жил, а имени у него не было. Огромная часть жизни Драгоценной Тетушки пропала, и теперь связь между ней и ее семьей утеряна.
— Мы все звали ее Бао Му, — продолжала Гао Лин. — Ну и разными плохими прозвищами из-за ее лица. Жженое Дерево, Жареный Рот — такого рода. Ну это не со зла, просто люди шутили… Хотя… Только сейчас, когда я об этом думаю, понимаю, что они были злыми. Очень злыми. Нельзя было так.
Рут было больно это слышать. Она почувствовала комок в горле. Как же ей хотелось сказать той женщине из прошлого, своей бабушке, что она дорога своей внучке, что она, как и ее мать, хотела найти ее останки.
— А что с домом в Бессмертном Сердце, он еще стоит? — спросила Рут.
— В Бессмертном Сердце? А, ты про нашу деревню… Я знаю только китайское название. — И она произнесла два слога: «Сянь Синь». — Да, наверное, это можно перевести так: Бессмертное Сердце или что-то вроде этого. В общем, дома больше нет. Об этом мне рассказывал брат. После долгой засухи прошел сильный ливень. С горы сошел сель, заполнил балку и обвалил ее края. Земля, поддерживавшая наш дом, осела, дом треснул и стал сползать вниз. Сначала сползли задние комнаты, потом колодец, и осталась только половина дома. Он простоял в таком виде еще несколько лет, потом в тысяча девятьсот семьдесят втором внезапно провалился, и его сверху накрыло землей. Брат сказал, что это известие убило мать, хоть она и не жила там уже долгие годы.
— Выходит, дом сейчас лежит на Краю Мира?
— Где? На краю чего?
— В расселине.
Она произнесла еще пару слогов на китайском и рассмеялась.
— Да, мы так ее и называли, когда были детьми: Край Мира. Это потому, что мы слышали, как родители говорили, что чем ближе расселина подберется к нашему дому, тем быстрее мы доберемся до края этого мира.
В том смысле, что утратим всю свою удачу. И они были правы! В общем, мы давали этому месту множество прозвищ. Кто-то называл его Краем Земли, как твоя мама, которая теперь живет в Сан-Франциско, — тоже на Краю Земли. А иногда дядюшки шутили и называли расселину Момо Мэйю, что значит «ужасная клоака». Но остальные люди в деревне называли ее мусорной свалкой. В те дни не было компаний, которые каждую неделю вывозят мусор со свалок, и о вторичном использовании мусора тоже не знали. Правда, тогда и выбрасывали гораздо меньше. Кости да испортившуюся еду съедали собаки. Старую одежду чинили и передавали младшим детям, а то, что нельзя было починить, разрывали на полоски и использовали для утепления зимних курток. С обувью то же самое: зашивали и заклеивали дары. Так что, как видишь, туда сбрасывалось только самое плохое и самое бесполезное. И когда мы были маленькими и плохо себя вели, родители пугали тем, что выбросят нас в расселину, как что-то негодное и ненужное! Став постарше, мы захотели там играть, но это уже была другая история. Все боялись…
— Мертвых тел?
— Тел, привидений, демонов, духов животных, японских солдат — всего, что нам казалось страшным.
— Неужели туда и правда сбрасывали тела?
Гао Лин надолго задумалась, прежде чем ответить. Рут показалось, что она не знает, как рассказать о чем-то плохом.
— Понимаешь, времена были другими… И не все могли позволить себе похороны и место на кладбище. Похороны стоили в десять раз дороже, чем свадьбы. Но дело было не только в стоимости. Иногда нельзя было хоронить человека по другим соображениям. Поэтому тело сбрасывали. Ну да, это было очень плохо, но не так, как это может показаться. Это не значило, что нам не было дела до человека, который умер.
— А что насчет тела Драгоценной Тетушки?
— Ай-ай! Так твоя мама написала обо всем! Да, то, что сделала моя мать, было очень плохо. Она была не в себе, когда это делала, боялась, что Бао Му прокляла нашу семью. После того как она сбросила туда тело, из расщелины вылетела стая черных птиц. У них были огромные, как зонтик, крылья. И их было так много, что они почти заслонили солнце. Они так и летали, ожидая, пока дикие псы растерзают тело. И один из наших слуг…
— Старый Повар.
— Да, Старый Повар, это он скинул тело. Он подумал, что птицы — это дух Бао Му, и он испугался, что они подхватят его, поднимут высоко и сбросят на землю, если он не похоронит ее тело. Поэтому он взял палку и отогнал псов, а птицы парили над ним, наблюдая за тем, как он укладывал камни на ее тело. Но даже несмотря на то, что он ее похоронил, наш дом все равно был проклят.
— Вы в это верили?
Гао Лин задумалась:
— Должно быть, верила. Тогда я верила во все, во что верила моя семья. Я ничего не подвергала сомнению. Да и Старый Повар умер спустя два года.
— А сейчас?
Теперь Гао Лин замолчала надолго.
— Теперь я думаю, что Бао Му оставила грустный след. Ее смерть была подобна той самой расщелине: если мы чего-то не хотели или нам что-то не нравилось, мы во всем винили ее.
Дверь распахнулась, и в нее влетела Дори.
— Рут! Рут! Скорее иди! Там Вайпо упала в бассейн! Чуть не утонула!
К тому времени как Рут добежала до бассейна, Арт уже выносил Лу Лин на руках, поднимаясь по ступеням. Лу Лин дрожала и кашляла. Салли уже бежала им навстречу с охапкой полотенец.
— За ней что, никто не смотрел?! — закричала Рут, слишком расстроенная, чтобы помнить о такте.
Лу Лин взглянула на Рут так, словно это ее отчитывали:
— Ай-ай, как глупо!
— У нас все в порядке, — успокаивающе произнес Арт. — Вышла маленькая промашка — и все. Никто не пострадал.
— Она была всего в десяти футах от нас, — сказал Билли. — Просто пошла и упала, мы и понять ничего не успели. Арт нырнул с разбега вместе с пивом. Сразу, как увидел.
Рут укутала мать полотенцами, растирая ее, чтобы ускорить кровообращение.
— Я видела ее там, — смогла сказать Лу Лин на китайском между приступами кашля. — Она просила помочь ей освободиться из-под камней. А потом вдруг земля расступилась, и я стала падать сквозь дождевую тучу, вниз, вниз. — И она повернулась, чтобы показать, где видела призрака.
Проследив туда, куда указывала мать, Рут увидела тетушку Гал, лицо которой исказилось от осознания того, что произошло.
Рут оставила мать у тетушки и провела весь следующий день в
