в одну огромную массу. Люди, составившие ее, беспощадно продолжает Леонтьев, «стали мельче, ничтожнее, бездарнее; ученее в массе, это правда, но зато и глупее» («Варшавский дневник», 9.01.1880).
Как спасти от этой порчи Россию? Леонтьев много размышлял над этим, давал разные ответы. Один из самых афористичных был опубликован им в «Варшавском дневнике» 1 марта 1880 г., ровно за год до злодейского убийства государя Александра II: «Надо подморозить хоть немного Россию, чтобы она не “гнила”».
Ему не суждено было знать, что Россию ждет худшее: самая страшная и кровавая революция в истории Европы.
Мы пойдем другим путем
1887 г.
Пистолет не стрелял, динамит не взрывался. Почти все участники этого террористического акта числом 74 человека были арестованы сразу. Судили, впрочем, 15 задержанных; остальные были схвачены только потому, что у начальственного страха тоже глаза велики. Их выпустили ввиду их полной непричастности к делу. Оставшимся предстояло объясняться на суде, где обвинители не могли не удивиться их наивности и неопытности.
Эти студенты-юнцы мало чем напоминали грозных и хитроумных заговорщиков из «Народной воли», уничтоженных подчистую после убийства государя Александра II. Те были «великими магистрами и комбинаторами» террористической игры; эти походили на глупых романтиков и мечтателей-идиотов, которых собрал вокруг себя живой мертвец Петр Яковлевич Шевырев (1863–1887), студент Петербургского университета, неизлечимо больной чахоткой. «Голова его напоминала череп, обтянутый мертвенно-бледной кожей» – так обрисовал его англо-американский историк Роберт Пейн, автор книги «Ленин: Жизнь и смерть» (1964; рус. изд. 2002).
Льнувшие к нему студенты слушали его былинные рассказы о подвигах народовольцев. Мораль сих басен всегда была такова: «Богатыри – не вы!»
П. И. Андреюшкин, В. Д. Генералов, В. С. Осипанов и будущее светило биологии, блестящий знаток пресноводных кольчатых червей, уже получивший золотую медаль за курсовую работу о них, Александр Ильич Ульянов (1866–1887), решили доказать обратное – что и они на что-то годятся, что не боги горшки обжигают и не одни только герои, вроде Желябова, убивают царей. Первого марта 1887 г. они собирались убить Александра III.
На деньги, вырученные за золотую медаль Ульянова, они купили пару пистолетов и материалы для будущих бомб. По сведениям, почерпнутым из библиотечной книги, те и были смастерены – взорваться они не могли, скажет потом эксперт.
В предвкушении подвига некоторые, например Пахомий Андреюшкин, уже рассылали хвастливые письма, обещая в скором времени события неслыханные.
Полиции было мало что известно об этих «богатырях» (поэтому столько случайных жертв было поймано поначалу), но царские специалисты, «съевшие» уже не одну организацию террористов, по этим отрывочным рассуждениям о «достоинствах и значении Красного Террора» (из письма Андреюшкина другу) поняли, что затевается что-то опасное и, может быть, под угрозой окажется жизнь царя.
В канун покушения на Невском проспекте, где 1 марта должен был проезжать царь, были задержаны трое молодых людей. У двоих из них пальто очень странно оттопыривалось. Что-то тяжелое было спрятано под верхней одеждой.
Оказалось, что «господа террористы», отправившись на рекогносцировку будущего места царской казни, действовали настолько неосмотрительно, что взяли с собой имевшиеся у них бомбы, не нужные им в тот день, но выдававшие их с головой. Эти трое юнцов напоминали шпиона-парашютиста из анекдота, который был разоблачен, потому что не додумался отстегнуть парашют.
Последовало задержание. Досмотр. Арест. Террористы попытались начать перестрелку, бросили в полицейских бомбу. Но негодный, приобретенный по случаю пистолет не стрелял, как не взорвалась и бомба, собранная по сведениям из доступных источников. Теперь предстоял суд.
Современные историки, например Роберт Пейн, считают, что дело этих нелепых террористов не было совсем уж проигрышным. В XIX в. за стрельбу по царю «из водяного пистолета» никого не казнили, ведь XIX в. был самым гуманным столетием за всю историю «цивилизованного» человечества; он был во всех отношениях золотым веком, и мало надежды на то, что такое счастливое столетие когда-нибудь повторится еще.
Однако у невезучих террористов все было не так, вот и адвокаты у них были никудышными. Пейн отмечает, что «защита почему-то не воспользовалась случаем сыграть на поразительной неподготовленности и неопытности конспираторов». Адвокаты делали все, чтобы ухудшить положение обвиняемых, а по крайней мере некоторые из обвиняемых делали все, чтобы ухудшить свою участь. Они вели себя на суде так, словно хотели заслужить даже не повешение, а четвертование. Например, Ульянов буквально умолял товарищей отказаться от своей вины и свалить ее на него. Он превращался в главного террориста империи.
В общем, все случилось так, как хотели эти «богатыри». Пятеро из них – Шевырев, Андреюшкин, Осипанов, Генералов и Ульянов – были приговорены к смертной казни. За несколько дней до нее Александр Ульянов выглядел уже давно умершим человеком. Вот как описывал свои впечатления от встречи с ним очевидец: «…Потемневшее лицо, высокий лоб, нахмуренные брови и крепко сжатый рот».
Казнь состоялась 8 мая 1887 г. В этот день по приговору суда, «тихо, без шума и беспокойства» (Ю. В. Давыдов. «Глухая пора листопада»), были убиты пять молодых студентов, мечтавших «о доблестях, о подвигах, о славе» (А. А. Блок). Брат одного из них, Владимир Ильич Ульянов (1870–1924), прежде мало интересовавшийся революционной литературой, вскоре вынужден был стать революционером, когда понял, что он, брат казненного «цареубийцы», теперь может не рассчитывать на успешную карьеру. Он навсегда, так казалось тогда Владимиру Ульянову, помечен клеймом изгоя. Все жизненные обстоятельства выталкивали его теперь на другой путь – путь борьбы с государственной властью.
«Мы пойдем другим путем».
Художник П. П. Белоусов. 1951 г.
По преданию, узнав о казни брата, Владимир Ульянов сказал: «Мы пойдем другим путем». Его младшая сестра, Мария Ильинична, на траурном заседании Московского Совета 7 февраля 1924 г. передала его слова немного иначе: «Нет, мы пойдем не таким путем. Не таким путем надо идти». Известный нам вариант этой фразы стал популярен после появления поэмы В. В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин» (1924), где сцена «Ганнибаловой клятвы» Владимира Ульянова описана так:
И тогда сказал
Ильич семнадцатигодовый —
это слово
крепче клятв
солдатом поднятой руки:
– Брат,
мы здесь
тебя сменить готовы,
победим,
но мы пойдем путем другим.
Он действительно пошел путем другим. Он не носил за пазухой всамделишные бомбы, чтобы кинуть их в праздничный поезд царя. Он упорно собирал вокруг себя не пустозвонов, а хитрых, решительных, жестоких революционеров. Он создал из них даже не партию, а настоящий подпольный орден (в средневековом смысле этого слова) – вроде тамплиеров или меченосцев, который в 1917 г. легко захватил власть в стране, свергнувшей царя. В освобожденной России он с помощью
