Я попыталась сконцентрироваться на образе Грейс Келли, намереваясь стать такой же сдержанной и величавой. Несколько мгновений – и я уже была Милочкой, светящейся и уверенной в себе.
Покрывая ярко-красным блеском губы и прислушиваясь к звукам веселья, разливавшимся по всему дому, я неожиданно подумала: неужели я больше никогда не увижу Милочку? Неужели надеваю парик в последний раз?
Из зеркала на меня смотрела красивая, уверенная в себе женщина, знакомством с которой можно хвастаться перед друзьями и приятелями. Родственникам бесплатно, всем остальным – за деньги.
Мне показалось, что я вижу себя в последний раз.
Недовольство, копившееся во мне целый месяц, внезапно вырвалось наружу – благодаря парику, атласным перчаткам, нескольким бокалам шампанского и высоким каблукам.
– Что ж, негодяй,– сказала я, глядя на свое отражение,– встречай чертову Милочку Бленнерхескет.
Я пошла через весь дом и по пути чуть не столкнулась с Дарреллом, который бесцельно бродил с дамской сумочкой в одной руке и бутылкой из-под шампанского в другой.
– Эй,– промычал он, пытаясь посмотреть на меня разъезжающимися в разные стороны глазами.– Эй, мы где-нидь встречались?
– Туалетами в доме пользоваться запрещается!– отчеканила я, проходя мимо.– Биотуалеты для гостей на улице!
Снова заиграла музыка. Кстати, репертуар для музыкантов подбирала я.
Вся свадьба организована по моему сценарию, размышляла я, проходя мимо столиков с грязной посудой. Это моя лучшая свадьба, но невестой на ней была моя сестра.
Джонатан ждал меня, как и обещал, у шоколадного фонтанчика, болтая с двумя мужчинами и высокой женщиной, которая стояла ко мне спиной. Когда я подошла, он поднял руку и улыбнулся, но улыбка внезапно застыла, а в глазах отразилась растерянность.
Поздно, красавчик, хладнокровно подумала я, продолжая идти к нему, с наслаждением покачивая на ходу бедрами. Разговор прервался, когда, приблизившись, я уверенным движением обняла Джонатана за талию.
– Всем привет! – произнесла я, одаривая всю компанию широкой улыбкой.– Я – Милочка!
– Мелисса?..– пробормотал Джонатан.
– Милочка,– процедила я.– Вы ведь пригласили именно ее, разве не так?
Джонатан с изумлением смотрел на меня Я выдержала его взгляд.
– Черт побери, что происходит?!
Какая наглость! Оскорбил меня, и еще требует объяснений!
– У меня к вам тот же вопрос! – прошипела я в ответ.
Джонатан крепко взял меня за локоть и потащил в сторону, вежливо извинившись перед друзьями:
– Простите, ребята, мне надо переговорить с гостьей. У нее нечто типа затмения.
– Что вы себе позволяете? – вырываясь, в ярости потребовала я, как только мы отошли в сторону.
– То же самое мне хотелось бы спросить у вас!
Глаза Джонатана гневно сверкали.
Я намеревалась сыграть эту роль с холодным величием Грейс Келли, но теперь чувствовала: ничего у меня не выйдет. Я превращалась из Келли в Морин О'Хара.
– Мало того, что у вас хватило наглости нанять меня в качестве подруги на свадьбе моей собственной сестры, вы еще и распускаете руки! – выпалила я.– Я не позволю тиранить меня так же, как вы тираните подчиненных в офисе!
– Что? О чем вы говорите?
– О чем? – Я ожгла его пламенным взглядом.– Вы что, не понимаете?
– Нет,– резко ответил Джонатан.– Не понимаю.
– Неужели до вас не доходит, что на свадьбе родной сестры мне невыносимо носить чужую личину?! – крикнула я.– Не доходит? Вы и представить себе не можете, что я сейчас чувствую! Сегодня, именно сегодня!..
– Мелисса, разве я просил вас переодеваться в Милочку?
– Да!
– Нет, неправда.– Джонатан заговорил тише, когда мимо, поглядывая с любопытством в нашу сторону, прошли мужчина и женщина.– Совсем наоборот.
Какое-то время я молча испепеляла его взглядом.
– Вы попросили. Иначе я ни за что на это не пошла бы. Клянусь!
– Мелисса, разве мы не попрощались с Милочкой, когда сидели в кафе на Саут-Бэнк? Чего же вы еще от меня ждете? Что я встану перед вами на колени?
– Но…– Я совсем запуталась.– Несколько минут назад вы ведь сами сказали: иди и переоденься!
– Иди и сотри с лица шоколад – вот что я имел в виду! – пробормотал Джонатан.– Не надевай свой чертов парик!
Мое лицо залилось краской.
– А я подумала, вы просите меня о последней услуге – мы ведь договорились, что прекращаем отношения…
– Да! Поэтому я и хотел, чтобы вы стали самой собой,– раздраженно сказал Джонатан.– Именно так я расценил ваши слова о «настоящей подруге». Решил, что вы соглашаетесь встречаться со мной как Мелисса!
– Не настолько же я наглая! – воскликнула я.
Гневный взгляд Джонатана смягчился, а на губах появилась улыбка.
– Я тогда подумал, что вы действуете слишком уж смело, только мне это ваше качество нравится. Вы всегда знаете, чего хотите.
– О нет,– ответила я.– Я не такая. Уверенность – характерная черта Милочки…
– Ради бога, Мелисса! Милочка у вас в голове,– сказал Джонатан.– У вас, а не у меня! Я всем подряд рассказываю, что встречаюсь с потрясающей девушкой. Говорю, что в шутку называю ее Милочкой, но по-настоящему ее зовут Мелисса. Она может рассмешить меня, знает, где в Лондоне продают лучшие сорта сыра, у нее редкий ум… Что еще добавить?
Я посмотрела на него с несчастным видом.
– Только это не я, в том-то все и дело!.. Вы и не подозреваете, какая я в реальной жизни…– Я закусила губу.– Не хочу, чтобы история заканчивалась Мелиссой. Не желаю вас разочаровывать.
– Но послушайте,– сказал Джонатан.– Ведь это вы организовали свадьбу Эмери, именно вы привели в порядок мою жизнь – пусть даже и воспользовались для этого париком. Что с того? Все равно это были вы. Я не дурак.
Я заглянула ему в глаза.
Эти самые слова я не раз слышала от Нельсона, своего лучшего друга, но ему я не верила, а вот сейчас неожиданно начала понимать, что подобные доводы не лишены смысла.
– Вы покорили меня не поступками, присущими Милочке, а своим поведением тогда, на «Лондонском глазе». Я открыл вам душу – и вы сделали то же самое, чтобы я не чувствовал себя идиотом. А перед этим так здорово поддержали меня в разговоре с Бонни и Куртом. С тех пор я больше ни разу не думал о вас как о Милочке, хоть и не знал вашего настоящего имени. И потом, вы не очень-то умеете лгать.
Я затаила дыхание.
– Честное слово, я был уверен, что мы обо всем договорились. И представьте себе, как расстроился, – продолжал Джонатан,– увидев вас снова в парике. Подумал: вы замаскировались, потому что не желаете знакомиться с моими друзьями.
