Книга Крылья пламени - Дария Эссес

из отряда Альянса командира – вырвать у каждого из повстанцев сердце. Какими бы сильными ни были Пылающие, какими бы жестокими и беспощадными ни были ангелы и падшие, огонь в их глазах гаснет, когда рядом нет командира. Поэтому Эстелла шла чуть впереди, высоко подняв подбородок и сделав равнодушное выражение лица, хотя хотелось упасть на выжженную землю и во весь голос зарыдать. Она не собирается занимать место Илая, потому что скоро он вернется. Но сейчас атакующим нужен тот, кто сможет его заменить.

Им нужен лидер.

И им станет Эстелла.

Спустя сутки после того, как они выбрались на Утраченные земли, им удалось разбить небольшой лагерь. Они остановились на так называемом островке, где сохранилась после войны хоть какая-то жизнь. В пролеске даже был ключ с бьющей из-под земли водой, поэтому им удалось умыться, а некоторые даже не постеснялись и разделись, чтобы смыть с себя недельную грязь.

Эстелле, честно говоря, было плевать, поэтому, когда до нее дошла очередь, она тоже начала раздеваться.

– Ты сдурела? – возмутился Аарон и закрыл ее своей широкой спиной и распахнутыми крыльями.

– Пусть пялятся. Я не особо стесняюсь.

– Чтобы он мне голову открутил за то, что я это допустил? Нет уж, Солари, спасибо.

Эстелла замерла, так и не сняв до конца экипировку, затем на лице впервые за эти дни распылалась легкая улыбка.

– Не такой он и кровожадный.

– С тобой, возможно, нет. Но я насытился его мерзким характером за два проклятых века.

А вот Эстелла не успела. Ей бы, наверное, всегда было его мало. Она перестала отрицать очевидное на пустоши, когда к ней пришло осознание, что он мог погибнуть. Что та секунда, когда его крылья полыхали огнем, а тело неслось в воды Бесконечного океана, могла оказаться их последней.

Она любила Илая.

Всей душой, всем сердцем его любила с тех самых пор, как он завалил ее на первой тренировке, после чего Эстел-ла чуть не расшибла ему кулаком лицо. С тех пор как увидела его на носу корабля, пока он кормил шоколадом щенка. С тех пор как он нес ее на руках – пьяную и бормочущую какую-то чушь – в комнату в Проксе, после чего сказал, что она красивая. С тех самых пор, как она увидела в Невесомье его Путь.

Он всегда был рядом. И он любил ее. Боги, он на самом деле ее любил, а Эстелла даже не догадалась, что все это время он подвергался воздействию Дафны. Что Илай, ее несносный и любимый Илай, страдал глубоко внутри и хотел, чтобы они его услышали.

Эстелла его любила. И Дафне не удастся разрушить их чувства.

Она выгрызет ей глотку.

За ложь.

За смерти.

За ее любимого.

– Долго будешь стоять?

– А?

Эстелла очнулась и оглядела пролесок. Повстанцы закончили перекусывать и собирались в дорогу.

– Пять минут, – бросила она и продолжила раздеваться.

Эстелла рассказала командирам обо всем, что произошло в Бездне и на Черной Пустоши. Они не торопили, не заваливали вопросами – лишь молча слушали. И не могли в это поверить. Даже Дагнар никогда не слышал о правлении семи Богов Пустоты. Если это на самом деле правда, значит, Высшие специально уничтожили все записи и воспоминания о том, каким мир был до жертвы Камельеры и Малаки. До того, как ангелы спустились с Небес, а падшие и демоны поднялись из Бездны.

Кто-то специально скрыл правду о Старом мире. И заставил замолчать даже владыку низшего мира. А такое подвластно только Богам.

То, что Дафна сделала с Илаем, каждого повергло в шок. Астра не разговаривала все дни до Цитадели – она помутневшим взглядом выглядывала из-за спины Аарона и молчала. Затем, когда они сделали последнюю остановку перед Цитаделью, попросила Йоргенсена отвести ее подальше от Альянса.

