы и ничего не меняют вбазовых структурах общества. Однако, если пару раз поглубже заглянуть себе вдушу и сделать соответствующие выводы, могут произойти серьезные изменения в течениивсей жизни. Жаба, которая верит, что к ней нечестно относятся, даже не зная, оком идет речь, всегда будет привлекательна для злобного, мстительногоневежества, которое отражает взгляд Ангелов Ада на человечество. Междуощущением того, что тебя здорово нагрели, и этикой тотального возмездия нетособенного различия в ментальном плане или, по крайней мере, его нет междуощущением жестокого выебона и некоей разновидностью своеобразной мести,являющейся результатом грубого нарушения общественной благопристойности.
Оutlaws четко занимают антисоциальную позицию,хотя большинство Ангелов как личности являются вполне естественным порождениемтого же общества. Корни этого противоречия уходят вглубь времен, и оно имеетпараллели на каждом уровне американского общества. Социологи называют это«отчуждением» или аномией. Человек чувствует себя отрезанным, оставленным запределами любого социума, частью которого он, вероятно, считал себя. В обществесо строго определенной мотивацией, жертвами подобного «отчуждения» становятсяобычно группы экстремалов, сойтись вместе которым не дает различие во взглядах,и своеобразный языковой барьер – чересчур специфичная и непонятнаянепосвященным системы языковых конструкций и кодов.
Но в обществе, где отсутствует стрежневая,основная мотивация, в обществе, которое настолько брошено на произвол судьбы иплывет по течению и которое так дуреет от смущения, глядя на себя самое, чтопрезидент Эйзенхауэр вынужден учредить Комитет по достижению национальных целей(Committee of National Goals), в этом обществе весьма распространено чувствоненужности и заброшенности. Особенно среди людей достаточно молодых – чтобыотмахиваться от сознания собственной вины, которую они должны вроде бычувствовать, уходя от достижения целей и выполнения задач, никогда не считая ихделом своей жизни. Оставим за стариками право на удовольствие захлебываться отстыда за то, что они облажались. Законы, которые они приняли, чтобыподдерживать жизнь мифа, уже не работают; так называемый Американский путь всебольше смахивает на плотину, сделанную из дешевого цемента, с таким огромнымколичеством дырок, что у закона не хватит пальцев заткнуть все эти отверстия. Сконца Второй мировой войны в Америке успешно плодилось и размножалось массовое«беззаконие». Это отнюдь не политический вопрос, а ощущение новых реалий,неотвратимости гнева, временами переходящего в отчаяние, – в обществе, гдедаже высшее руководство, похоже, цепко хватается за соломинку.
В силу понятий, принятых в нашем ВеликомОбществе, Ангелы Ада и все подобные им – неудачники, аутсайдеры, банкроты ибунтари. Это «отверженные», ищущие хоть каких-то путей, чтобы хоть как-тосойтись с миром, для которого они являются трудноразрешимой проблемой. АнгелыАда – не визионеры-мистики, а крайне твердолобые консерваторы; и если онипредвестники или авангард чего-то «этакого», то «этакое» – все что угоднотолько не революция морали, вошедшая в моду в кемпусах. Они растущий, как надрожжах легион молодых, полных сил людей, чья неиспользованная энергиянеизбежно найдет тот же выход для своей деструктивности, который подобныеАнгелам «отверженные» искали в течение многих лет. Разница междустудентами-радикалами и Ангелами Ада заключается в том, что студенты бунтуютпротив прошлого, в то время как Ангелы сражаются с будущим. Единственнымобъединяющим их моментом стало презрение к настоящему, к сегодняшнему дню, илик status quo.
Нечего и говорить, что некоторые изстудентов-радикалов в Беркли, и десятке других кемпусов, – такие женеобузданные и агрессивные, как и любой из Ангелов Ада, и что не все Ангелы –жестокие громилы и потенциальные наци. Это действительно было так, до тех порпока Ангелы не стали столь известны и популярны. Не далее как в начале 1965 иполудюжина Ангелов, жарь их или пеки в Аду, не сказала бы, что там происходит вэтом кемпусе Беркли. Если бы они были серьезно заинтересованы в травле красных,они бы обязательно нарисовались на собраниях, где любой мог говорить все чтодуше угодно – абсолютное торжество свободы слова! Но они так не поступили. Идаже не расхаживали с важным видом в толпе, чтобы попасть в поле зренияфоторепортеров и потом полюбоваться на свое изображение в газетах. И примерно вто же время они даже не побеспокоили своим присутствием пикет Комитета борьбыза расовое равноправие (CORE) на Джек Лондон Сквер, в центре деловой частиОкленда! Весной и в начале лета 1965 года, когда они уже начинали реальнооценивать масштабы их дурной славы, Ангелы проигнорировали довольно редкуювозможность разругаться вдрызг и с борцами за гражданские права, и сдемонстрантами, выступавшими под лозунгом «Вон из Вьетнама!». Им было простонаплевать. Ну, во всяком случае, мало кто из них об этом думал… да и сейчасбольшинство из них совершенно равнодушно относится ко всяким подобным штучкам.
Однако бремя славы заставило Ангелов Адатщательнейшим образом следить за своим имиджем; они начали читать газеты, какполитики строго следя за упоминанием всего, что было ими сказано и сделано. И,поскольку они общались с прессой все больше и плотнее, их неизбежно просили высказатьсяна злобу дня. («Скажи мне, Сонни, а есть ли у Ангелов Ада какая-либо позиция повопросу войны во Вьетнаме?»… «Как ты относишься к движению за гражданскиеправа, Тайни?») Ответы старательно копировались и повторялись… и вот уже АнгелыАда открыли для себя одну интересную вещь: они могут созвать пресс-конференциюс массой кинокамер для того, чтобы вылить на головы слушателей ( и читателей)длинные скучные потоки слов и всяких заявлений. Службам новостей такие шоубезумно нравились, и хотя многое из того, что было связано с Ангелами Ада,преподносилось с большой долей юмора, сами «отверженные» этого не замечали. Импросто моча в голову ударяла, стоило лишь лицезреть свои физиономии на экранетелевизора. К тому моменту когда дела приняли такой оборот, внутри клуба невозникало и тени сомнений относительно вероятности каких-либо отклонений отутвержденной идеологии. Баргер и другие лидеры выступали от имени всейорганизации, и любой, кто выражал свое несогласие с выработанными принципами,мог навсегда сказать «прощай!» своим «цветам».
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
