спросила Сашка.
- Вообще-то, я ей сдавал за восемь классов материал. – напомнил – Ничего плохого сказать не могу. Очень приятная в общении женщина и за своих учеников горой. Даже на проверяющих рыкнула, помнится. Преподаватель просто от бога. В чем проблема? География… Ну да. Надо немного ориентироваться по карте. И контурные уметь рисовать. Сдашь контурные – считай, что четверка у тебя в кармане. В чем проблема?! Или у тебя топографический кретинизм?
- Хм! – подала голос Сашка – Вообще-то, твои слова довольно оскорбительны.
- Какое именно? – уточнил я.
- Хотя бы «кретинизм». – тут же сообщила Сашка.
- Прилагательное «топографический» перед ним не смущает? – уточнил у девушки.
- Не знаю такого слова. – призналась Сашка, чем ввергла меня в сомнения об основании топографии. Собственно, для учеников средней школы, а тем более девочкам, этого и не надо было – Увидимся завтра?
-Посмотрим. – ответил я – До квартиры точно дойдешь, или довести до дверей?
- Если можно, до дверей. – ответила чуть смущающаяся Саша.
Лифт. Неприлично близкое расстояние. Дыхание рот-в-ухо. И вываливание на площадку, в которой сразу же открывается дверь, за которой сразу же проявляется женщина в клетчатом халате, с претензиями:
- О! Уже чуть не сплелись! Совесть бы поимели!
Пока соображаю, как отвечать, дело в руки берет Сашка:
- И не стыдно вам, Зинаида Петровна. В таком-то виде перед гостями выходить?
- А…? – вякаю я и получаю отпор от Зинаиды Петровны, направленной на Сашку:
- А ты меня не стыди, шалава!
- Зинаида Петровна, ваш вклад в дело выявления социально неблагонадежных элементов не окажется незаметным! – ориентируюсь я в ситуации – Партия вас не забудет!
- Но пасаранан! – вскидывает руку Зинаида Петровна, заставляя нас отшатнутся к противоположной стороне площадки. – Проходите! – хитро добавляет она, сделав быстрый взгляд влево-вправо.
- Убила бы. – тихо шипит Саша.
- Спокойней надо быть. – сочувственно качаю головой – Толерантней.
- Толе… Чего? – Сашка вжимает черную, квадратную кнопку дверного звонка в белом корпусе. За дверью раздается модная трель электронной птички. На пороге появляется моложавая женщина лет тридцати в клетчатом халате с домашними шлепками на ногах.
- Пришла? – осведомляется она.
- Стас, моя мама. – представляет женщину Саша – Зинаида Петровна.
- Можно просто тетя Зина. – добреет женщина.
- Тетя Зина, доставил вашу дочь в целости и сохранности, прошу особо не ругать, за сим позвольте отклонятся! – скороговоркой выпаливаю я, отдаю воинское приветствие и ретируюсь в подъезд, успев уловить в конце рёв мужским голосом «Кто там?!». Вот если бы не присутствие двух сестер милосердия – бросился бы на помощь. Столько было всего в этом голосе.
Глава 21
Как ни странно, на следующий день меня никто из старых и новых знакомых не беспокоил. Ну не беспокоят и не беспокоят. Знакомое дело. Бывало и не раз. Вначале выражают интерес – потом морозятся. Плевать. Хотя немного обидно, конечно.
Второй выходной показал в обед тонированную вишневую девятку. Которая, таки, явила себя. Побухала колонками и укатила. Вот мне совсем не хотелось бодаться с этими «торпедами» и из Москвы приехал человек, который умел говорить с такого рода людьми. Не знаю, чем он занимался, я ему не помогал и не мешал, но, когда вишневая девятка подъехала к дому часов в десять вечера, из припаркованной неподалеку черной БМВ вылез короткостриженый молодой человек, о чём-то переговорил с водителем «девятки», после чего она, фыркнув мотором, ускакала в неизвестные дали, махнул на прощанье рукой и тоже скрылся в неизвестном направлении.
Ну и понедельник принес мне отличный квест, под названием «медосмотр». В военкомате. В котором даже безногие признаются годными. Вначале я был ошарашен сержантом в камуфляжке, который вежливо подсказал, куда стоит пройти. Вспоминая службу в РВСН, от сержантов, вне зависимости от шевронов принадлежности к роду войск, ничего хорошего ждать не приходилось. Это как бы аксиома. А тут: – «Двадцать восьмой кабинет. Проходи». А дальше… Толпа призывников в трусах толпятся в коридоре. Из вещей в руках – личные дела. В двадцать восьмом кабинете выдали пока тоненькую папочку и погнали по конвейеру.
- Что вы слышите? Двадцать шесть! – в ухо. Что я слышу, когда у вас тут «Урал» за открытым окном мотором ревет? – Годен!
- Какая буква?
- Вроде «Э». А, нет, «С»!
- Годен!
- Заголи! Повернись! Раздвинь! Годен! – седому доктору плевать, что у него молоденькие медсестрички с шальными глазами и лукавыми улыбками в подчинении. А перед ними исполняют стриптиз смущающиеся, пышущие здоровьем и тестостероном молодые мужские тела – Головку помочи.
- Рост сто девяносто семь, вес… Девяносто восемь. Годен!
- Садись на тренажер. – сажусь на белый стул с длинной ручкой за спинкой – Ноги на подставку! – командует полноватая женщина в белом халате, хватается за ручку, после чего начинает раскручивать конструкцию вместе со мной – Спокойно! Спокойно! Расслабься! Следи за пальцем! – глаза, пытающиеся сфокусироваться на пальце предательски уводит в сторону – Расслабься, прикрой глаза. И раз! Два! Три! Открывай. Смотри на меня. Годен!
Два часа и меня выкидывают из военкомата без всяких объяснений, напоследок отобрав довольно раздутую папку. Медкомиссию прошел и пшел отсюда. Офигеть. Дежурный попытался стрельнуть сигарету, но, узнав, что не курю, конкретно загрустил.
Немного офигевший топаю по весенней улице города. Спустя минут пять собираюсь, беру себя в руки и направляюсь к зданию ДОСААФ, или как он сейчас называется, РОСТО. Российское оборонная спортивно-техническая организация. Для меня всегда будет ДОСААФ.
Пройдя внутрь тут же обламываюсь. Автосекция заканчивает свою работу к концу мая и уходит на каникулы. Летом занятий нет. Зато продолжает работу секция мотоспорта. Два месяца – и есть реальное время поиметь категорию «А» в водительском удостоверении.
И когда уже собрался уходить, Машка подсветила кружок «юного разведчика». Какие-то дополнительные занятия с курсов «Выстрел». Тоже работают с июня. Почему бы и нет?
На выходе записался в мотосекцию и кружок «разведчика». Толстая тетка в очках спросила имя, фамилию, прописала в журналы, посмотрела поверх очков и посоветовавовала не уклонятся от обучения. После ее взгляда, даже если такие мысли были – мигом смыло.
Возвращаясь домой, с удовольствием смотрел на город. Странно, такого чувства раньше не было. Небо – голубое, с «барашками» облачков. Девушки – улыбчивые. Улицы – ну почти чистые. Пройдя