До Эстеллы, с затаившейся злостью мечущей в этот момент огненные кинжалы, донесся лишь ее крик.

Яростный крик боли.

Повстанцам ничего не рассказывали, но каждый понимал, что заместитель лидера пропал не просто так. И по их глазам Эстелла поняла, что они готовы сражаться за своего командира.

Так прошли две недели, пока не наступила ночь, которая навсегда изменила их жизни.

* * *

Молчаливую Цитадель они разглядели с одного из возвышений. Белокаменная крепость раскинулась в самом центре редкого леса – видимо, это единственная территория, где росли трава и деревья. Цитадель была круглой, а каждая из пяти башен кверху имела зазубренную форму. При нападении эти башни чаще всего служили местом, откуда сбрасывали взрывчатку или пронзали противников стрелами.

Они пробирались сквозь ночной лес, хотя едва ли его можно было так назвать. Тут и там валялись выкорчеванные пни, сухие ветви, а земля выглядела так, словно дождь здесь не шел со времен войны.

Эстелла шагала рядом с Аароном и Астрой, желая поскорее встретиться с Клэр и Нэшем. Она так хотела рассказать подруге о том, что случилось, так хотела открыться кому-то по-настоящему, излить душу и не казаться при этом никчемной. Должно быть, они уже ждут не дождутся, когда Альянс доберется до Цитадели. Что они делали тут две недели? Как их встретили?

Кто их встретил?

– Всем остановиться, – послышался настороженный голос Дагнара.

Кто-то ахнул:

– Что за черт?

– Это… кресты?

Эстелла пробралась ближе к Эшдену, стараясь понять, что всех так удивило.

Она увидела кресты. Белоснежные перевернутые кресты.

Шесть штук. По три с каждой стороны от тропы.

Прямо напротив входа в Цитадель.

По спине побежали мурашки.

– Чьи они? – прохрипела Эстелла.

Она подошла к самому ближайшему.

И застыла.

ОРИТЕЛ, БОГ ПУСТОТЫ И ВРЕМЕНИ, ПОКРОВИТЕЛЬ БЕЗЫМЯННОГО КОРОЛЕВСТВА. 888 ГОД ОТ СОЗДАНИЯ НОВОГО МИРА. ДА СГНИЕТ ТВОЕ ТЕЛО ЗА ПОПЫТКУ УНИЧТОЖЕНИЯ ПУТЕЙ

– Что за чертовщина? – прошептала Астра.

За ними с Аароном стали подтягиваться остальные повстанцы. Даже Кира задрожала и прижалась к нахмурившемуся Дагнару.

Эстелла прошла к следующему кресту.

КАМАЛА, БОГИНЯ ПУСТОТЫ И ЭЛЕМЕНТОВ, ПОКРОВИТЕЛЬНИЦА АСХАЯ. 888 ГОД ОТ СОЗДАНИЯ НОВОГО МИРА. ДА СГНИЕТ ТВОЕ ТЕЛО ЗА ПОПЫТКУ УНИЧТОЖЕНИЯ ПУТЕЙ

И третий.

АВАДДОН, БОГ ПУСТОТЫ И РАЗРУШЕНИЙ, ПОКРОВИТЕЛЬ РОНДДЫ. 888 ГОД ОТ СОЗДАНИЯ НОВОГО МИРА. ДА СГНИЕТ ТВОЕ ТЕЛО ЗА ПОПЫТКУ УНИЧТОЖЕНИЯ ПУТЕЙ

ЭЛОЭН, БОГИНЯ ПУСТОТЫ И КОСТЕЙ, ПОКРО…

СЕЛЕНА, БОГИНЯ ПУСТОТЫ И…

КАЭЛЬ, БОГ…

– Они мертвы.

Этот голос.

Этот знакомый мужской голос.

– Мы поставили им кресты, чтобы каждое утро вспоминать, что мир, созданный такими Богами, никогда не сможет исцелиться. Но наш мир создан Камельерой и Малаки, а Боги Пустоты давно канули