— Теперь отпусти моих людей, — сказал лорд Хармонд, приблизившись к лесному вождю на расстояние вытянутой руки.
Оксил кивнул Шарду. Подземный владыка вскинул над головой волшебную секиру. Из его глаз ударили лучи цвета червонного золота, изгибаясь, пронеслись над головами солдат и на миг заслонили серебристый свет луны.
Когда эти лучи коснулись сетей, каждая ячейка вспыхнула алым светом, и внезапно путы растворились, освободив пленных воинов. Затем верхушки боевых повозок открылись, и оттуда вылезли измученные мужчины. К ним бросились женщины, расталкивая солдат в поисках своих мужей.
— Твои люди свободны, — сказал Оксил. — Как и было обещано. Теперь мы можем поговорить по душам?
— Да.
Оксил взмахнул рукой, и кусты расступились, открыв взорам огромные корни дерева-великана, уносящего крону высоко в ночное небо.
— Давайте сядем и посовещаемся.
Лорд Хармонд и трое его спутников осторожно двинулись вперед. Твилла подумала, что горожанин вздрогнул от страха, когда тень гигантского дерева накрыла его. Но они устроились в корнях дерева, а рядом сели лесные жители и предводитель подземного народа. Обе стороны с любопытством разглядывали друг друга.
— Вы пришли в эту землю незваными, — начал Оксил. — Что привело вас сюда? Рабство? Неужели вы не ужились с собственным народом?
— Нам нужна еда. За горами живет много людей, и земля…
Лорд Хармонд замялся.
— Земля? — переспросила Ката. — Что с вашей землей? Неужели на ней ничего не растет?
— Уже много лет на этой земле мы ничего не выращиваем, потому что ведем разработки… Рудники… добываем руду…
Видимо, лорд Хармонд мог говорить только чистую правду. Хотя Твилла не чувствовала, что на него пытались воздействовать магически. Даже серебристая мгла отступила, чтобы остальные солдаты и жители поселка могли видеть своего предводителя.
— Руда, — тут же откликнулся Шард. — Мы тоже добываем руду, но не позволяем металлу владеть нами, он просто служит нам. Похоже, вы стали рабами по собственному желанию.
— Значит, вы пришли сюда, потому что здесь можно выращивать пищу, — оборвал Шарда Оксил. — Что ж, эта земля щедра и богата, и она вознаградит любого, кто не будет пытаться завладеть ею силой. Но почему вы тревожите лес?
— В наших краях из леса строят жилища, а еще топят дровами, чтобы спастись от холодных зим.
— Вы убиваете вашим проклятым железом. Даже когда добываете металл. Неужели вы не знаете иного способа, кроме как захватывать все, что, как вам кажется, необходимо вам? Мы ответили силой на силу, и вы прозвали нас демонами. Причем приняли довольно странные меры предосторожности. Вы начали привозить из-за гор женщин, выставляя их как щиты. С ними вы тоже обращаетесь как с дровами и металлом?
— Это необходимо прекратить, — вмешалась Карла, когда лорд Хармонд ничего не ответил на этот вопрос.
Он опустил глаза под ее проницательным взглядом.
— Леди, до этого часа я служил моему королю. Его приказы были для меня всем. Но теперь я свободен в выборе. Я не могу предвидеть, что случится в будущем.
— Если вы будете продолжать снабжать вашего короля и его рудничных рабов едой, разве он попытается сместить тебя?
— Леди, королей не интересует, каким образом выполняются его приказы, главное — результат, — ответил лорд. — Но моя честь повержена…
— Нет! — вскочил Илон, который сидел между двумя партиями. — Ты же принес клятву меча, как честный воитель. И мне кажется, что ты больше не будешь слушаться тех, кто поет с голоса Изерла. Пусть воцарится мир. Если вновь поднимется сила Дандуса, разве ты, отец, не выступишь на стороне тех, кто будет сражаться за свет и добро?
Наступила тишина. Лорд Хармонд не повернул голову к сыну. Странно, но первым нарушил молчание один из горожан:
— Лорд, это касается и нас, хотя мы не носим оружия. Иногда переговоры — это простая сделка… — Он умолк, словно вдруг понял, что перешел какую-то невидимую грань.
— Сделка, — кивнул Шард. — Ну, наконец вы заговорили о том, что понятно всем. Только нужно помнить, что жадность — это такая штука, которую утолить невозможно.
Он повернулся к Оксилу и обратился к нему с преувеличенной торжественностью, чего прежде никогда не случалось:
— Верховный лорд, этот человек говорит, что им нужен лес. А что, если вы отдадите ему деревья, которым уже пришла пора умирать? Когда проносится буря, многие старые деревья падают под собственным весом. Разве на их месте не прорастают молодые побеги, которые со временем превратятся в зеленых великанов? Пусть умершее послужит живому, ведь это первый закон жизни.
— Мы отдадим вам мертвые деревья, — сухо сказал Оксил. — А что дадите вы, работники металла… едва ли вы пустите чужаков в свои любимые шахты.
— Мы можем дать им руду, если они пожелают, — просто ответил Шард.
— Каждая сделка имеет две стороны, — твердо заявила Карла. — Что могут предложить нам эти грабители земли, прислужники проклятого металла?
Лорд Хармонд взглянул на солдата из поселка:
— Рагер, что мы можем предложить взамен? Мужчина покачал головой.
— Мой лорд, у всех есть потребности. Если бы мы знали, что им необходимо…
— Лес дает нам все, — нахмурился Оксил. — Мы ни в чем не испытываем нужды.
— Но, — вступила в разговор Твилла, которую словно что-то подтолкнуло. Слова сами срывались с ее губ. — Если лес и равнина будут жить в мире, разве это не самая лучшая награда, мой лорд? Когда мы узнаем друг друга получше, возможно, появятся и иные желания и потребности… Может статься, что между нашими народами возникнет крепкая дружба. Если лорд Хармонд останется правителем этого края, а король это обещал, то впоследствии он будет служить как лесному народу, так и подземным жителям. А королю достаточно будет, что проблемы прекратятся, и он не будет допытываться о причине. Я целительница… и мне кажется, что это начало общего выздоровления…
Неожиданно ее талию обвила крепкая рука, и девушка прижалась к надежному и сильному человеку, который давно стал ее опорой.
— Вы сомневаетесь в словах этой целительницы? — спокойно спросил Илон.
Карла и Ката поднялись.
— Нет, мы не сомневаемся… это воистину исцеление. И да будет так!
Мужчины начали вставать. Медленно, словно опасаясь, что его жест не встретит ответа, лорд Хармонд протянул Оксилу руку. Белоснежная рука лесного лорда утонула в бронзовой ладони военачальника равнинного народа.
Илон направился прочь, уводя с собой Твиллу. Он не стал присоединяться ни к одной из партий. Он склонился и прошептал ей на ухо:
— Целительница, что ты теперь намерена делать?
Девушка положила одну руку на зеркальце, а вторую прижала к груди молодого лорда. Их сердца бились в унисон. Она заглянула в его глаза, и ей не потребовалось магическое искусство, чтобы увидеть там желание. И в ее душе это желание нашло ответную страсть.
