— Вряд ли можно назвать Ноттинг-Хилл мещанством, — возражает Изобэль.
— Мещанство — это состояние души, — парирует Гай.
— У нас был секс каждые две недели, это очень неплохо, — говорит она. — Разве не так, Люси?
— Она права, — подтверждает Эмма. — У них с Томом секс был реже.
— Это из-за того, что у нее нет прислуги, — поясняет Изобэль.
Впервые за все время они вспоминают обо мне. Это странно, ведь в их присутствии в этом отеле есть сверхъестественная, но объяснимая логика, а в моем — нет, и до сих пор ни у кого из них не возник вопрос, что я делаю здесь посреди ночи. Я смотрю на часы. Уже больше двух часов. Как я завтра встану, и вообще — как мне выбраться из этого номера и заставить Диего вызвать такси, чтобы добраться до дому? Мне вдруг ничего в мире не хочется так, как поскорее оказаться в своей постели, рядом с Томом, спящим возле меня.
С ужасом я вспоминаю, что Роберт Басс — в ванне, в номере напротив. Это кажется мне теперь еще более экстраординарным, чем десять минут назад. Я оказалась вовлечена в бурную жизнь других и забыла драму своей собственной жизни! Это потому, что я уже приняла решение. Я замечаю стул возле открытой двери и сажусь на него. Все подозрительно смотрят на меня. Ясно, что никто не хочет, чтобы я ушла.
— Закрыть дверь? — спрашиваю я Изобэль. — Думаю, будет лучше, если ее закрыть.
— Нет, оставь ее, пожалуйста, открытой, Люси, — просит она.
В коридоре я слышу еще несколько возбужденных голосов. Возможно, такие происшествия случаются здесь постоянно. Может быть, в другом номере, дальше по коридору разыгрывается аналогичная сцена. Диего, должно быть, привык к событиям подобного рода. Я слышу его голос:
— Проходите сюда, пожалуйста, сюда! Шум был оттуда! Видимо, там несколько беспокойных делегатов!
Не вставая со стула, поскольку все начинают нервничать, если им кажется, что я ухожу, я перемещаюсь как можно дальше назад и высовываюсь в коридор, чтобы посмотреть, что там происходит. Если это Роберт Басс, возможно, мне удастся остановить его, прежде чем кто-то его увидит. Однако это еще одна парочка.
— Пойду посмотреть, что там происходит! — сообщаю я всей компании.
— Не уходи надолго, ладно? — Это Гай. И в его голосе паника. Я безучастно смотрю на него. Он не хочет оставаться один на один в номере с Изобэль и Эммой.
Я выхожу в коридор. К этому моменту пара уже почти дошла до номера.
— Люси! — восклицает мужчина. — Что здесь происходит? — Это мой брат. А за руку он держит Кэти.
— Говорите тише! — шепчу я, как будто показываю опоздавшим их места в театре. — Что вы здесь делаете?
— Я завтра выступаю на конференции, — шепотом отвечает Марк. — Моя комната на этом этаже. Портье сказал, что здесь ссора, и попросил меня разобраться. В отеле полно беспокойных делегатов.
— А ты что здесь делаешь? — спрашиваю я Кэти. — Или ты одна из этих беспокойных постояльцев?
— Только чтобы увидеть тебя, — отвечает она. — На самом деле я собираюсь провести здесь ночь. С твоим братом.
Она стоит, в смущении опустив глаза. Я рада, что в течение столь многих лет была рабочей лошадью в службе новостей, потому что я никогда не теряла своей способности схватывать информацию из многочисленных источников сразу и тут же вычленять наиболее важную, одновременно анализируя ее кратко-, средне- и долгосрочные последствия. Итак, варианты будут следующие:
1) я обречена теперь слушать, как Кэти восхваляет моего брата;
2) я буду иметь дело с ними обоими, если отношения испортятся;
3) я должна буду сообщить обо всем Эмме.
— Мы собирались рассказать тебе, — быстро произносит Кэти. — Я только ждала подходящего момента. Кроме того, это длится не более месяца.
— Но он такой непостоянный! — восклицаю я. — Ты уверена, что хочешь так рисковать?
— Это предательство, Люси, — говорит Марк, но он не сердится.
Вид у брата покорный — типичная первая стадия влюбленности.
— Ближе к делу, Люси, а что ты-то здесь делаешь? — спрашивает Марк.
Я указываю на 508-й номер и сообщаю им краткую сводку происходящего.
— Думаю, главное сейчас — вывести оттуда всех как можно быстрее, — говорю я Марку, пытаясь продемонстрировать свою заинтересованность.
Мы вместе входим в спальню. Изобэль и Эмма все еще ругаются. Гай сидит на кровати, обхватив голову руками. Его одежда по-прежнему в беспорядке. Никто не удивляется появлению еще нескольких людей в комнате. Три сторонних наблюдателя должны немного разрядить напряженность.
— Я брат Люси, Марк, — представляется Марк, пожимая руки собравшимся и машинально целуя Эмму в щеку. — А это моя девушка, Кэти, с которой вы, Гай, уже знакомы. — Он обнимает одной рукой Кэти и улыбается улыбкой собственника, как будто настоящая причина, по которой мы все собрались в этой комнате, — отпраздновать его новый роман. Так он стоит там, ожидая, что все бросятся сейчас его поздравлять. Кэти счастливо улыбается ему. «Боже!» — думаю я, не в состоянии удержаться от ухмылки при виде физиономии Гая.
Потом я вижу лицо Эммы и понимаю, что для нее этот неожиданный расцвет их отношений еще более неприятен.
— Я не знала, что у тебя есть брат, — говорит Изобэль, вежливо пожимая руку Марку.
— Думаю, мы скоро направимся домой. Изобэль, может быть, тебя подвезти? — спрашиваю я, хотя это, скорее, приказ, а не вопрос. Она смотрит на меня в ожидании дальнейших инструкций и затем согласно кивает. Ее плечи поникли, и я заставляю ее собрать все бумаги и фотографии, разложенные на туалетном столике.
— Мы отвезем Эмму домой, — говорит Кэти.
Я замечаю, что она уже вынесла приговор поведению Марка.
— Но разве мы не собирались провести ночь здесь? — спрашивает Марку Кэти, приглаживая волосы и пытаясь другой рукой, которой он обнимает ее за плечи, ближе прижать ее к себе.
— Я не хочу возвращаться в Клеркенвелле, — говорит Эмма в присутствии всех. — Могу я остановиться пока у тебя, Люси? Только до тех пор, пока не смогу вернуться на свою старую квартиру. Я не смогу быть рядом с Кэти и твоим братом и позволить, чтобы они отвозили меня домой. Я всегда надеялась, что, возможно, нам удастся уладить дело между нами.
Я не могу до конца поверить в то, что Эмма выбрала именно этот момент для того, чтобы впервые признаться в существовании своих не решенных с ним проблем. И уже не в первый раз я задалась вопросом, а не прав ли Марк относительно того, что ей пошло бы на пользу общение с психотерапевтом, чтобы исправить положение дел в ее голове.
— Ничего хорошего из этого бы не вышло, — отвечает Марк, пожалуй, слишком поспешно. — В любом случае заново пересматривать старые отношения — всегда ошибка.
Поэтому я соглашаюсь позвонить Тому, чтобы предупредить его, что Эмма вскоре приедет к нам, и останется на неопределенное время, и что я отвожу Изобэль в Ноттинг-Хилл.
