– Ладно, – совсем растерялся Ньевор, вновь переключаясь на меня. Осторожно взяв за плечо, потянул к скамейке. – Давай-ка сядем.
По-моему, его беспокойство только усилилось. В голосе вновь появилась мягкость, в движениях – забота. Однако кто, как не я, знала, как быстро все это исчезнет, когда рарк услышит…
И снова я не успела ничего сказать. Лишь ойкнула и непроизвольно протянула руку, чтобы спасти планшет, на который чуть не опустился Ньевор, после того как усадил меня.
– Граш-ш-ш… – зашипел рарк, сообразив, в чем причина моей реакции. Поднял технику и тут же заулыбался, видимо радуясь моему стремлению к образованности: – Читаешь? – Мазнул взглядом по экрану, который я не успела отключить, и лицо его удивленно вытянулось. – Э-э-э… Это что?
Я мысленно застонала. Ну почему?! Почему все идет наперекосяк? Почему все заготовленные фразы, вся логика разговора, все объяснения, которыми я хотела подвести его к постепенному узнаванию правды, – все летит в тартарары?! Остается экспромт.
– Это схемы, – озвучила то, что, в общем-то, и так было ясно.
– Не понимаю, – пролистав изображения, Ньевор нахмурился. – Почему здесь схемы? Зачем тебе?… Говори уже. Иначе у меня или мозг взорвется, или я себе такого напридумываю…
Ждать продолжения я не стала и, зажмурившись, скороговоркой выдохнула:
– Меня зовут Медея. Я землянка.
Взрыва не последовало. Наступила тишина. Обычная тишина парка, в которой слышался шелест листьев, мягкое порхание пьежек и далекие голоса служащих, занятых своими делами.
Я рискнула приоткрыть глаза. Ньевор, словно только этого ждал, перевел взгляд на Таша.
– Я в курсе, – сообщил шош. – Дьер и Хас тоже. Больше никто.
Ньевор нахмурился еще сильнее, вновь поворачиваясь ко мне.
– Дальше, – мрачно процедил.
Реакция понятная. И закономерная. Другой и быть не могло – я это понимала. А в душе все равно все перевернулось, сковав холодом грудь. Ньевор отдалился, закрылся, не поощрил даже намеком на сопереживание. Значит… Не любит? Я действительно была для него всего лишь желанной… добычей? Которую приятно добиваться и, несомненно, столь же приятно использовать по назначению, но испытывать к ней глубокие чувства вовсе не обязательно.
Осознание этого было страшней того отчаяния, что я испытала в поселении, когда меня разоблачил дагон.
И желание говорить пропало. Какой смысл объясняться, унижаться, оправдываться? Да, есть вероятность, что Ньевор, поверив, посочувствует и предложит остаться с ним. Но нужно ли мне это? Хочу ли я быть просто любовницей? Нет. Пусть уж лучше возненавидит и убьет.
Я больше ни на что не надеялась. Сидела каменным изваянием, ничего не видя и не чувствуя. Даже слез не было. Мечты разбились, окатив хрустальным звоном, так похожим на сигнал к ужину, и неожиданно ласковым шепотом:
– Дея… Медея… Девочка моя… Любимая…
До сознания не сразу дошло, чей это голос. Так же медленно коснулось тела тепло груди, к которой меня прижали. Трогательная нежность губ, целующих лоб. И сила рук, обнявших и баюкающих как ребенка.
– Ну что ты? Расстроилась… – вздохнул Ньевор, когда от облегчения у меня потоком хлынули слезы. – Такая смелая и такая чувствительная… Посмотри на меня. Неужели землянки такие же глупенькие, как наши селянки?
– Мы идеалистки, – всхлипнула я, сообразив, что он сейчас вовсе не интеллект имеет в виду. Лишь на мгновение позволила себе заглянуть любимому в глаза и тут же снова спрятала лицо у него на груди.
– Все или ничего? – хмыкнул рарк. – Хорошая позиция. Мне нравится… Ты поэтому замолчала? Решила, что мне не нужна?
– Ты разозлился…
– На самого себя. Я же столько времени провел с тобой рядом. Столько раз сам говорил тебе о твоей… ненормальности. И не был внимательным настолько, чтобы самому разобраться или дать тебе возможность мне во всем признаться. В итоге узнал последним.
В этот момент мы оба невольно посмотрели на Таша, так неудачно выдавшего информацию. Морда шоша выражала крайнюю степень умиления, а тело чуть покачивалось, как в трансе.
– Что? – среагировав на наше внимание, пушистик мотнул головой и встрепенулся. Сверкнув даже не огненными, а искряще-белыми глазами, наябедничал: – Я тоже не первым был. Ну да, это Дьер все выпытал. Медея по своей воле ему ничего бы не рассказа-а-ала.
Он вел себя и говорил так, будто был… пьян?
– Таш, ты бы сбросил излишки энергии, – серьезно посоветовал Ньевор. – И когда успел так набраться? Я же только приехал.
– От вас тут наберешься. – Таш на непослушных, заплетающихся ногах отошел в сторону, продолжая бурчать: – От одной бьет фонтаном, второй тоже себя не сдерживает…
– Таш? – заволновался Ньевор, но я легко коснулась его руки, останавливая и объясняя:
– Он почему-то мои эмоции тоже впитывает. Когда это выяснилось, очень переживал, что потерял способность поглощать твои. А теперь убедился, что это не так. Вот на радостях и переборщил, наверное.
– Земляне слышат шошей? И могут вступать с ними в симбиоз? Не знал. Или тебе тоже мрисса нужна? – рассеянно начал расспрашивать Ньвор, следя глазами за питомцем, который, отойдя на безопасное расстояние, вздыбил шерсть и встряхнулся, как собака, которая выбралась из воды. Вот только вместо брызг в стороны полетели искры.
– Без ягод и земляне шошей не понимают, – наблюдая за красивым фейерверком, ответила я. – Мне они не нужны из-за настойки, которую сделал староста. Я не знаю, как она действует… Ой! – поджала ноги, потому что, наверное, в состоянии легкого неадеквата Таш все же не совсем верно рассчитал дальность «разлета». Большая часть огненных росчерков с шипением погасла на каменной гальке, но были и те, что отлетели к нашим ногам и в кусты. Ничего не подожгли, однако довели до паники сидевших в зарослях пьежек, которые заметались, не в силах решить: рвать себя на части прямо тут, на дорожке, или попытаться удрать.
К счастью для моего психического состояния, выбрали они второе. Шумно махая крыльями, унеслись в сторону столовой. Правда, и там их ждал неприятный «сюрприз» – на пути замерли, наблюдая за нами, две фигуры: рарк и его шош.
Долго оставаться наблюдателями они, видимо, не планировали, потому что направились к нам. Я невольно прижалась к Ньевору и, понимая, что хоть что-то должна успеть рассказать, до того как Шайхот вмешается, выдохнула:
– Он не хотел, чтобы я тебе говорила правду.
– Дьер тебя обидел? – любимый мгновенно отреагировал на мое беспокойство. – Таш сказал «выпытал».
– Не обидел. Просто пытался проверить свои подозрения. Убедиться, что я не шпионка. Не несу угрозу для Ракиса. И не испорчу твою карьеру. Наверное, как лучше хотел.
Не знаю, понял ли что-то из этого сумбура Ньевор – мои слова он никак не прокомментировал, – но сковавшее его напряжение я почувствовала. И оно ничуть не уменьшилось, когда Шайхот и Хас оказались совсем близко.
