— Я не кровожаден, — вздохнул Гостен. — Но я обязан выполнить приказ, сир.
— Есть приказы, которым не следует подчиняться. Никогда. Думаете, Исток Всего Сущего примет такое оправдание убийству?
— Наверное, нет, сир. Сомневаюсь, что кто-то из нас, солдат, найдет с ним общий язык. Я доложу генералу Макону. Надеюсь, этим все и закончится.
Зеленые мундиры ушли. Главарь ригантов отошел. Другой солдат, сухощавый, рано поседевший, принес пленным еды.
— Не волнуйтесь, ребята, вы среди ригантов. Я капитан Мулграв. Вам никто не причинит вреда.
— Это правда, сир? Нам сказали, что вы убиваете всех пленных, отрезаете им головы и насаживаете на колья.
Капитан хмуро кивнул.
— Да, это так, но здесь командует Кэлин Ринг. Его воины называют его Сердцем Ворона. Он никому не позволит казнить вас. Все риганты вступятся за вас. Поверьте, они беспощадные бойцы, но не убийцы. Ешьте спокойно и делайте, что вам говорят.
— Хорошо, сир.
— Как тебя зовут, мальчик?
— Валяш, сир. То есть Брен. Брен Ванрат.
— Выбери что-то одно, — с улыбкой посоветовал капитан.
— Меня всегда звали Валяшем, с первого дня в школе. Мама сделала мне плохие башмаки, с совсем гладкой подошвой. Я поскользнулся и у всех на глазах проехал на пузе носом вперед.
— Послушай, Валяш. Что бы ни случилось, не вздумайте бежать, сидите на месте.
Замолчав, капитан Мулграв отошел к Сердцу Ворона.
Два часа спустя, когда ночное небо уже искрилось звездами, к лагерю подъехали всадники. С ними вернулся и тот, который приходил в прошлый раз. Впереди всех скакал офицер с золотистыми волосами.
Им навстречу вышел Сердце Ворона, за ним собралась группа ригантов с мушкетами.
— Сдайте пленников, — приказал прибывший офицер.
— Тем, кто пришел убивать, здесь не рады, Оседлавший Бурю. Внезапно всадник развернул коня в обход Ринга. Глядя на Валяша, вытащил из седельной сумки пистолет. Валяш понял, что сейчас умрет. На лице всадника маской застыла ненависть. Он взвел курок. Валяш захотел вскочить и броситься прочь, не разбирая дороги, но ноги отказались слушаться.
— Выстрелите, и я убью вас, — спокойно сказал Сердце Ворона, вытаскивая из-за пояса длинный серебряный пистолет.
Он взвел курок и нацелил оружие на всадника. Тот резко развернул коня и с ненавистью посмотрел вниз, в глаза неожиданному противнику.
— Из-за этих подонков вы собираетесь рискнуть всем, за что мы сражались, за что гибли ваши люди?
— Почему нет? Вы-то рискуете. К тому же, боюсь, мы с вами по-разному представляем себе подонков.
Прибывшие всадники тоже потянулись к пистолетам. Риганты подняли мушкеты. Валяш, разинув рот, пытался понять, что происходит. Почему они готовы защищать своих врагов?
Капитан Мулграв встал рядом с Сердцем Ворона.
— Похоже, мы вернулись к тому, с чего начали. Помнится, не так давно я так же стоял рядом с другим благородным человеком. Он отказался передать пленных Ледяному Каю, который хотел казнить их. Я гордился им. Проклятие, Гэз, я и подумать не мог, что вы превратитесь в двойника Винтерборна. Между вами не осталось никакой разницы, и мне больно это видеть.
— Мне тоже больно, — ответил Гэз. — Больно видеть, как быстро люди умеют забывать. Из-за Кая погибли наши люди. Из-за него погибла Корделия. Ее жизнь отняли такие же мерзавцы, как и эти.
— Не впутывайте ее сюда, — покачал головой Мулграв. — Не ее смерть сделала вас убийцей. Вы сами отдались тьме, освободили медведя, и теперь он сковал вас. Посмотрите на себя, Гэз. Посмотрите на своих солдат. Ланферу Гостену давно уже плохо. Его душу вы запятнали, как и свою. Тайбард Джакел тоже здесь? Он не из тех, кто радуется чужой смерти. Во что вы их превращаете? Каких демонов вы пытаетесь создать?
— Я просто пытаюсь победить в этой войне. Неужели вы не понимаете?
— И убийство этих мальчишек вам сильно поможет? Златовласый всадник снова посмотрел прямо на Валяша. У него были разноцветные глаза, один — почти золотой. Капитан Мулграв встал у Валяша за спиной.
— Ему тринадцать лет, Гэз. Он пошел в армию, чтобы семья не умерла от голода, отдал полученные два чайлина матери. Его зовут Валяш. А теперь объясните нам, как победить, убивая детей.
Казалось, всадник обмяк в седле, ярость покинула его. Не сказав больше ни слова, он пришпорил коня и ускакал. Мулграв подошел к пленным.
— Поспите. Завтра вас отпустят наши или освободят ваши солдаты. Вы самые везучие ребята в этих местах, завтра вам не придется умирать.
— Спасибо за то, что вы сказали ему, сир, — поблагодарил Валяш.
— Мои слова разбили мне сердце, мальчик, — ответил Мулграв.
* * *
Ночью армия Эльдакра начала занимать позиции. Кэлин Ринг и восемьсот воинов неслышно переместились за мешки с землей. Враг уже выслал разведчиков и застрельщиков, Райстер получил ранение в левый локоть. Его и еще двадцать ригантов, пострадавших в перестрелке, отправили обратно в Эльдакр.
Кэлин оперся спиной на мешок и посмотрел на кусты, росшие в трехстах футах. К нему придвинулся Коррин Талис.
— Боюсь, Райстер совсем лишится руки.
— Да, плохая рана, — согласился Кэлин.
— Думаешь, от этого плана будет толк?
— Будет, но недостаточно, — ответил Кэлин.
Справа вверх по склону поднялась рота мушкетеров и снайперов. Коррин помахал Тайбарду Джакелу.
— Не знал, что вы знакомы, — заметил Кэлин.
— Живущая говорит, он потомок Фиаллаха. Кэлин улыбнулся.
— Поэтому он был в нашем лагере, когда я вернулся со встречи с Мойдартом?
— Он пришел с Галогласом. На него было тошно смотреть. Мы дали ему почувствовать себя как дома.
— Напоив до беспамятства?
— Это помогает. Хотел бы я сейчас быть пьяным. В Эльдакре нет ни капли уисгли. Попробовал местный эль — лучше лошадиную мочу пить.
Кэлин поднял глаза на небо. На востоке собирались тяжелые облака.
— Разгуляется, — сказал Коррин. Кэлин засмеялся.
— Никогда не пойму, как ты умудряешься так точно предсказывать погоду.
— Потому что ты вырос среди мягкотелых варлийцев, Сердце Ворона. У тебя не было возможности сродниться с землей. Ветер гонит облака слишком быстро. Дождь завтра будет, но только на восточном побережье.
Кэлин посмотрел на своих воинов. Почти все уже спали, привалившись к мешкам.
— Последую примеру большинства, — решил Коррин Талис, растянувшись на земле, и укрыл оба свои мушкета плащом.
Не прошло и минуты, как его дыхание стало глубже. Вскоре он захрапел.
