Вселенской положил проклятие на еретически умствующих. Это по случаю появления еретиков. Но клятва сия, поражавшая появлявшихся тогда еретиков, простирается и на имеющих появиться. Для вновь появляющихся еретиков, которые мудрствуют подобно древним проклятым, нет нужды собирать новые Соборы для проклятия их и отлучения от Церкви. Они сами подходят под сею готовую уже клятву, и новой не требуется.
Есть ли Христос в них, всего бы решительнее показала сила Христова, присущая в них.
Если б она была проявляема, нечего бы и спорить. Но где она в них? Никто не видит. На языке у них только и слышится, что: «Христос в нас, Христос в нас», — а на деле никаких следов присутствия Его в них не видно. Пашков, говорят, так говорит, как никто, — задушевно, сердечно, убедительно. Другие же приходили его послушать и нашли, что он говорит вяло, водяно, бессодержательно, одно и то же твердит в разных изворотах. Мало ли в Санкт-Петербурге есть священников, которые говорят и умнее, и сердечнее, и убедительнее? А это уж дух прелести и лукавства обуял некоторых, что они видят в нем что-то особенное. Иные толкуют: «Посмотри, они, пашковцы, то и то делают». Слышу, слышу. А Пашков и деньги раздает, чтоб его слушали. Все же, что он и обманутые им делают хорошего и благодетельного для других, ничего особенного не представляет. И все православные, имеющие возможность, то же делают. Разница та, что у православных при сем правое сердце, а у тех — неправое. Они делают показное в видах привлечения к себе. Коновод их множество денег тратит в тех же видах.
Скажут пашковцы: «Покажи и ты нам следы присутствия Христа у твоих православных». — Православные — не мои, а Христовы сыны и дщери, вот что в себе имеют и являют: во Святом Крещении они облекаются во Христа и, в силу причастия Святых Христовых Таин, имеют в себе пребывающим Христа, по неложному обетованию Самого Христа Господа. (В силу сего и пашковцы имели в себе Христа, но когда уклонились в сектанство и отпали от Церкви, Христос оставил их пустыми.) Присутствие Свое в них Господь являет тем, что мысли их просвещает, ноги их на путь добра направляет и силы на совершение его подает; тех, кои впадают в грех, влечет к покаянию, покаявшихся руководит к исправлению и очищению сердца чрез подвиги самоотвержения, доброделания и молитв. Таково общее течение жизни православных под действием Христа Господа. Осязают при сем присутствие в себе Господа удостоверительно вначале только сами православные и те, с которыми они в ближайшем находятся общении, особенно духовные их отцы. (Спросите священников, сколько насчитают они вам лиц, в которых осязают присутствие Христа Господа, не для всех, однако же, видное?) Но когда потом сказанными выше трудами над собою очистит кто сердце свое, тогда присутствие в них Христа Господа является видимым и для всех, в проявлении всех тех благодатных даров, какие проявляли христиане первенствующей Церкви и всех последующих родов до нашего времени. Больше этого ничего не скажу на прописанный вопрос. Имеющие очи все сие видят.
Пашковцы, потеряв присутствие в себе Христа Господа в первом его виде, по причине своего еретичества, уж всеконечно не могут иметь его во втором. А кричать о себе они могут, что хотят.
72. О вражеских кознях
Толковали с некоей старицей о кознях вражеских. — Се добре! Внимайте себе, по Исихию, и молитву Иисусову держите, и научитесь различать, что от врага. Он и внешне искушает, но мало тем дорожит. Все внимание его устремлено на душу с помыслами, чувствами и намерениями. Он сидит неотходно сбоку души и подмечает, в какие образы облекается она, чтоб применительно к ним действовать на нее. Как только заметит те или другие образы, тотчас начинает развивать и распложать их в том же роде, имея целью посредством их навести на худое, в чем и успевает, переводя внимание души от помыслов добрых к пустым, от пустых к страстным, — а далее, доводя страстные помыслы до страстных движений, и из них порождая страстные намерения, — от намерений же до дел не далеко. Враг пользуется при сем естественными законами движения образов в воображении и памяти. Законы сии суть: современность, одноместность, сходство и противоположность, связь причины и действия, средств и целей, всяких вообще соприкосновенностей в бывающем. Например: вы вспомнили о месте, в коем были и где вам сделана небольшая неприятность. Вы об этой неприятности уж забыли, но враг не забыл, и поспешит теперь воспользоваться случаем поновить и в вас чувство забытой неприятности, чтоб на основании его построить что-либо и более худое. Как только, проходя воспоминанием по всему бывшему там, вы дойдете до неприятного случая, он тотчас подбежит и станет за вас заступаться: «Как они смели», — чувство неприятности и оживет. Когда оживет чувство, он внушит: «Можно ли оставить», — и засеменит желание отплатить, желание это разовьет в намерение, а далее начнет поджигать и к решимости так сделать, — и сейчас же, поскорей-поскорей. Бедная душа и не опомнится, как дойдет до этого пункта, — и тут разве уж встрепенется. Как только встрепенется душа, враг тотчас отскакивает и опять смотрит, чем снова займется душа. Иногда и сам начинает занимать ее, принимая разные образы и рисуясь пред душою. У души есть свои глаза, кроме телесных; она видит эти образы, и иные пропускает без внимания, а иными и займется. Как только занялась, враг тотчас опять начинает тем же путем вести ее к страстным чувствам, чтоб чрез них довести до страстных намерений и решимостей. Вот какую забаву враг постоянно ведет с нашей душой, чтоб навести ее на зло. Авва Исаия по сему поводу говорил о себе: «Я похож на коня, который вольно пасется на лугу. Подходит чужой кто, садится и ездит. Когда, наездившись, бросает, подходит другой и то же делает, и т. д.» А другой старец уподоблял себя кудели: «Подсядет, — говорит, — враг, и ну прясть, и все прядет, пока не отгонишь». Прядение есть течение помыслов, которые идут одни за другими, одни из других вырождаясь, пока не дойдут до чего-либо грешного, от которого опомнившись, душа пресекает течение помыслов и отгоняет врага. Враг водит, пока не доведет до пропасти. Вид пропасти приводит душу в себя.
Я думаю, что все это вы знаете по опыту. Пишу же о сем, чтоб дать вам знать, что это такое, именно — что это враг забавляет нас, и забавляет не
