— Поч-чему? — поинтересовался смарр.
— Потому что у меня нет возможности представить средствам массовой информации и компетентным органам убедительные доказательства провоза в Москву ядерного заряда. Во-первых, они все на строгом… н-да… И тем не менее все так — на учете. Очень быстро станет понятно, что ни один из них не был использован. Во-вторых… Поймите правильно, в подобных случаях наши обычные средства… взятки, проще говоря, перестают действовать. Самое большее, что я смогу, это обеспечить истерию в желтой прессе, но она ничего никому не докажет и не сможет служить прикрытием операции… И все это, не говоря о том, что последствия выброса магической энергии чисто внешне будут весьма отличаться от банального ядерного взрыва. — Шеф помедлил, перед тем как закончить свою речь, и оттого заключительные слова его прозвучали особенно веско: — Данная акция ставит под угрозу режим конспирации, и я не смогу более обеспечивать скрытность вашего пребывания на Земле, господа. Всем вам известно, чем это грозит.
Потапов сел на свое место при полном молчании аудитории.
— А чем это все-таки грозит? — прошептал Павел.
— Без понятия, — шеф был явно доволен произведенным эффектом. — Но когда однажды я случайно сказал такое, они отказались от плана высадки десанта на Порто-Санто.
Ассамблейщики молчали, каждый по-своему.
Ацтек — заинтересованно, он явно жаждал узнать, чем все это кончится, но не собирался вмешиваться.
Гипербореи — одобрительно. Это чувствовалось даже во взглядах, вскользь брошенных на землян.
Атлант и ящер… Эта парочка слишком пристально всматривалась друг другу в глаза. Уж не наладили ли они телепатический контакт?
— Объяснения приняты, — провозгласил, наконец, Эхтинор. — И признаны обоснованными. Земной отдел освобождается от ответственности за нарушение режима конспирации, которое, возможно, последует в результате применения трансвероятностного деформатора.
Павел вскочил. Потапов тоже. Но Брахмир опередил их обоих:
— Община высказывает категорический протест! Вы двое не вправе принимать решения такого уровня, ставя под угрозу всю существующую систему контроля Древа Миров!
— Мы говорим от лица Атлансии и Гнезда, — напомнил Эхтинор. — Кроме того, мы так же, как и вы, коллега, принимали участие в голосовании, в котором ваша точка зрения не была поддержана.
— Но лишь потому, что одна из сторон не обладает исчерпывающей информацией! От лица Общины я требую оглашения всех деталей и повторного голосования.
— Будьте осторожны с вашими требованиями, коллега, — голос атланта перестал быть беспристрастным. В нем появились отчетливые нотки угрозы. — Каждая раса Ассамблеи обладает правом на эксклюзивное владение информацией, добытой самостоятельно.
— Верно, — гиперборей усмехнулся. — И вы не сможете даже обидеться на то, что Община этим правом не воспользовалась.
— Господа! — если посол империи Инка и собирался сохранять нейтралитет до конца заседания, это ему не удалось. — Я вижу, что от меня была сокрыта некая информация первостепенной важности. Я забираю свой голос и не верну его до тех пор, пока не получу исчерпывающее разъяснение.
— Вы его получите немедленно, — заверил гиперборей. — Дело в том, что…
— Не с-скажи лиш-шнего!.. — в шипение ящера вплелись отчетливые аккорды разгорающейся домны, и Павел впервые увидел, что творится под колпаком ящера, когда кант его наливается алым отсветом. Тьма ничуть не стала реже, просто она… стала красной. Красная тьма, как бы дико это ни звучало, другого определения Павел не смог придумать. Сосуд с почти ощутимой и плотной даже на вид энергией — вот чем был сейчас капюшон смарра.
— Вы угрожаете, уважаемый? — поинтересовался гиперборей.
— Я всем настоятельно советую держать себя в руках, господа, — проговорил Акарханакан. — Когда-то вы доверили посольству обеспечение безопасности заседаний совбеза. И я обещаю вам, что эта безопасность будет обеспечена. Любыми средствами.
Ящер, к которому, без сомнения, были адресованы последние слова, повернул свой колпак в сторону ацтека, но тот не дрогнул. Лишь многозначительно оглядел затейливый орнамент бордюра под потолком. Павел проследил за этим взглядом и хмыкнул. Значит, все-таки не показалось — в завитушках действительно скрыты амбразуры.
— Итак, вы собирались что-то сказать, слуга Брахмир?
— Конечно. Я хотел разъяснить причины, по которым атланты и смарры так настойчиво добиваются уничтожения контактеров, если уж их не удается задержать. Учитывая обстоятельства, Община считает неправомерным дальнейшее сокрытие от членов Ассамблеи информации о существовании второго, столь же вероятного, как и Земля, ствола Древа Миров. С посланцами именно этого мира мы столкнулись сегодня утром. Все возможные последствия, которые вытекают из данного факта, для господина посла не составит труда оценить самостоятельно.
Гиперборей замолчал и уселся на свое место.
Акарханакану не нужно было ничего объяснять. Это Павлу требовалось разжевывать и класть в рот примитивные аналогии, политик же, всю жизнь занимавшийся интригами в Древе Миров, сразу оценил истинное значение слов гиперборея. Для него они должны были стать даже большим ударом, чем для землянина, — он ведь гораздо лучше понимал все те последствия, о которых упоминал слуга Общины. Но держать удары посол умел, ответ его был выдержан в лучших традициях вождей:
— Благодарю за информацию, — произнес индеец. И тоже опустился в свое кресло.
— Ну? — сказал атлант. — Что же вы замолчали, коллега? Сказав «Альфа», говорите и «Бета». Поведайте господину послу о моих и уважаемого Чщахта мотивах, чтобы уж окончательно исключить предвзятость.
— Я думаю, это лишнее, — проворчал гиперборей. — Господин посол и так может сделать необходимые выводы.
— А может быть, вы боитесь, что тогда империя Инка поддержит не вас? — атлант повернулся к индейцу. — Господин Акарханакан, попробуйте представить себе, что может дать нам всем нуллификация альтернативного ствола. Ведь сейчас на него оттянута ровно половина всей вероятности, которая только существует в Древе. Если нам удастся избавить Землю от конкурента, она станет по-настоящему незыблемой, какой и представлялась вам до сих пор. А наши с вами ветви приобретут почти такую же стабильность, которую Земля имеет сейчас. Признайтесь, разве вы никогда не мечтали о подобном? Ведь это почти безграничный запас времени — Солнце погаснет раньше, чем наши миры исчерпают свою стабильность. Все эти дрязги и мелкие потуги вырвать у вечности лишнюю пару сотен лет, отрубив какую-нибудь и без того малореальную веточку… наши бесконечные междоусобицы, наконец, — все это уйдет в прошлое! Мы сможем открыто сотрудничать и без помех заниматься внутренними делами. Это ли не достигнутая утопия?!.
Последние слова были лишними, присутствующие слишком хорошо знали судьбу утопий в Древе Миров. Эхтинор прикусил язык, но на лицо ацтека уже выплыла едва заметная усмешка.
